– Я ведь говорила, дорогая, что ты должна срочно бросать этого человека. Он не может сделать тебя счастливой… Как долго ты намерена терпеть насилие над собой? Я не только как психолог, но и как мать просто не могу смотреть, что с каждым днем ты становишься все худее и бледнее… Где извечно веселая Настя, которая могла поднять на уши всех вокруг одной своей улыбкой? – сочувственно пропела женщина, поглаживая меня по лицу. Не будь я настолько взвинчена и растеряна, не позволила бы ей прикоснуться ко мне и закончить свою тираду, но тело стало словно парализованное, а желание бросить все и пойти в кабинет к Моргану – навязчивой идеей. Почему нет? В конце концов, мне положено знать о приватных разговорах моего мужа. Пусть и фиктивного…

– Вы мне не мать, это раз! – «просыпаясь», я отбросила руку женщины и отступила назад. – Во-вторых, не вы ли советовали принимать Пола таким, каким он есть…

– Нет. Я лишь надеялась, что, наигравшись, он даст тебе возможность вернуться в прежний мир с наименьшими потерями! – со слезами на глазах воскликнула Анна. Ее пальцы дрожали, когда женщина стирала слезы, но затем хрупкий кулак сжался до хруста и ударил о стену. – Черт! Разве ты не видишь, как изменилась?! Сломалась, сдалась… Называй, как хочешь! Пора заканчивать с этим мазохизмом!

Хмыкнув, я подошла к креслу и буквально упала в него, прежде чем взять со стола стакан сока. В голове промелькнула неприятная мысль, что Пол выбрал разговор с Маришей вместо совместного завтрака со мной. Кто знает, возможно, он просто нашел девушку, которой не нужны разговоры и отношения… Разве не этого я хотела? Не об этом мечтала? Почему тогда внутри такое острое ощущение предательства…

– Впервые встречаю мать, предлагающую дочери спать с мужчиной, который ее насилует: "так, как он просит" – Почему? – Так он ведь наиграется и бросит! – Ха, маменька, а вы точно психиатр???" – в тот момент я не понимала, адресована моя злость конкретно Анне или все же Рей, но выплеснула все на жену отца. Стоило только высказаться, как внутри начало жечь чувство вины. Какой бы ни была Анна, она не достойна таких выпадов. – Простите. Только не стоит давать советы, которым сами бы не последовали. Знаю, вы вообще не обязаны были слушать меня тогда, но я бы предпочла нейтральные фразы, чем то, что вы предложили…

Анна, кажется, совсем не обиделась и даже ожидала чего-то подобного. Женщина подобралась и медленно проследовала ко мне, чтобы сесть рядом. Только сейчас я заметила небольшой конверт, который та умело прятала под широкими рукавами платья, но вблизи контраст белого на черном казался очевидным.

– Ты можешь не любить меня, не слушать и не понимать… Я не заслужила, знаю. Какая из меня мать? Разве что не очень хорошая старшая сестричка… Не важно! Просто прочти это… – женщина протянула мне сложенный конверт из рукава, оставляя другой в запасе.

Недолго думая, взяла его и, быстро вытянув наружу помятый белый лист, пробежалась по нему пытливым взглядом. Мое сердце замерло, когда я осознала, о чем там идет речь…

– Твой Пол Морган может все проверить… Я специально сдавала все анализы в его лаборатории, напичканной камерами. Прости, пришлось позаимствовать твой свитер для анализа, но я принесла его с собой, – нервно сказала Анна и указала на сложенную красную кофточку рядом с ней. Я лишь на секунду перевела взгляд с листика на предмет одежды, прежде чем начать снова перечитывать проклятые строки. – Еще у меня с собой завещание твоего отца. Копия, конечно. Я договорилась, чтобы ты могла не ехать на оглашение, нотариус приедет к тебе лично. Морган, наоборот, уверял меня, что ты должна быть там… Но зачем этот позор? Как ты вынесешь то, что папа оставил тебе только завод, да и лишь потому, что ему было выгодней держать его оформленным на тебя. Как-то связано с налогами… Не переживай, я помогу тебе с ним разобраться и выгодно продать…

– Хватит! – хрипло прошептала я, не в силах сделать голос чуть более громким. Но когда Анна, словно не слыша меня, начала порочить своими пересудами память отца, тут же воскликнула: – Что это вы мне принесли? Зачем?! Кому это нужно???

