«Все плохо! Все очень плохо!» – успела подумать Ирка.

Псы-демоны стартовали сразу же, мгновенно расколов Иркину стаю пополам. Беззвучно, как туман над водой, кошмарная гончая Гекаты проскользнула дворняжке за спину и молча вцепилась ей в холку. Несчастная псина отчаянно задергала лапами и начала растворяться, как тает брошенный в воду ком снега. Гарм и соседский кабыздох кружились друг против друга, атакуя стремительными бросками – рычание, лязг клыков, шерсть клочьями. Раздался короткий злобный взвизг – и сосед начал припадать на переднюю лапу.

Красноволосый Чи-Фа потерянно топтался на месте – у его громадных лап рыжим лепестком пламени метался пекинес, и звонкий лай крохотного «льва императора» не давал адскому псу шевельнуться! Змеиный хвост Цербера ударил именно как змея, оплетая отважному пекинесу лапы, и его поволокло к трем раззявленным пастям…

Ирка торопливо опустила глаза в контрольную – если скорость принять за «х», тогда расстояние… расстояние… Только бы Ганна не просекла, что она задумала, похоже, это их единственный шанс!

Огненные собаки вспыхнули двумя факелами – обезумевший волкодав метался между ними, шерсть его горела. Ротвейлер бросился на помощь и с плачущим воплем покатился по снегу, гася вспыхнувшую спину. Пес-Смерть подскочил рвануть клыками беззащитное брюхо. Ротвейлер успел вывернуться, но по гладкому черному боку протянулась кровавая полоса. Пасть собаки Аннвна распахнулась – точно как ковш экскаватора! – бульдог только успел отчаянно взвыть. Его коротенькие лапки судорожно задергались между клыками пегой собачонки и исчезли. Пасть Аннвна со стуком захлопнулась.

Если «х» умножить на… Сейчас, когда стая псов-демонов полностью сосредоточилась на добыче!

Огромная борзая, ворвавшаяся в гущу схватки, всеми четырьмя лапами приземлилась Аннвна на спину. Пожирательница душ задушенно вякнула, распластавшись по снегу, пасть ее судорожно распахнулась, и облепленный слюнями бульдог забился в снегу. Оставив плоскую, как коврик, Аннвна позади, Хортица метнулась к Псу-Смерть, ударом плеча отшвыривая его от ротвейлера. Затормозила, пошла юзом – фонтаны снега из-под ее лап обрушились на огненных псов, раздалось отчаянное шипение. Распахнув крылья, Хортица круто пошла вверх, сделала кульбит, целясь зубами в холку туманной гончей Гекаты…

Зажимая в тесное кольцо, псы-демоны висели вокруг нее в воздухе – полусгнившая морда Пса-Смерти щерилась в жутком оскале. А внизу, на земле, хохотала киевская ведьма!

– И этот невероятный план ты рассчитывала от меня скрыть? Даже не читая твои мысли, я знала, что ты перекинешься! Фас ее, собачки, фас!

Жар охватил Хортицу со всех сторон, шерсть затрещала – огненные собаки кружили вокруг, надвигаясь все ближе… Она рванулась, пытаясь разорвать кольцо, – громадные челюсти щелкнули, и гончая Гекаты забилась у нее в клыках. Пасть свело болью… Страшная боль вспыхнула в боку – очухавшаяся Аннвна с упорством бульдога вцепилась в Хортицу. А с небес падал Гарм!

Хортица отшвырнула гончую Гекаты прочь и, оставив в зубах Аннвна шмат своего мяса, полетела к земле.

Киевская ведьма хохотала.

Завывающая свора псов-демонов обрушилась на Хортицу – клыки Гарма вонзились в плечо…

Раздался яростный рык – и накинувшаяся на демонов с тыла Иркина свора смела их с лежащей в снегу окровавленной девчонки. Белые, черные, пестрые, лохматые, пышущие пламенем и жаром клубки покатились по газону… Расцепились… Псы застыли, грозно скалясь и рыча друг на друга…

Ирка с трудом села. Обгоревшая куртка висела лохмотьями, из разорванного плеча толчками била кровь, деревья медленно кружились перед глазами. Проплыла перекошенная ужасом физиономия Айта – наполовину человеческое лицо, наполовину покрытая чешуей морда рептилии. И рык, непрерывный рык в ушах… Ее ощетинившаяся свора стояла над девчонкой таким хрупким, таким ненадежным заслоном. А к ним крадущимися неслышными шагами приближались псы-демоны.

