– Отчего же? Почему раньше было нельзя?

– Потому, что сейчас мы словно родились заново.

– Резонно. Мы действительно родились заново. Вдвоём. Под дулом пистолета.

– Сейчас мы на равных. И мы будем прыгать нагишом, – Ксения потянула Сергея за руку, свободной рукой расстёгивая пуговицы на рубашке. – Пошли. Я очень хочу туда!

– А Михалыч пусть без присмотра лежит?

– Пусть. Его больше нет.

– Его больше нет, – согласился Сергей, сбрасывая башмаки и наступая босиком на влажную траву.

– Я совершенно свободна!

Они двигались с каждым шагом быстрее и быстрее, сбрасывая на ходу одежду и оставляя её лежать на земле белыми комьями. Уже заметно рассвело по сравнению с ночью, и очертания предметов сделались легко различимыми. Впереди громко смеялись женщины. Их было человек пять-шесть. Все нагие. Стоя на коленях в высокой прибрежной траве, они водили руками вокруг себя, осторожно стряхивая на ладони капли росы. Чуть в сторонке топтался, покачиваясь, худой мужчина в плавках. Его голову украшала неуклюжая маска из мешковины с прорезанными отверстиями для глаз, поверх маски лежал венок из стеблей травы. Мужчина делал несколько шагов вперёд, затем пятился назад и прижимался спиной к стволу высокой берёзы. Всякий раз прикасаясь к ней, он выкрикивал:

– Ого-го!

Затем его действия повторялись. Немного дальше толпилось человек двадцать в обычной одежде, но почти все украшенные цветами и травой на голове. Они переговаривались едва слышно и наблюдали за голыми женщинами. У двоих или троих в руках виднелись зажжённые свечки. Метрах в десяти ближе к лесу над костром возвышалась вертикальная жердь с дымящимися останками сгоревшего недавно чучела. От того же костра тянулась в сторону колдующих нагих ведьм вереница галдящих юнцов. Со стороны реки несся дружный смех, слышался шумный плеск воды. Оттуда же летело бренчание гитары.

Всё это Сергей и Ксения успели разглядеть на бегу, стуча босыми ногами по сырой земле и чувствуя холодящее похлёстывание травы по икрам.

– Хорошо! – прокричали они в один голос и с разбегу перемахнули через ближайший костёр, крепко держась за руки.

Их приветствовал дружный хор радостного улюлюканья и невнятных возгласов. Сергей ощутил, как внутри у него развернулось веером незнакомое доселе чувство. Воздух омыл его со всех сторон влажным ветром, огладил кожу невесомыми руками, прикоснулся к глазам свежестью, влетел в распахнутый рот сильным чистым дыханием. Сергей раскинул руки, готовый упасть от внезапного наслаждения. Воздух поддержал его, подставив под спину невидимые гигантские ладони. Поддержал и подтолкнул вперёд.

Сергей легонько подпрыгнул и закружился на месте, словно приплясывая. Рядом с ним кружилась Ксения. Так, и только так, должен был чувствовать себя настоящий Лис-охотник. Так, и только так, мог праздновать Лис завершение охоты. Под возбуждающее пение женщин, под плеск холодной воды, под довольный смех парней, под потрескивание костров, под пробуждающиеся голоса птиц.

Сергей остановил кружение и нащупал за собой Ксению. Она протянула ему свою руку. Сергей стоял к ней спиной, но ему почудилось, что он увидел спиной белую кожу, её нежную, тонкую почти до прозрачности структуру, ощутил струящееся из неё тепло. Он шевельнул пальцами и услышал ответное движение.

– Ой, люди, ой, люлёшеньки! – заголосил кто-то в стороне. – Ой, люли, ой, люлёшеньки! Поцелуй меня, милёшенький!

Этот внезапный женский голос пронзил Сергея насквозь. Позади с новой силой вспыхнуло пламя костра, подкормленное брошенной в него охапкой сухого хвороста.

– Хоровод! – с пьянящей радостью закричал мужской бас.

Сергей рывком притянул к себе Ксению и припал губами к её рту. А вокруг приплясывали люди. И люди захлопали в ладоши.