– Дочка, это тест ДНК. И если ты прочла внимательно, то поняла – мы кровные родственники. Я – твоя мама, и лист в твоей руке это подтверждает! – словно какой-то умалишенной, пояснила мне женщина по слогам. Я не ответила и отвела взгляд, ведь мысли то и дело разбегались. Эмоции от "не может быть!" до "а вдруг?" прыгали слишком стремительно. Тем временем Анна вложила мне в руки еще и завещание, прежде чем продолжить своей террор возможной правдой: – У тебя, конечно, будут вопросы… Например, сестра ли тебе Карина? Конечно, да. Родители выдали меня замуж в восемнадцать лет за пятидесятилетнего банкира, и он против моей воли зачал мне ребенка. Как только я родила девочку, то тут же бежала из страны с Димой, твоим отцом. Карину пришлось оставить семье, которая от меня отказалась… Только не прошло и двух лет, как меня начала душить совесть… Уже родилась ты, но Карина тоже была мой дочерью! Именно поэтому…

– Анна, моя мама умерла! – перебила я ее, закрывая глаза и вспоминая весь ужас детства. – Я была на ее похоронах, бежала за машиной, в которой ее увозили, и отдала все самые любимые игрушки ей. Кажется, отец должен был положить их в гроб.

– Но маму ведь хоронили в закрытом гробу, так? – блеснула колкой правдой Анна, загадочно улыбаясь. – Это были сложные времена… Я хотела вернуться во Францию, забрать Карину и наладить отношения с семьей, которая от меня отказалась… А твоему отцу нужно было провернуть какую-то финансовую махинацию. Он, как «любящий» муж, записывал все свои компании на меня. Смерть твоей матери, Настя, спасла ваше финансовое положение. Я спасла вас всех! Дима лишил меня семьи, почему я должна была отказаться еще и от Карины?!

Я сидела в этом кресле и понимала, что проваливаюсь куда-то вглубь сознания… Анне удалось хуком справа выбить почву у меня из под ног, и теперь я пыталась вернуть здравый смысл, пока он с трудом оставался в отголосках паники. Отец умер, а его любовница пыталась порочить память о моей матери… Или она вправду?!.. Черт, нужно срочно идти к Моргану! Он поможет, расставит все по полочкам и покажет правду…

– Вам пора. Думаю, вы сказали все, что хотели… – безэмоционально прошептала я, совсем не понимая, как должна реагировать на слова женщины. Они жгли, бередили давно затянувшиеся раны и заставляли снова стать ребенком, которого жестоко обманули… Но верить или нет? Сейчас я не готова была вынести такой вердикт. Бумажка в моих руках была просто… бумажкой.

Анна сперва хотела что-то сказать, но затем печально улыбнулась и встала.

– Переезжай ко мне, дорогая. Я отдам тебе законную половину наследства отца, обеспечу надежный дом и любящую семью. Увы, раньше это бы привлекло повышенное внимание заинтересованных людей, но сейчас нет ничего плохого в том, что ты останешься жить с мачехой, – она наклонилась ко мне и вытерла слезу со щеки – хотя я совсем не помнила, когда начала плакать – прежде чем подобрать свою куртку с дивана и бросить последнее наставление: – Но главное – уходи от Пола Моргана. Каково тебе жить с человеком, причастным к гибели отца?

Она не дала мне ответить, да и я была слишком обескуражена, чтобы начать доказывать что-то, в чем сама до конца не уверена… Анна просто ушла, оставив меня со всей правдой один на один. Лишь минуту пребывая в прострации, я вскочила с места и быстро направилась в сторону кабинета Моргана с помятыми листиками в руках. Охранник, который не отходил от меня ни на шаг во время визита Анны, куда-то испарился, стоило двери за мачехой захлопнуться. Я надеялась, что он пошел докладывать ситуацию боссу и мне не придется пересказывать все слово в слово.