Он рассматривал меня до жути осознанно.

Я схватилась за плечо Дейка.

– Ты чего? – удивился рыцарь.

– Там волк! – я указала на вершину холма… где никого не было.

– Мило. Что будет дальше? Розовые пони в леденцовых рощах?

– Там правда был волк!

– Ни один волк ни за что на свете не подошел бы ко мне сейчас даже на километр, – усмехнулся рыцарь.

– Это еще почему?

– Потому что от меня со вчерашнего дня несет нежитью. Даже волосы ей пропахли… – сказал рыцарь, понюхав свой хвост. – Звери должны разбегаться.

Взобравшись на холм, мы наткнулись небольшую, но хорошо вытоптанную тропинку. Она вела дальше в поле, но из-за травы не было видно, куда именно.

Некоторое время мы шли молча, потом мне стало скучно, и я решила разговорить молчаливых спутников. Начала с более словоохотливого Арланда.

– А ты давно здесь был?

– Лет шесть назад, – тяжко вздохнул инквизитор.

– И что же ты тут делал?

– Играл.

– Так далеко уплыл, чтобы поиграть?

– В поместье меня ни на минуту одного не оставляли. Я любил одиночество, потому часто убегал куда-нибудь. Любил изучать новые места, часами мог идти вдоль дороги или по лесу, находя удовольствие просто в том, чтобы идти. В детстве я мечтал стать бродягой… – уплыл в воспоминания инквизитор.

– И почему же ты вдруг стал инквизитором? – спросил Дейк.

– Ну а как, по-твоему, становятся инквизиторами? – охотно отозвался Арланд. – Встретил недалеко от поместья невинных девушек, собирающих цветы: и дураку ясно, что это были цветы для какого-нибудь опасного зелья. Я их поймал, стал мучить, пока они не сознались в ведьмовстве, а потом сжег на костре еще живыми. И так мне это все понравилось, что я, стоя в дыму и слушая крики, решил – вот оно, мое призвание!

Дейк удивленно обернулся на него, не понимая, что это сейчас такое было. Арланд же глядел на него глазами, полными детской искренности.

– А на самом деле? – спросил Дейк, скривившись от неудачной шутки, как от лимона.

– А разве не это ты хотел услышать? – усмехнулся парень.

– Я ожидал услышать правду.

– Правда касается только меня, увы, – вздохнул он. – А вот ты почему стал рыцарем?

– Рыцари Ордена нравятся женщинам, – так же невозмутимо ответил Дейк. – Они как только видят тунику и медальон, проходу мне не дают!

– Понятно… – улыбнулся Арланд, покосившись в мою сторону. – А ты, Бэйр, сама решила стать бродячей ведьмой или просто в академию не пустили?

– Ой, все не так, – отмахнулась я. – На самом деле моя душа из параллельного мира, и местная ведьма, спасая свою жизнь, поменялась со мной местами. Она сделала мне большое одолжение, потому что мое тело вскоре погибло от болезни, а я сама осталась тут в чужом облике. Так что нет, между академией и жизнью бродяжки мне выбирать не пришлось.

– Что?… У тебя странное чувство юмора… – заметил Арланд.

– Не страннее твоего, – фыркнула я.

Так мы шли и болтали о всякой чепухе до тех пор, пока дорога не вывела нас к небольшому деревянному домику у самого берега.

– Дом стражницы, – сказал Арланд, остановившись, чтобы вглядеться в строение.

– А что еще это может быть? Дворец императрицы? – хмыкнул Дейкстр, не останавливаясь.

– Склеп, – добавила я.

– Ну, вы оба и язвы! – обиженно воскликнул инквизитор.

Вокруг домика раскинулся аккуратный забор с калиткой, над которой висел фонарь. Дверца была открыта, потому мы смогли зайти внутрь.

Попав в аккуратный садик, полностью состоящий из кустов с цветами, мы остановились, разыскивая вход. Мы стояло до тех пор, пока невесть откуда не появилось огромное темно-рыжее существо и не бросилось на нас с душераздирающими воплями.

Я ничего не успела понять, как Дейк схватил меня и Арланда за и выбежал вон с участка, захлопнув калитку.

– Это что такое было!? – выдохнула я, боясь даже представить, что за существо сейчас долбится с той стороны в дверь, продолжая угрожающе визжать.

– Это ухарь, – объяснил Дейк.

– Кто?

– Ухарь.

– Кто!?

– Сторожевой петух. Неужели у вас там таких не было? – удивился рыцарь. – Это петух размером с собаку, его используют, как сторожа. Он при желании и волка сможет покалечить!…

– Ни черта себе.... сторожевой петух! – я в ужасе вслушалась в то, как огромная птица едва ли не выклевывает дверь насквозь, пытаясь добраться до нас.

– Хэй, хозяйка! Птицу свою заберите! – крикнул Дейк.

Вскоре мы услышали ворчание старушки, ругавшей петуха. Тот взвизгнул и побежал к ней, радостно закудахтав.

– Павлик, ты на кого тут сердишься, а? Кому пройти не даешь, негодник?

– Квах-квах-кваааах–квах-квах-квах-квах! – ответил ей петух тоном разведчика, докладывающего обстановку.

– Вот, значит, что. Гости у нас, – поняла старушка, подходя к двери.

– Кок-ко-кок-коооо-ко-квах! Квах! Квах!! Квах!!!

– Кто такие будете, господа? – спросила женщина, не спеша открывать дверь.

– Здравствуйте. Мы из поместья Сеймуров, пришли проверить склеп. Я Арланд, может, помните меня? Я играл тут в детстве, – заговорил инквизитор.

– Ох, как забыть! Ну заходите, заходите!… Павлик, нельзя! Павлик, фу! Плохой ухарь, плохой! Кыш с глаз моих! – она стукнула палкой по дороге, видимо, отгоняя петуха.

– Ко-кко-кко-ккоооо! – надменно заявил ее петух и гордо удалился.

После старушка открыла нам дверь и позволила войти на участок.

На самом деле женщина оказалась не такой старой, какой я ее представляла. Лет шестьдесят пять, не больше.

Седые кудрявые распущенные волосы спускались ниже плеч, большой крючковатый нос, узкий длинный подбородок, тонкие губы и маленькие хитро прищуренные глазки неопределенного цвета. Одета женщина была так же, как и миллионы бабушек из моего мира: синее платье, а на плечах серый шерстяной платок.

И все же старушка настораживала. Она совсем не выглядела старой в прямом смысле этого слова: прожитые года не давили на ее старческие плечи, глаза не светились усталостью, а походка не была тяжелой или вымученной, как у большинства пожилых женщин. Она держалась прямо и не горбилась, да к тому же ростом была едва ли не выше Дейка. Палка, которой она отгоняла ухаря, оказалась не клюкой, а граблями, которые она поставила у калитки, когда мы вошли на участок.

– Арланд, сынок, да как ты вырос! Сколько лет-то прошло? Тебе, пади, девятнадцать уж будет! – заулыбалась старушка, стискивая инквизитора в объятиях.

– Эээ… – выдохнула несчастная жертва старческой немощности. – Мне уже двадцать пять, тетя Сара.

– Сколько-сколько!? – удивилась старушка, выпуская инквизитора из своих объятий. – И куда время подевалось!

– Это наша стражница, ее зовут Сарабанда, – объяснил нам с Дейком Арланд, обняв старую знакомую за плечи. – Тетя Сара, это рыцарь ордена Черного Дракона, Дейкстр Донан, и Бэйр, его помощница.

– Ах, да, гости, – проговорила «тетя Сара» с таким видом, как будто только