— Вы можете не выдержать, дядя Слава, — с виноватым видом проговорил Будимир.

Ростислав сделал оскорбленное лицо.

— Эт-то еще что такое?! Да я еще ого-го! Молодым фору дам!

Мальчик остался серьезным.

— Уровень заклятия — внутриядерные процессы, а снимать его надо на более высоком уровне — на кварковом. Энергетическая отдача столь велика, что начинает «разгоняться» вакуум.

— Какие мудреные вещи ты знаешь. Что значит — разгоняться? Разве вакуум — бегун на длинные дистанции?

— Я имел в виду, что при мощном воздействии на трехмерное пространство начинают усиливаться вакуумные осцилляции, вплоть до рождения электрон-позитронных и протон-антипротонных пар. Без специальной защиты ваш мозг может не выдержать.

— Так обеспечь мне защиту!

— Защита — это ваша воля, — с тем же виноватым выражением лица сказал Будимир. — Только вы сами можете защитить себя при пси-трансляционных резонансах.

— Так в чем дело? Почему ты считаешь, что я не в состоянии это сделать?

— Я так не считаю, — смутился мальчик. — Просто хотел предупредить.

— Спасибо, я оценил. Начинаем процесс. Мне почему-то кажется, что за нами наблюдают, как бы не появились нежелательные свидетели нашего эксперимента.

Ростислав глубоко вздохнул, расфокусировал зрение, начиная подготовку к состоянию «саммай», и мир вокруг как физическая реальность и протяженность перестал для него существовать.

Через несколько секунд к его расширившейся ментальной сфере подсоединилась гораздо более глубокая и энергетически насыщенная пси-сфера Будимира. Четкость и масштаб внутреннего видения Светлова скачком увеличились. Он почувствовал себя гигантом, обозревающим с высоты своего километрового роста пейзаж под ногами и горы вокруг. Черно-фиолетовый брусок гроба Святогора перестал казаться базальтовым монолитом, приобрел консистенцию и плотность упругой светящейся дырчато-сетчатой структуры, излучающей эманации угрозы и злобы.

С гулким стоном все пространство вокруг гроба завибрировало и затряслось. Из глубин горных пород ударили снизу вверх ветвистые черные молнии энергии, заставив сетчатый кокон гроба резонировать, вспыхивать и рваться. Поднялся ураган. С неба в гроб тоже ударили молнии — ослепительно белые, проделывая в стенках гроба рваные дыры.

Ростислав почувствовал, что начинает растворяться в неистовом разгуле невидимых глазу простого человека стихий. Голову пронзила стрела боли. Он закричал.

И тотчас же словно чье-то огромное крыло поддержало его, накрыло прозрачным опахалом, защитило от судорог пространства. Это вмешался Сокол Соколов, почуявший боль человека. Однако и с его помощью Ростислав долго не продержался среди феерических потоков преобразования реальности, снова начал погружаться в яму небытия, простреливаемую пулями аннигиляции материи. Вскрикнув — скорее от гнева, чем от боли, Ростислав напряг все силы… и потерял сознание!

Последним его впечатлением было видение вспыхнувшего пламени, в котором с диким визгом и воплями, как живой, корчился сетчатый кокон гроба Святогора…

Очнулся Ростислав от ощущения холодного дождя, оросившего лицо. Открыл глаза. Он лежал на камнях навзничь, а Будимир лил ему на лоб и в рот воду из фляги.

— Не удалось? — прошептал Светлов огорченно. — Извини, Никитич, я действительно переоценил свои силы.

Мальчик улыбнулся, перестал смачивать пылающее лицо Светлова водой и посмотрел куда-то в сторону. Ростислав повернул голову и резко привстал на локтях.

В сотне метров от них сидел на земле великан в белой рубахе с вышивкой, подпоясанный красным кушаком, с красной повязкой через лоб, придерживающей длинные волосы. Он был не молод и не стар — лет под сорок, по человеческим меркам, но выглядел бледным и изможденным. Он сидел, опираясь спиной о скалу и откинув голову, мощные руки бессильно свисали вдоль огромного туловища, во всем его облике ощущалась безмерная усталость. Но в глазах великана сквозь тоску и боль горел огонек упрямства и силы. Он был слаб физически, но не сломлен морально и психологически.

— Святогор! — с недоверием проговорил Ростислав. Взгляд великана изменился, помягчел.

— Защитник, благодарствую! — пророкотал он так, что горы отозвались эхом. — Я твой должник на веки вечные! Приказывай, все исполню!

— Да что там, — пробормотал Ростислав, — обычное дело… Лично мне ничего не надо. Все сделал он, — кивок на мальчика. — Я всего лишь меченоша, телохранитель.

— Мне уже все обсказали. Если бы не ты и не эта птица, — Святогор мельком посмотрел в небо, на кружащего Сокола, — я бы так и остался спать в жальнике.[20]Знаю и о вашей миссии. Как только приду в себя — помогу всенепременно. Втроем сподручней искать Финист.

Ростислав поднялся, чувствуя слабость во всем теле. Теперь он мог оценить, какие силы удерживали пращура Свентаны в гробу.

На месте черного монолита виднелась глубокая и широкая дымящаяся воронка, будто здесь взорвалась атомная бомба.

— Ого! — невольно покачал головой Светлов. — Неужели гроб был заминирован?

— Произошла аннигиляция времени, — сказал Будимир. — В физическом плане стенки гроба представляли собой слой отстающего времени, ну, или макроквант минус-времени, и, когда мы сняли блокировку, он соприкоснулся с плюс-временем Олирны и аннигилировал.

— Попроще нельзя? Я еще туго соображаю.

— Прощайте, друзья, — послышался тихий мыслеголос Сокола Соколов. — Кажется, я начинаю верить в успех вашего предприятия. Желаю мирного завершения пути.

Взмах крылами — и Рамаг растаял в воздухе.

— Спасибо за помощь! — запоздало отреагировал Ростислав. Вспомнил о запасах живой и мертвой воды, достал голубую склянку. — Могу предложить тонизирующее средство, оно наверняка прибавит вам сил. Это живая вода.

— Благодарствую, гридь, не требуется, — качнул головой Святогор. — Мне бы полежать на сырой землице, она и даст мне силу. Да боюсь — вороги врасплох застигнут, затопчут спящего.

Ростислав покосился на Будимира, поймал его мысль.

— Не застигнут, мы посторожим. Ложитесь и восстанавливайтесь.

— Не здесь, за Мокшей-рекой, тутошние земли мертвые. Видно, долгонько я спал, коли Мировая Язва полцарства моего сожрала и дальше наступает. Но ничего, поправлюсь только, займусь чисткой.

В глазах великана вспыхнул мрачный огонь, и Ростислав с невольной усмешкой подумал о навьях: хана вам, молодцы, воины Тьмы, хозяин пришел!

— Тут недалече, — с трудом поднялся на ноги великан; рост его достигал не менее двух сотен метров. — Залезайте, я вас понесу.