– Не вмешивайся, змей! – вдруг завизжала Ганна Николаевна. – Фас, кончайте ее скорее, фас!

Яростной лавиной псы-демоны ринулись к девчонке – пылающие глаза неслись на Ирку, как фары автомобилей на скоростной трассе.

– Сейчас! – взвился над скверам вопль, и было в нем столько ярости и одновременно торжества, что Ирка не поняла, кто кричит.

– Сейчас, сейчас! – кричала Танька.

И с места сорвалась… Оксана Тарасовна. Невозмутимо застывшая у края газона ведьма вдруг прыгнула к Ирке. Девчонка метнулась в сторону, вскинула ладонь, отшвыривая старшую ведьму прочь… Но брызги пахнущей хлоркой и ржавым металлом жидкости оросили ей лицо. Оксана Тарасовна покатилась по снегу, сжимая в ладони… флакончик-спрей Иркиных духов.

Псы-демоны врезались в заслон Иркиной стаи – обычных собак снесло прочь атакой адской своры… и рычащий, захлебывающийся слюной клубок тел накрыл опрокинувшуюся в снег девчонку!

Жаркая пасть Гарма распахнулась над ней, и длинный, шершавый, слюнявый язык убийцы богов прошелся Ирке по щекам! Задыхаясь от восторга, гончая Гекаты тыкалась призрачным носом Ирке в ухо. Свернувшись комочками, огненные псы, пожирающие солнце, грели ей ноги, как пара теплых носков. Змею, заменявшую Церберу хвост, казалось, сейчас стошнит – пес отчаянно вертел задом, и она летала туда-сюда, хлестко колотя по снегу. Шесть пар его глаз умильно пялились на Ирку, а с трех вываленных языков капала слюна.

– Тьфу! – Ирка выплюнула набившуюся ей в рот ярко-красную шерсть Чи-Фу.

– Я подумала, что твоя подружка права, – садясь в снегу, проворчала Оксана Тарасовна. – Оставаться единственным человеком, который знает Ганнин секрет, – слишком большой риск. – Она повертела флакончик.

– Ну, вы и раньше об этом думали, – отозвалась Танька. – Когда не стали сыпать яд в котлеты – они ведь подействовали именно так, как вы планировали, то есть никак, верно? – и подставила руки, намекая, что флакончик уже можно вернуть.

– Терпеть не могу, когда мне угрожают, – с чувством откликнулась Оксана Тарасовна и демонстративно сунула флакончик в карман. – Девчонкам моим пригодится. Должно же и мне хоть что-то перепасть, кроме неприятностей? – пояснила она в ответ на возмущенный Танькин взгляд.

– Ты! – всеми позабытая Ганна Николаевна яростно потрясла кулаками. – Как ты посмела! Я тебя! Я тебя!

Ирка не вполне понимала, что произошло, но это ведь не повод терять время! С некоторым содроганием она положила руку на лоб Пса-Смерти и потрепала его по полуразложившимся ушам:

– Собачки… фас! – тихо скомандовала она, кивая на Ганну Николаевну.

И адская свора сорвалась с места.

– Это нечестно! Не по правилам! – отчаянно завопила киевская ведьма, завидев пластающую воздух гончую Гекаты…

– Честно все, – проворчала Оксана Тарасовна. – Запрета на предательство секунданта в правилах ведьмовской дуэли нету. А что не запрещено – то разрешено!

Ревущий на три глотки Цербер врезался в Ганну Николаевну всей тяжестью – киевская ведьма покатилась по газону… и белая зайчиха длинными скачками рванула прочь от настигающей своры, пятная снег цепочкой следов.