Он ухватил сына за волосы и заставил тоже поклониться, с самого прихода отца тот, кстати, не проронил ни звука. Я был почти уверен, что настоящее наказание ждёт его дома, вдали от людских глаз, он же скорее всего, по внешнему виду своего отца, понял это ещё раньше.

Мужик так же за волосы развернул сына и подтолкнул в спину.

– Мы уезжаем. Сегодня.

Он обвёл быстрым взглядом остальных. Многим из компании это явно пришлось не по нраву, но спорить с ним никто не рискнул. Мы с отцом парня кивнули друг другу в знак прощания, и он развернулся.

Калитка дома детей Щагра скрипнула и на улицу выбежала дочь Щагра, она подбежала к дому старика, поискала и нашла что-то в пыли.

– Подождите. Вы деньги забыли.

Девочка догнала отца парня и протянула ему обе монеты. Не знаю уж, что он увидел во взгляде этого ребёнка, но он молча их взял и даже слегка ей поклонился. Когда они уходили в компании молчали все.

Дочь Щагра подошла и встала со мной рядом.

– Спасибо вам…, за дедушку. И за всё.

Она посмотрела на меня и несмело мне улыбнулась.

Я тоже улыбнулся и кивком указал ей на её коленки.

– Тебе не больно? Обработать нужно, а то загноится. Я не сказал тебе, не успел просто, в общем я старый знакомый твоего отца. Можно сказать нас с ним свело одно общее несчастье, но это было давно. Ты не скажешь, где он? Я тут спрашивал в деревне, но все говорят какую-то несуразицу. Мол то ли в тюрьме он, то ли вообще сбежал оттуда и теперь от Светлых скрывается.

Я задумчиво повертел посох и внимательно следил за реакцией девочки. Время у меня ещё было, и я хотел узнать то, что об отце знает она. Щагр мог оставить ей какие-то вещи или рассказать про свои тайники. Моё желание защитить людей деревни изменилось в желание защитить этого ребёнка. После того, что я видел, бросить её вот так я просто не мог.

Дочь Щагра смущённо отвела глаза и приглашающим жестом руки указала мне на свой дом. Разговаривать об этом на улице она явно не хотела.

Дом у детей Щагра был небольшой, старый и покосившийся, было заметно, что за ним уже давно никто особо не следит. В прогнившем заборе было больше пустых дыр, чем досок. Во дворе сидела большая, серая, беспородная собака на довольно длинной цепи, едва мы подошли ближе, как она сразу же начала бросаться на забор, громко звенеть цепью и лаять.

Вообще зверя тоже можно обмануть заклинанием изменения облика, но это намного сложней. Животные не понимают почему они видят перед собой одного человека, а чуют совершенно другого, но трансформа и запаха, который идёт от тела – это уже просто запредельное мастерство.

Девочка извинилась, ухватила собаку за ошейник, оттащила к будке и пересадила на более короткую цепь. Я молча ждал у калитки и размышлял об отце разодетого парня. Интересно, удастся ему перевоспитать сына или нет? Может ли вообще слабый духом человек вдруг стать сильным? И почему вообще так выходит, что у такого сильного отца такой слабый сын? Если сила и слабость не зависят даже от крови, то от чего они тогда зависят вообще?

Я рассеянно повертел посох в руке и чуть ослабил на нём заклинание иллюзии. После того, как компания ушла, он перестал светиться, а сейчас даже уже почти и остыл.

Дочь Щагра подошла, широко распахнула передо мной калитку и пропустила меня во двор.

– Проходите, пожалуйста.

Она проводила меня в дом, на кухню, и указала на небольшой табурет у стола. Я послушно присел, как и подобает хорошему воспитанному гостю. Даже несмотря на свой возраст в этом доме дочь Щагра действительно была хозяйкой и вела себя именно так.

Девочка быстро залезла в печь и на полки и поставила передо мной нехитрые блюда. Я не стал её огорчать, поблагодарил, снял с лица повязку и принялся за еду. Как только я закончил, она тут же унесла посуду и начисто вытерла стол. Я улучил миг, когда девочка отошла и отвернулась, сделал одно небольшое незаметное заклинание и проверил этот дом на магию.

– Спасибо тебе, красавица. Давно я так вкусно не кушал. Прости, но так и не узнал, как зовут-то тебя? Совсем вот из головы как-то вылетело.

Я вновь надел свою повязку и вдруг почувствовал смущение: об элементарной вежливости, со всеми этими подозрениями и домыслами, я и правда начисто забыл. Девочка тоже смутилась и слегка покраснела.

– По-настоящему меня О́ной зовут, но вы лучше, как и все, называйте Заплаткой, меня так больше людей знает.

Дочь Щагра перевела взгляд на стол и смутилась ещё больше, видимо слово «гость» очень много для неё значило. Я понял, что ей неудобно, что она не может меня, «как следует» угостить.

– Прости, я вообще не очень люблю есть в гостях. – Я ободряюще подмигнул девочке. – А насчёт больше-меньше я так скажу, человек, который может заступиться за беззащитного, не «заплатка» уж точно, зря позволяешь так себя называть. А вот твоё настоящее имя мне нравится. О́на. Красиво звучит, да и тебе подходит. А лет тебе, Оночка, сколько? Почему волосы так коротко остригаешь, не думала подлиннее отрастить? От женихов тогда точно отбоя потом не будет.

Я хитро подмигнул девочке и улыбнулся. На душе у меня и правда было хорошо и словно как-то светло.

О́на смутилась ещё больше, потупилась и покраснела.

– Тринадцать…, недавно исполнилось. Волосы я бы и сама хотела, но времени на них просто нет, так проще. Брат вот подрастёт, тогда может.

Девочка отошла к печи, заварила и налила мне и себе отвара из ягод. Я подул, немного отпил и грустно про себя усмехнулся: было забавно, что насчёт дочери Щагр мне действительно не соврал. Красавица, умница, прекрасно готовит, говорит совсем немного и внимательно слушает собеседника, хотя её возраст он и увеличил всё же довольно сильно, выходит и правда собирался ей от меня откупиться, либо даже хотел таким образом заполучить меня в союзники, на правах «отца жены».

Я отпил ещё немного отвара и посмотрел на девочку. Повторять свои вопросы я пока не хотел, решил подождать пока она сама всё расскажет. О́на тяжело вздохнула, подошла к окну и окинула взглядом дворик.

– Насчёт папы всё правда. Его Светлые маги в тюрьму бросили, а потом