поклоне, будто забыв, что рядом с ним находится «огненный пёс», с которым только что пришлось драться насмерть.

А ленты всё падали и падали.

В это невозможно было поверить, но каким-то невероятным образом подземные маги умудрились возродить давно умершую царицу. Видимо, когда они поняли, что кто-то сильный прорывается к знаку Цуо, то решили, что только Заварра сможет отстоять свою реликвию.

А ведь я проходил мимо саркофага и даже не додумался заглянуть внутрь.

Ну какой же идиот! Надо было проверить гроб царицы прежде, чем спускаться в подземелье, тогда бы я иначе распределил силы своего отряда.

Только рвать на себе волосы было поздно.

Я смотрел, как мумия освобождается от лент и идёт по гладкому полу пирамиды к выходу, а моя рука медленно опускалась к рукояти револьвера.

Патронов в нём не осталось — я разрядил весь барабан в мага — но если постараться, то можно было успеть перезарядить оружие и выстрелить. Хотя вряд ли любое магическое заклинание от Алхимиков сможет остановить дочь самого Сидха.

Бомб у меня тоже не было.

Если не считать ту, что вмёрзла в пол пирамиды.

Тем временем с тела мумии упали последние ленты, но вместо иссохших останков предстала живая молодая женщина, полностью обнажённая и невероятно красивая.

Её длинные рыжие волосы колыхал ветер, глаза излучали синий свет, а пухлые губы что-то шептали. По коже каплями стекала влага и замерзала льдинками, которые превращались в мерцающие кристаллы, будто бриллианты. На голове женщины вырастала острозубая корона — такая же, как у Сидха, только белая.

Я положил ладонь на рукоять револьвера, но сразу почувствовал, что оружие покрыто льдом. Уронив взгляд вниз, я понял, что и сам наполовину вмурован в глыбу.

Как это произошло, я даже не заметил.

Меч в другой руке перестал источать пламя Ган, броня охладилась. Весь огонь, оставшийся от взрыва бомб, тоже погас. Заварра потушила любые искры, оставив вокруг себя только холод и лёд.

Когда царица подошла к выходу из пирамиды, мелкие кристаллы почти полностью покрыли её голое тело, но когда она шагнула за границу своей крепости, камешки дробью осыпались вниз. Лишь в её рыжих волосах остались висеть нити с кристаллами.

Заварра предстала в блестящих белых доспехах.

К её ногам прильнули два чёрных шакала, покрытые бронёй с шипами. Твари то по-щенячьи поскуливали, то рычали, но ни на шаг не отставали от своей хозяйки.

Выйдя за пределы пирамиды, царица величественным кивком поприветствовала подземного мага и с нежностью положила ладонь на его плечо.

— Подними голову, мой верный слуга. Пришло наше время.

Она сказала это на языке подземных магов, но я всё отлично понял.

Её взгляд устремился на меня, ярко-синие глаза будто посмотрели прямо в душу, и, глядя на царицу, я не смог даже руками пошевелить — так и замер, наполовину вмороженный в глыбу. Лишь крепче стиснул в ладони рукоять меча.

— Он пришёл уничтожить наш Цуо, — торопливо сообщил царице подземный маг, указывая на меня.

— Почему же ты не убил его? — спросила она спокойно и невозмутимо, не сводя с меня глаз.

— Он говорит, что он сын великого Колида, который заключил с нами союз. Я сам видел: у него нет ограничений. Возможно, он действительно Колид. Он использует всю магию мира.

— Всю магию мира... — эхом повторила за ним Заварра.

Женщина не стала подходить ко мне ближе, а остановилась, расправив плечи и посмотрев наверх — туда, откуда до сих пор слышались отголоски боя.

— Он пришёл не один, а привёл с собой врагов, — опять сообщил ей маг. — Они осквернили твою усыпальницу, госпожа. Они ворвались в Храм твоего отца и посеяли смерть среди твоего народа, а теперь вознамерились уничтожить твою реликвию, в которую ты вложила часть своей души.

Царица улыбнулась и прошептала:

— Тогда пусть идут ко мне, глупцы...

От её шёпота Котлован затрясся, а затем из его стен начала выдвигаться лестница с остроконечными перилами.

— Идите ко мне, глупцы! Все идите ко мне!! Дорога открыта! — Голос Заварры огрубел и загудел по всему подземелью, смешался с треском льда и дрожью земли.

Женщина вскинула руки.

— Идите же ко мне! Я сокрушу последние искры огня, ветра и света! Всё поглотит мой мра-а-а-ак!..

Она смолкла и снова посмотрела на меня.

— Ни один Колид в здравом уме не пошёл бы против царицы Заварры! — В её голосе послышалось шипение разгневанной змеи. — Я была единственной, кто не поддержал уничтожение вашего рода! Вот так ты отплатишь мне, маленький стервятник?

На её бледном лице отразился гнев, синие глаза на секунду стали чёрными, а потом вспыхнули белизной.

Заварра шагнула ко мне. Её гипнотический шёпот зашелестел у меня в ушах.

— Ты пришёл, чтобы уничтожить то, что я создала. А такого я не прощаю, кем бы ты ни был.

Её глаза опять сверкнули, она запрокинула голову и захохотала на весь Котлован.

— Ты наивен! Глух и слеп! Ты служишь тем, кто веками скрывает истину! А значит, не достоин жить! Ты сам решил свою судьбу!

Пока она отвлеклась, у меня наконец получилось побороть ступор.

— Так расскажи мне правду!! — выкрикнул я, срывая голос.

Смех женщины оборвался.

Она резко повела рукой, будто отмахнулась от мухи — и глыба, что меня сковывала, взорвалась на осколки. Не удержавшись, я упал на колени, но тут же поднялся, держа меч наготове.

— НЕ-Е-ЕТ!!! — оглушающе громко провозгласила царица. — Ты не из тех, кто легко меняет сторону!

Коротким движением руки она отправила в меня клубы пара.

Он выглядел безобидным, но что-то подсказывало, что соприкоснувшись с этой дрянью, я уже не выживу. Единственное, что могло сейчас меня спасти — это щит Стража.

Рванув в сторону, я размахнулся левой рукой и рассёк клубы пара таранной волной, после чего опять крикнул:

— Расскажи мне всё! Я хочу знать!!!

Царица меня уже не слушала.

Она всё больше впадала в неистовство, вознамерившись всех тут прикончить, и если бы её Цуо не ослаб из-за Дня Бартла, то она приморозила бы меня одним взглядом, а вместе со мной — и остатки моего отряда.

Подземный маг тем временем опять покрылся чешуёй, бросился к лестнице и с невероятной скоростью устремился наверх: либо на подмогу своим товарищам, дерущимся с моим отрядом, либо подальше от гнева царицы.

Котлован опять затрясло.

Воздух стал обжигающе холодным и колким, в нём засверкал иней.

Заварра снова