– Хорошая пара, – донеслось со стороны.

Сергею почудилось, что его язык проник в бездну Ксюшиного горла, проскользнул до середины тела. Он весь оказался внутри девушки.

А вокруг плясали люди, держась за руки. И люди весело смеялись.

– Колесо! Давай колесо!

Ксения прильнула к Лисицыну и вдруг задрожала, сперва мелко, затем сильнее. Неведомая сила сотрясала её изнутри. Ноги ослабли, подкосились. Было такое чувство, что кто-то отвернул чудодейственный крантик и выпустил, как воду, силу из девичьих ног. Сергей подхватил её за талию, подбросил, перехватил и положил на руки. А вокруг громко пели. Пестрела одежда в жёлтом колышущемся свете. Кто-то вкатывал в круг старое, невесть откуда взявшееся колесо телеги.

– Колесо! – вновь заорал кто-то.

Сергей проворно пробежал мимо танцующих, перед ним расступились, парусом раздулись лёгкие юбчонки, сверкнули белые улыбки, возбуждённо вспыхнули глаза, чья-то шаловливая рука шлёпнула его по голым ягодицам, посыпались сверху и упали на грудь Ксении брошенные в воздух цветы.

– Колесо! – кричали сзади.

Сергей обернулся на бегу и увидел, как из толпы выкатило горящее колесо.

– Смотри, – он остановился и поставил Ксению на землю.

Колесо лениво прыгало по неровностям и бежало, покачиваясь и брызгая искрами, вниз по пологому склону к реке.

– Здорово! – выпалила Ксения, продолжая дрожать. Сергей почувствовал её горячую ладонь у себя на теле и в ту же секунду понял, что давно находится в предельном возбуждении.

– Больше не могу терпеть! – прошептала Ксения. – Хочу тебя! Пусть все видят!

Они свалились в траву. Упали так, словно их сначала приподняли и затем швырнули на мягкую землю с огромной силой. Та же неведомая сила раскрыла Ксению, едва не вывернув её наизнанку, и протолкнула Сергея в развернувшуюся плоть женщины. Две изумрудных искры мелькнули перед ним, два огромных глаза поглотили их, как пучины зелёных озёр. Крупно появились красные губы, вздрогнувшие, словно лопнувшая мягкая глина, и обнажившие под своей сладкой мякотью белые зубы. Вытянулась шея, тонкая, сильная, напрягшаяся шея женщины, похожая на белую лебяжью линию. Мужская рука проникла под неё и приподняла, пальцы вдавились в пульсирующую артерию, ощутили биение крови – то же биение, что внизу, где тесное скольжение пульсировало из тела в тело.

Ксения вскрикнула. Голос её прозвучал открыто, как было открыто её тело, обвившее руками мужские плечи и сжавшее коленями его бёдра. Крик влился в уши Сергея, заставил податься вперёд всем корпусом, ткнуться лицом в золотую россыпь её волос. Вскинулись её руки, высоко, томно изломившись в локотках, и он губами прижался к бледной тени подмышек. Над головой зашумел ветер. Двинулись из стороны в сторону кроны деревьев, то подступая, то откачиваясь прочь от свившихся в клубок голых тел. Сбоку промчался круглый сноп огня – горящее колесо набралось силы в беге и полетело к журчащей воде.

Ксения застонала и подняла бёдра, толкая Сергея снизу.

– Всё! Всё! Всё!

Он сделал рывок и в ту же секунду почувствовал крепкую хватку у себя между ног. Чья-то рука властно выдернула его из распалённого девичьего лона и отвела вздутый орган вниз. Сергей непонимающе повернул голову и увидел перед собой лицо в обрамлении коротких желтоватых волос. Поверх волос лежала ромашковая косичка, а на лбу красовалась лента из стеклянных бус красного, синего и белого цвета. Крупные бусины также свисали гирляндами с висков, придавая облику сказочность. Лицо принадлежало незнакомой женщине. И женщина эта крепко держала Сергея за его плоть, полную зудящего огня. Не просто держала, но жёстко двигала пальцами.