После минутного раздумья я все же решил продолжить наше бегство в Британию с этими теперь известными всему миру секретных служб документами. Я чувствовал, что мое пребывание в этом мире подходило к концу, князь Оболонский несколько раз пытался связаться со мной и переговорить. Пока я не спешил разочаровывать его и сообщать ему, что не стану преемником на его посту Главного Хранителя замка времени, поэтому и не спешил отвечать на его вызовы. Подполковника Динго ожидало великое будущее, он примет активное участие в процессе воссоздания единой Германии, станет ее третьим и самым влиятельным канцлером, а потом ему придется снова подрабатывать на меня в качестве главнокомандующего легионами моей Империи. Я только пока еще не знал, что делать с Иваном, уж очень мне не хотелось предлагать ему пост главного палача своей Империи, министра внутренних дел, на этом посту он мог натворить таких вещей, что бессмертия не хватит в них разобраться. Ну да хорошо, к планам на будущее вернемся несколько позже, когда посетим этот британский городок и переговорим с капитаном Рокфеллером, который так эффективно стал использовать свой дар. В мире все так перепутано, что не знаешь, с кем лучше иметь дело: то они вдруг оказываются твоими родственниками или близкими друзьями, а то — простыми знакомыми, которых нельзя касаться из-за того, что нельзя прерывать их линию жизни, иначе твои родители не встретятся и не зачнут тебя.

В этот момент оглушительно заревел двигатель истребителя «Bristol Blenheim Mk.IF», это подполковник Динго решил прервать мои размышления, к которым сам так внимательно прислушивался, и напомнить, что настала пора бежать в Британию. А за дверьми ангара рота Гражданской гвардии министерства внутренних дел Испании приготовилась к открытию огня на поражение… Они сделают глупость, если откроют огонь, так как еще не встречались с министром внутренних дел моей Империи Иваном, который уже сейчас поступил подло по отношению ко мне — без разрешения занял мое место второго пилота, а мне придется четыре часа полета просидеть на острых коленях этого бывшего военнопленного.