Марсия, запыхавшись, откупорила склянку.

– Марсия, что ты делаешь? – сердито спросила тетушка Зельда.

– Спасаю лодку-дракона! Я же знала, что у меня где-то оно завалялось… Это древнее оживляющее зелье на основе экстракта ящерицы. Я держу его под половицей в Библиотеке.

– Убери его! – потребовала тетушка Зельда. – Только попробуй сунуться к ней с этой гадостью! Оно ее убьет!

– Не смеши меня, Зельда, – возразила Марсия. – Ты больше не можешь диктовать мне, что делать, а что не делать с лодкой-драконом. Я теперь смотрительница.

Дженна и Септимус переглянулись. Похоже, у них неприятности.

– Ты… – недоверчиво выплюнула тетушка Зельда, – ты… смотрительница?

– Это очевидно, – ответила Марсия. – Лодка-дракон теперь здесь, под моим присмотром. Ты слишком далеко, чтобы выполнять свои обязанности… Кстати, как это ты здесь очутилась?

Тетушка Зельда выпрямилась во весь рост. По сравнению с Марсией ничего впечатляющего, но так ей все равно было лучше. Ее голубые глаза сверкнули ликованием.

– Тайны смотрительниц нельзя раскрывать кому попало, Марсия, и я не вправе говорить тебе, как здесь очутилась. Могу сказать лишь, что, пока я жива, я буду смотрительницей лодки-дракона. Я останусь ею и во все времена буду рядом с лодкой-драконом. А теперь, Марсия, от этого дела зависит жизнь. Трое должны завершить его, и ничто, тем более какое-то древнее оживляющее зелье из ящерицы, им не помешает! Как смотрительница я говорю тебе: убери отсюда свое зелье. Немедленно!

Впервые за то время, сколько Септимус знал Марсию, волшебница потеряла дар речи. Потом она очень медленно заткнула бутылку пробкой и, собрав все остатки высокомерия, которые смогла, пошла прочь через пристань, не забыв обойти злосчастное ведро. Ее настроение испортилось окончательно, когда выяснилось, что Мило Банда вместе с Сарой и Сайласом Хип наблюдали за этой сценой из тени заброшенного карцера.

Марсия шагала через старый деревянный мост, и ее каблуки громко стучали по теплым доскам. Рядом с ней шел Мило Банда, перед которым встала нелегкая задача: за короткую дорогу до Дворца успокоить Марсию после ссоры с тетушкой Зельдой.

У двери во Дворец, рядом с маленьким золотым стульчиком, где дремал призрак Годрика, стояла волшебница-стажер, нарядно одетая молодая женщина с горящими зелеными глазами.

– Добрый вечер! Добро пожаловать во Дворец! – улыбнулась волшебница.

– Добрый вечер, Хильдегард, – ответила Марсия.

Мило Банда замешкался, в нерешительности переминаясь на пороге. Марсия заметила, что он немного дрожит, и у него на глазах выступили слезы.

– Ой, – тихо произнесла она, – прости, Мило. Я не подумала. Мы можем оставить тебя одного на пару минут.

Мило Банда кивнул. Он медленно зашагал по Долгому променаду, рассматривая пустые стены и сокрушенно качая головой.

И вдруг Марсия почувствовала усталость. Долгий был сегодня день. После узнавания она чувствовала в себе необъяснимую пустоту, да к тому же нога болела после того, как утром в нее вцепился Огнеплюй. Облегченно вздохнув, волшебница уселась на стул Годрика и сняла туфлю. Призрак испуганно вскочил со стула и рухнул на землю растерянной кучей.

– Альтер, – сердито сказала Марсия, – кажется, я просила тебя убрать всех Старейшин. Они нам больше не нужны, теперь двери охраняют волшебники-стажеры.

– Годрик очень расстроился, когда я попросил его уйти, так что я разрешил ему остаться. Да и вообще, – неодобрительно ответил Альтер, – ты должна проявить больше уважения к Старейшинам. Ты ведь когда-нибудь тоже станешь одной из них.

Альтер отряхнул Годрика и перенес его на удобное кресло в тихом темном уголке залы. Старый призрак в одно мгновение уснул крепким сном и не просыпался потом еще много лет, пока дочь Дженны не врезалась в него на своем самокате.

Когда Дженна вернулась во Дворец, то, к сожалению, не заметила Альтера и Марсию. Они молча сидели в полумраке, который не могли разогнать несколько мерцающих свечей, расставленных по зале. Первым, кого увидела девочка, был незнакомец из Порта, который вернулся с Долгого променада. При виде Дженны он ахнул и замер как вкопанный. Дженна закричала.

Марсия вскочила со стула.

– Дженна, что случилось? – спросила она, тревожно озираясь по сторонам.

Девочка не ответила. Она бросилась прочь из Дворца и направилась туда, где будет в безопасности, – рядом с Септимусом, Нико, тетушкой Зельдой и Волчонком, которые спокойно шли по лужайкам Дворца, пока Огнеплюй гонялся за ящерицами.

– Он здесь! – завопила Дженна, прижавшись к тетушке Зельде. – Этот человек, он здесь!

– Какой человек? – спросила тетушка Зельда. В этот момент она смотрела не на Дженну, поскольку ей предстало удивительное и презабавное зрелище: Марсия неслась к ним через лужайку в одной туфле.

– Дженна! – запыхавшись, прокричала Марсия, когда догнала девочку. – Дженна, что случилось?

– Этот человек, странник из Порта. Он остановил Грома, он преследовал меня, он сговорился с Саймоном… И вы позвали его в мой Дворец! Вот что случилось!

– Но Дженна, – возразила Марсия, – этот человек имеет полное право находиться во Дворце. Это же Мило Банда. Он…

– Мне плевать, кто он! – прокричала Дженна.

– Но Дженна, Дженна, послушай меня… Он твой отец.

Все потрясенно уставились на Марсию.

– Неправда, – запинаясь, произнесла Дженна. – Папа на пристани… с мамой.

– Да, Сайлас на пристани, – осторожно сказала Марсия. – А Мило здесь. Мило твой родной отец, Дженна. Он приехал увидеться с тобой.

Дженна очень долго молчала, а потом вдруг спросила:

– Тогда почему он не приезжал ко мне раньше, когда я была маленькой? – И девочка понеслась через лужайки к дорожке, ведущей обратно во Дворец.

– Ах, дитя… – вздохнула Марсия.

Сайлас Хип тоже не очень тепло воспринял появление Мило Банды, особенно когда Сара настояла на том, чтобы накрыть праздничный ужин на крыше Дворца в честь его возвращения домой.

– Не понимаю, как ты можешь веселиться, когда твой старший сын заперт в этих ужасных Ледяных туннелях! – возмутился Сайлас.

Сара накрывала на стол, когда Сайлас грохнулся на позолоченный стул и мрачно уставился в темнеющее летнее небо.

– Не хочу думать о Саймоне, – сердито ответила Сара. – Поисковый отряд скоро отыщет его, и тогда он хотя бы будет в безопасности и тепле.

– Ну да, в безопасной и теплой тюрьме. Не этого я хотел для нашего сына, Сара, – пробормотал Сайлас.

Сара огорченно покачала головой: