— Мистер Маск, я деловой человек, и я не могу терять время в этом городе, надеясь неизвестно на что. Могу сказать только одно — я в скором времени намерен отсюда уехать, и от того, с чем я уеду отсюда, будет зависеть многое. В том числе и ваше будущее.

— Даже так? — спросил Жоам.

— Именно так. Контвигия — слишком сложный узел интересов многих развитых стран, и если ваше новое правительство своими действиями нарушит эти интересы, господину герцогу придется искать политическое убежище. Это в лучшем случае.

— Вы настолько влиятельный человек, мистер ван Хойверт? — пропела Ольга.

— В определенной степени — да, — улыбнулся молодой бур, показав белоснежные зубы. — Мое слово стоит кое-чего, поверьте.

— Тогда почему вы сами приехали сюда? Не послали кого-нибудь из ваших помощников? — недоверчиво спросил Жоам.

— Знаете, мистер Алварес, мои предки-голландцы говорили так: хочешь провалить серьезное дело — поручи его другому. Это как раз тот случай, когда я могу надеяться только на себя. Несмотря на весь имеющийся риск.

— Чего вы хотите от нас? — спросил я.

— Немногого. Восстановить добрые отношения с любой лавочкой, которая в состоянии распорядиться Долиной Камней Тумана. Восстановить телефонную связь с внешним миром. Дать мне полный карт-бланш для застройки Рузданы. Я в состоянии восстановить этот город и менее чем за год превратить его в рай для туристов. Если вы не верите, узнайте, кто сделал из Уолфиш-бич самый фешенебельный курорт на побережье Намибии, и за какое время. В будущем это принесет вам фантастические дивиденды… Если вы сегодня разрешите мне поработать в Контвигии и вложить в нее деньги.

— Что касается карт-бланша… Документально, естественно? — спросила Ольга.

— А как же? Срок вам — два дня. В крайнем случае — три. За это время вы создадите канцелярию, печати и прочую бюрократию. Мы подпишем соглашение, а я в свою очередь сделаю несколько международных звонков… И вы увидите, что будет.

— Что будет? — решил уточнить Жоам.

— А будет то, — сказал Эрвин, — что после моих переговоров ни одна держава не рискнет разинуть пасть на Контвигию, не вступив при этом в конфликт с мировым сообществом! Понятно? Сейчас вы никто. Вы беззащитны. И чтобы не навлечь на себя проблемы, мой вам совет: сидите тихо, не трубите пока о том, что произошло. Не всем это понравится… Впрочем, даже если вы и будете неожиданно признаны одной-двумя ничего не значащими странами, вас все равно быстро съедят, поскольку у вас нет ни армии, ни экономики. А со мной экономика у вас будет. Но мои слова должны быть хоть чем-то подкреплены.

— Смелое заявление… — Жоам постучал пальцами по столу. — Я думаю, нам есть смысл прислушаться к вашему предложению. Но вы требуете от нас почти невозможного. Я имею в виду Долину Камней Тумана.

— Я и сам понимаю, что это безумно сложный момент, — согласно покачал головой ван Хойверт. — Просто при всех моих возможностях я не смогу проглотить Долину. Это стратегический объект мирового уровня. Попробуйте снова поговорить насчет концессии с американцами — господин Батишта ведь сумел что-то с ними решить. Или еще с какой-нибудь сверхдержавой — с Британией, с Китаем, например… Поясняю — даже если мы с вами прямо сейчас договоримся о моей работе в Руздане, все равно нет никакой гарантии, что вскоре Долину у вас не отберут силой. А вместе с ней — и страну. Так что напрягите все ваши дипломатические способности — думаю, они у вас есть… В общем, если дело выгорит, я жду вас у себя в отеле, двести четвертый номер. Или ждите меня через три дня… Пусть даже через четыре — я понимаю, что требую от вас очень трудных вещей. Но без них никак. Если я возвращусь домой ни с чем, это станет очень серьезным пятном на моей репутации. А вам, в лучшем случае, как я уже говорил, придется задуматься о политическом убежище… Вот, пожалуй, и все, что я хотел сказать.

— Минутку… — заговорил Жоам. — Почему вы даете нам такой нереальный срок? Три дня, четыре… Да за это время никто из нас не успеет договориться ни с одной страной о таком деликатном предмете!

— Зато этого срока, — почти печально сказал ван Хойверт, — вполне достаточно для того, чтобы навсегда покончить с вашим так называемым королевством.

Я вышел на площадь перед аэровокзалом и осмотрелся. Господи, как хорошо! Знакомые марки машин и автобусов. Сплошь белокожие люди. Масса красивых женщин. А вот и одна из них — бежит ко мне со всех ног!

— Андрей! Андрей!

— Привет, Таня! — завопил я, раскидывая руки для объятий. — Я вернулся!

С радостным визгом Татьяна бросилась мне на шею. Я стиснул ее руками, закружил… И почувствовал, что не могу остановиться.

— Отпусти! Слышишь? Отпусти меня, говорю!

Я словно вынырнул на поверхность. Таня стояла рядом со мной, а я почему-то лежал в незнакомой комнате. Но нет, вовсе не Таня находилась тут — надо мной склонилась Ольга, а я спросонья схватил ее за руку. Пришлось отпустить.

— Вставай, — сказала мне Батишта. — Я понимаю, что у тебя вчера был тяжелый день, но сегодня будет немногим легче.

Я провел ночь на постели мэра в его спальне. Окно кое-как заделали широкой портьерой, поэтому в комнате было сумрачно и душно. Черт, я совсем не помню, как тут оказался… Кажется, вчера я еще нашел в себе силы, чтобы хоть немного смыть с себя грязь военных действий — водопровод, конечно, не работал, но в баке на крыше имелось достаточно воды. В душевой я, видимо, и отрубился.

— Как я здесь оказался? — спросил я Ольгу, сдирающую портьеру с окна.

Вдова, как и вчера, выглядела просто великолепно. Ее фигура сегодня была задрапирована в довольно строгий наряд: белая блузка, черная жилетка и черная же юбка, закрывающая колени. Никаких украшений и только легкий утренний макияж. Волосы собраны в тугой узел. Королева в трауре… А глаза слегка припухшие — какие бы ни были у них отношения с мэром, а мужа она вчера все-таки потеряла.

— Тебя притащили Жоам и Франку, — сказала женщина. — Оба тоже еле живые были. Недавно встали, тебя ждут…

Я собрался было вставать, однако сообразил, что лежу под одеялом совершенно голый — не помню уж, когда последний раз было такое. Но Ольге ничего не нужно было говорить — она немедленно вышла из комнаты.

С некоторым удивлением я обнаружил на стуле свой боевой камуфляж — кем-то постиранный. Ботинки были вычищены и просушены! Чудеса… Если это напрямую связано с моим новым статусом, то жизнь герцога все-таки имеет некоторые преимущества…

Вспомнил все, и стало противно. Но пришлось тащиться в залу — Ольга ждала меня в коридоре. По дороге выяснилось, что ночью во дворце устроили аврал — оставшуюся в живых челядь заставили убирать мусор и смывать кровь. При этом даже тех, кто жил не в здешних людских помещениях, а в городе, домой не отпустили.

В коридорах дежурили солдаты из Тонга-Со. При виде меня они вставали по стойке «смирно», а обслуживающий персонал, попадавшийся нам навстречу, низко кланялся.