На экране не было ничего, на мой взгляд, достойного внимания. Большой диск Земли, Луна приблизительно того же размера, множество мелких огоньков — звезд, метеоров или, возможно, светлячков.

— Что я должен здесь…

— В этой части, — перебил меня Висновски, поворачивая рукоятку какого-то маленького приспособления. Часть экрана словно растянулась, и маленькие белые огоньки стали крупнее.

Там виднелось нечто странное, неправильной формы, с ка-кими-то выпирающими частями. Темно-коричневое, оно, казалось, передвигалось рывками. Я никогда раньше не встречал ничего подобного.

— Малый астероид? Метеорит?

— Ни то ни другое, — ответил Скотт. — Его нет ни на одной карте, а уж этот район исследован до мельчайших подробностей. Скорость и движение — резкими толчками, как видите, — не позволяют считать его телом из Солнечной системы. Кроме того, оно следует за нами.

Мои мысли сразу обратились к марсианам в недрах нашего корабля.

— Спасательная экспедиция?

— Вряд ли, — капитан прошел в центр помещения, где Кам-мингс напряженно пялился на сотню переключателей. — Сорок, пять-девять, сорок. У объекта как будто отсутствуют двигатели.

— Сорок, пять-девять, сорок, — пропыхтел Каммингс, перекатывая во рту табачную жвачку. Он потянул три рукоятки к себе, две другие отодвинул в обратную сторону. Затем взглянул на медленно вращавшийся на потолке прибор. — Сорок, пять-девять, сорок. По дуге.

— Но как он может следовать за нами без двигателей? — рассудительно спросил я. — Не знаю, каково расстояние, но…

— Более трехсот тысяч миль, — капитан Скотт вернулся к экрану и теперь пристально вглядывался в него. Меня поразило выражение беспокойства, исказившее его немолодое лицо с бледной, как у всякого космонавта, кожей. — Слишком далеко для того, чтобы говорить о гравитации, — если вы это имеете в виду, мистер Батлер. «Солнечный удар», возможно, большая яхта, но по космическим меркам это очень маленький корабль, а та штуковина вообще слишком крошечная, чтобы могло существовать какое-то притяжение. И тем не менее она движется приблизительно с нашей скоростью и — вон, посмотрите-ка! — меняет курс вслед за нами.

Не было сомнений, что именно это она и сделала. Когда «Солнечный удар» пошел по новой дуге, небесные тела на экране, казалось, отклонились в сторону. Все, кроме нашего нового маленького дружка. Один из его выпуклых боков стал медленно поворачиваться, и постепенно он занял ту же позицию относительно нас, что и раньше.

— Уберите увеличение, мистер Висновски.

Астронавт щелкнул приспособлением, вернув рычажок в первоначальное положение. Они с капитаном торопливо подошли к штурманскому столу. Второй офицер, тревожно взглянув на вращавшийся на потолке прибор, направился к двери и покинул мостик, успев, однако, бросить взгляд на экран.

— Я проверю посты, сэр.

— Хорошо. И можете объявить боевую готовность номер два. Я позвал вас на мостик, мистер Батлер, потому что полагаю, что это — чем бы оно ни было — как-то связано с вашими высокопоставленными пленными. Возможно…

— В этом случае я настаиваю, чтобы вы немедленно радировали на Землю. Или на военную базу Луны. Они пришлют какую-нибудь помощь…

— Мистер Батлер! Что значит — вы настаиваете? Кто вы такой? До тех пор пока у вас не будет пяти красных нашивок, на этом корабле командую я! — Он сжал губы и сердито повернулся ко мне. Старикан озверел до последней степени.

Однако я еще не закончил свою речь.

— Вы командуете во всех космических делах, — я старался подражать его командному тону. — Но именно я отвечаю перед трибуналом по военным преступлениям и через него — перед Советом Солнечной системы за благополучную доставку пленных. Дидангул — единственный из четырех опытных тетрархов, которого нам удалось захватить…

— Мне наплевать! — взорвался Скотт. — Будь он хоть главным фельдмаршалом во всей чертовой земной армии, командовать этим кораблем все равно буду я. И если возникнет необходимость, приведу вам веское доказательство правоты моих слов — посажу вас в карцер, причем в настоящий карцер, а не в благоустроенную, роскошную каюту, в какой наслаждаются жизнью ваши ящерицы.

Вы сами предпочли стать гражданским человеком, мистер Батлер, — хотя все еще ходите в форме, — и для меня вы просто государственный служащий, которого правительство уполномочило присмотреть за тремя чувствительными марсианами, дабы те не простудились и не покончили с собой. Вот почему вы обязаны подчиняться моим приказаниям и приказаниям других офицеров. Вам все понятно?

Глубоко вздохнув, я подумал о том, что мы, «государственные служащие», — это чаще всего люди, которые получили наибольшее количество ран и орденов во всем Третьем корпусе, решили выйти в отставку на Марсе, а затем добровольно вызвались охранять на пути домой самых опасных преступников космической войны, потому что ни одного солдата оккупационных войск нельзя отвлекать от несения службы. Но… вслух свои мысли я не высказал.

— Хорошо. — Побагровевшие было морщины на лице Скотта стали розовыми, и он взял со штурманского стола книгу. — Я не буду никому радировать, как вы это называете на вашем армейском жаргоне, из-за инцидента с «Джетсэмом». Вы слышали об этом? «Джетсэм», маленький разведывательный корабль, действовавший в окрестностях Деймоса примерно за неделю до заключения мира, сообщил через радарную связь, что его преследует странной формы объект, который идет на той же скорости, но сохраняет дистанцию. Минутой позже он объявил, что с момента начала передачи объект увеличил скорость и теперь очень быстро приближается. А еще через секунду весь военный береговой плацдарм Деймоса сотряс невероятной силы космический взрыв. От «Джетсэма» и его команды не осталось ни клочка.

— М-м-м. Однако взрыв в космосе… Атомные каналы недостаточно сильны. Итак, вы не будете пользоваться радио — о-о, пардон, радаром, — так как опасаетесь, что эта мина активизируется и увеличит скорость. Однако предположение о том, что это именно мина, на мой взгляд, не имеет под собой никаких оснований. А если допустить, что мы имеем дело с чем-то новеньким, то у марсиан не было времени на создание и запуск такого рода штуковины. Они убрались из этого района задолго до битвы в Южном полушарии.

— А на другой стороне Луны? — возразил капитан. — Партизанские банды марсиан все еще существуют и до сих пор удерживают забытые горные укрепления на Луне. Это может быть бродячая мина или новый тип самонаводящегося снаряда. Это может быть что угодно, вплоть до неразорвавшегося снаряда. В любом случае объект представляет серьезную угрозу. Вполне возможно, что он был неудачно выпущен одним из наших собственных орудий. Марсиане по сути своей всего лишь подражатели — сами они не открыли ни одного научного принципа.

Я улыбнулся и покачал головой.

— Не поддавайтесь на нашу пропаганду, капитан. Любой марсианин умнее пяти тысяч земных ученых. Просто они не интересовались техникой до тех пор, пока мы не погладили их по чешуйчатым головам из всех видов оружия. В конце концов, гироскоростная передача, используемая в вашем корабле, была скопирована с марсианского судна, брошенного командой еще на первых этапах войны.