– Именно.

– Что произошло?

Внезапное воспоминание ударило в голову. Я сижу на полу, захлебываюсь слезами и слушаю родительские разборки. Мама орет на отца, папа пытается перекричать маму. Бесконечный поток оскорблений, ненависти: «Будь ты проклят!», «Надеюсь ты сдохнешь в адских муках со своей шлюхой!», «Еще одно слово – и я размажу тебя по стенке!», «И от этого подонка я родила дочь?! Из-за тебя я даже смотреть на нее не могу, ведь она – вылитая ты!».

Да какие уж там книги…

– Семейные проблемы. Тебе это знакомо.

– Еще как.

* * *

Казалось, мы разговариваем целую вечность. Закрылись в комнате, вполголоса рассказываем друг другу о своей жизни, о друзьях, нелепых ситуациях. За окном шумел океан и ветер раскачивал длинные ветви кустарников.

– Ее зовут Тезер. Она просто невыносима.

– Кажется, в каждой школе есть девчонка, которая возомнила себя королевой Галактики.

– Но тем не менее она была моей лучшей подругой. Иногда она меня даже понимала…

– И почему вы поссорились?

– Я втайне встречалась с ее парнем.

– Что? Серьезно?

– Да-да. Я была мерзкой подругой. Мы друг друга стоили. А ты до сих пор встречаешься с тем парнем, которого я видела в «Саванне»?

– Нет. Да я и не была влюблена в него. Просто с ним было хорошо. Он старше меня на пять лет, у него куча связей, он водил меня в клубы. Моим подругам такое даже и не снилось. У нас все было замечательно. До твоего появления. Я перестала гулять, он перестал звонить, потом я узнала, что у него уже новая пассия. Конец великой любви.

– Можно задать тебе неприятный вопрос?

– Валяй.

– Зачем ты пошла по стопам своей сестры? Ты ведь знаешь, что хорошим это не кончится.

– Мне все равно. Пусть надо мной надругаются, убьют, или я сама покончу с собой. Я это заслужила.

– Заслужила?

Арб долго молчала, смотрела в сторону, обняла колени, впилась ногтями в кожу.

– Эйприл всегда называла меня Мотыльком. Потому что я постоянно кружилась вокруг нее, словно она была моим светом. Но она действительно была моим светом. Моим смыслом. Я всегда хотела быть похожей на нее… Я могла ее спасти. Я единственная знала, что она встречается с Марсом. Я видела, как ей с каждым днем становится все хуже и хуже. Она угасала. Но я ничего не сделала, чтобы помочь ей…

– Арб, это был ее выбор. Эйприл давно поняла, что Марс и Вайред – больные ублюдки, но она не отступила. Не вини себя в ее смерти и не повторяй ее ошибок. Я думаю, Эйприл бы очень хотела, чтобы ты прожила счастливую жизнь. Не разочаруй ее, Мотылек.

* * *

Дни складывались в недели. Мы просыпались в полседьмого утра, переодевались, отправлялись на пробежку. Затем смывали пот и прилипший песок под холодным душем, завтракали. Место за столом хозяйки для меня до сих пор оставалось несбыточной мечтой. Но я не расстраивалась. Привыкла. Тихо сидела на своем кресле, слушала голоса домочадцев, что доносились до меня. Потом меня и Арб отправляли на рынок, что находился в Ланаи-сити. Мы старались вернуться до полудня, потому что после двенадцати солнце шпарило только так.

Ванесса отвечала за обед. Она готовила вкуснейшие супы, баловала нас свежей выпечкой. После обеда мы дружно заваливались спать. Дневной сон – божественное снисхождение. Я почувствовала себя человеком. Исчезли кошмары, испарились мысли, что временами лишали сна. Когда солнце приближалось к горизонту, мы отправлялись на пляж. Одетт сидела на берегу, читала, Ванесса учила Ноа плавать, а мы с Арбери далеко заплывали, ныряли, спорили, кто дольше может продержаться под водой. Ужин я опять же проводила в одиночестве, зато потом до позднего часа мы с Арб болтали. Вначале я ей пересказывала книги, она старательно запоминала, а после снова болтали о всяком. Мне было хорошо, но все менялось, когда я вдруг напоминала себе о Лестере, Дезмонде, «Абиссали». Что там происходит? Живы ли те, кто считается моей семьей?

* * *

Ноа бегал по мокрому песку, отскакивал от волны, страшно злился, когда ему это не удавалось, и заразительно смеялся, если очередная волна не достигала его ножек. Вдруг Ноа подбежал ко мне и протянул ракушку.

– Это мне?

– Да.

– Спасибо, Ноа.

Довольный, розовощекий ангелочек вновь побежал сражаться с волнами.

– Какой же он славный! – сказала я.

Посмотрела на Ванессу. Та сидела отстраненно, о чем-то задумавшись. Впервые я видела ее такой грустной.

– Что с вами, Ванесса?

– Не знаю… Отчего-то тревожно на душе. Арес, скажи мне, что задумал Лестер?

– Я не понимаю, о чем вы.

– Когда Лестер отправлял нас на Гавайи, он был очень взволнован. Я редко видела его таким.

– Что, по-вашему, он может замышлять?

– Мне кажется, он в опасности и мы сюда не просто так приехали. Мы от чего-то скрываемся.

– Ванесса, если бы что-то было не так, я бы вам сказала. Ни о чем не беспокойтесь.

– Ты ведь недавно в «Абиссали»? Наверное, ты мало что еще знаешь о том, что происходит в Темных улицах. Но, может, я в самом деле себя накручиваю. Со мной такое часто случается.

– Знаете, я вами восхищаюсь. Быть женой Лестера Боуэна непросто.

– Да уж… Я люблю его. Очень люблю. Но иногда мой муж меня пугает. Я не знаю, на что он способен.

– Вас когда-нибудь посещала мысль о разводе?

– Тяжело в этом признаться, но… да. Я думала о разводе. Но развод ничего не изменит. Даже если я заберу детей, перееду в другую страну, на другой континент, мы останемся его семьей. Мы его уязвимые места. Если он нарвется на серьезных врагов, я и мои дети будут основными мишенями. Я так переживаю за детей, Арес, если бы ты знала!.. Я смотрю на Ноа и боюсь, что он пойдет по пути отца. Как Джеки. Он был чудным мальчишкой, но верность Лестеру его погубила.

Ванесса села ближе ко мне, посмотрела по сторонам, убедившись, что рядом с нами только Ноа, наклонилась к моему уху и положила ладонь поверх моей.

– Арес, ты должна сбежать.

– Что?..

– Ты далеко от него находишься. Ты можешь сбежать.

– Но как?

– Я дам тебе денег на первое время. Доберешься до Большого острова, а оттуда улетишь в безопасное место. Подумай, Арес. У тебя еще есть шанс начать новую жизнь.

– Я умираю, – сказала Арбери.

– Держись.

Мы прилично отдалились от Одетт. У этой пожилой дамы сил было хоть отбавляй, а мы с Арбери еле волокли ноги по земле, благодарили Бога за каждую тень, что встречалась на нашем пути. Горячий, соленый воздух обжигал легкие, казалось, что все внутренности вскипели.