— Если бы я был на его месте… — пробормотал Роб, сжимая кулаки. Этот жест одновременно тронул и насмешил меня. Как прекрасно иметь такого защитника.

— Ты слишком долго жил в глуши, — сообщила я ему. — Лестер обязан ей своей славой и своим состоянием… То же самое ожидает и тебя.

— Меня! Вам не удастся сделать из меня придворного. Я предпочитаю жить в глуши, сохраняя свое достоинство. Я научился этому, живя с семьей сэра Берли. Видеть, как старый и мудрый государственный деятель трепещет перед какой-то женщиной! Нет, это не для меня. Я слишком дорожу своей свободой и своей независимостью. Я буду жить так, как сам сочту нужным.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь, сынок. Но ведь тебе известно, что твоя мама хочет тебе добра.

Тут он обернулся ко мне и обнял меня. Любовь к нему захлестнула мою душу.

Затем, излучая обаяние и приветливость, явился Лестер.

— Какое счастье наконец увидеть тебя, — воскликнул он. — Да ты и в самом деле настоящий мужчина. Мне очень хочется узнать тебя поближе. Ты же не забыл, что теперь ты мой пасынок, а члены одной семьи должны держаться поближе друг к другу.

— Я с этим полностью согласен, — резко ответил Эссекс. — И я не одобряю ситуацию, когда муж постоянно находится при дворе, а его жене закрыт туда доступ.

Я пришла в ужас. Мне всегда было известно, что Эссекс не особенно задумывается над тем, что произносит. Но ему должно быть хорошо известно, каким влиянием обладает Лестер и как опасно его оскорблять. Разве он не читал «Республику Лестера»! Я не верила в то, что он сможет причинить вред моему сыну, но я никому не пожелала бы иметь Лестера врагом.

— Ты не знаешь характера королевы, Роб, — быстро произнесла я.

— И не имею ни малейшего желания узнать, — раздалось в ответ.

Я поняла, что убедить его будет нелегко.

И, как всегда, мне пришлось восхищаться завидным чувством такта, присущим Лестеру. Я в очередной раз поняла, благодаря чему ему удается удерживать свои позиции при дворе. Он снисходительно улыбнулся, ничем не выдав того, что его раздражает этот зеленый и совершенно невежественный во всем, что касается дворцовых интриг, мальчишка. Он был терпелив и дружелюбен, и мне показалось, что Эссекса это совершенно сбило с толку. Его мнение об отчиме менялось на глазах, по мере того как Лестер демонстрировал то раскованность и приветливость, то умение внимательно выслушать собеседника, ясно давая понять моему сыну, что чрезвычайно интересуется его точкой зрения по каждому из обсуждаемых вопросов. Я восхищалась им ничуть не меньше, чем много лет назад. Наблюдая за их общением, я думала о том, что мне очень повезло, поскольку двое таких мужчин занимают столь важное место в моей жизни. Имя Лестера внушало благоговейный ужас и уважение всем подданным Елизаветы. Что касается Эссекса. Быть может, когда-то и его имя будет греметь на всю страну.

В этот момент я почувствовала, что все же утерла нос королеве. Что с того, что Лестер пляшет под ее дудку? Он это делает только потому, что она королева. Зато я его жена, и я его любимая женщина. В дополнение к этому у меня такой замечательный сын. У меня были Лестер и Эссекс. О чем еще могла мечтать женщина?

Я видела, что Эссекс спрашивает себя, где же злодей, описанный в «Республике Лестера», и отвечает на этот вопрос в характерной для него импульсивной манере, отметая памфлет как абсурдную клевету. Наблюдая за ними, я также отмечала и то, какие они все же разные… мои любимые графы. Лестер так умен и проницателен, тщательно взвешивает каждое свое слово. Эссекс, наоборот, запальчив и совершенно не способен предвидеть, какое впечатление произведут его слова или действия.

Зная их обоих так хорошо, я ничуть не удивилась тому, что спустя весьма непродолжительное время Лестеру удалось убедить Эссекса явиться ко двору.

* * *

Разумеется, я была раздосадована, что не могу присутствовать при том, как моего сына будут представлять королеве. Как бы мне хотелось видеть эти ястребиные глаза, изучающие моего красавца сына.

Но мне пришлось узнать обо всем из вторых рук.

Это событие мне описала присутствовавшая там Пенелопа.

— Конечно же, мы все волновались, понимая, что первым делом она подумает, что этот юноша — твой сын.

— Еще бы, ее ненависть ко мне ничуть не ослабевает с годами.

Пенелопа не ответила на это замечание, что означало ее согласие с ним.

— В какой-то момент она как будто колебалась. «Мадам, — обратился к ней Лестер и одарил ее очаровательной улыбкой, — позвольте представить вам моего пасынка, графа Эссекса». Она пронзила его взглядом, и на несколько мгновений воцарилась тишина. Я успела подумать, что сейчас она разразится одной из своих гневных тирад.

— В адрес Волчицы, — вставила я.

— Но тут вперед выступил Эссекс. Он такой высокий и всегда смотрит немного свысока… но он так мило сутулится. И он умеет обращаться с женщинами. Он с ними всегда необычайно любезен, чуть ли не ласков. Я часто обращала внимание на то, что он так разговаривает даже со служанками. Одно я знаю наверняка, маменька. Он любит женщин. А королева — женщина. Между ними как будто что-то промелькнуло. Я такое уже видела прежде. У королевы всегда так бывает с мужчинами, которые позже становятся ее фаворитами. Она протянула ему руку, и он ее поцеловал, продемонстрировав незаурядное обаяние. Потом она улыбнулась и произнесла: «Твой отец служил мне верой и правдой. Я оплакивала его смерть. Он скончался так скоропостижно…» Она усадила его рядом с собой и принялась расспрашивать о жизни вдали от города.

— А он что? Он был любезен?

— Он был ошеломлен. Ты же ее знаешь. Про себя можно сколько угодно ненавидеть ее и возмущаться ее поведением…

— Но это должно быть только про себя, — иронично перебила ее я.

— Вот именно, если только желаешь себе добра. Но, даже ненавидя ее, невозможно не признавать ее величие. И Эссекс его признал. С него вмиг слетело все высокомерие. Мне показалось, он в нее влюбился. Она ожидает этого от всех мужчин, и все они делают вид, что ослеплены ее красотой и обаянием. Но ты же знаешь, что Эссекс не умеет притворяться, значит, с ним это произошло на самом деле.

— Итак, похоже на то, что твоего брата ввели в круг самых приближенных лиц, — подвела я итог.

Пенелопа задумалась.

— Очень может быть, — наконец ответила она. — Он слишком молод, но чем старше она становится, тем моложе ее фавориты.

— Однако в данном случае это чрезвычайно странно. Ведь речь идет о сыне женщины, которую она ненавидит больше всех на свете.

— Он достаточно привлекателен, чтобы устранить это препятствие, — ответила Пенелопа, — но, возможно, это ей даже нравится.

Внезапно я похолодела от ужаса. Она прониклась теплыми чувствами к моему сыну. Известно ли ей, как сильно я его люблю? Рано или поздно, но он признается ей в том, что между нами существует особая связь. Он не станет прибегать к разного рода уловкам, как это всегда делает Лестер ради того, чтобы сохранить ее расположение. Если она начнет поносить меня, он встанет на мою защиту. Он не позволит ей оскорблять меня в его присутствии.