Расширение права пользователей на свободу выбора требует изменения в сложившейся расстановке сил путем наделения граждан большими правами в отношении информации и процессов ее переработки. Есть четыре основных способа расширить возможности контроля: право вносить исправления в свои данные, право на размытие данных о себе, право экспериментировать с обработкой своих данных и право переносить свои данные. Право вносить исправления в свои данные расширяет свободу выбора через свободу самовыражения, в то время как право на размытие данных о себе расширяет свободу выбора через свободу волеизъявления. Право экспериментировать с обработкой своих данных расширяет свободу выбора через расширение свободы исследований, в то время как право переносить свои данные расширяет свободу выбора через расширение свободы передвижения. Создание инструментов, в основу которых будут заложены эти четыре права, позволит совершенствовать информационные продукты и услуги и развивать экономику эпохи постприватности, в которой данные будут поставлены на службу людям.

Право вносить исправления в информацию

Примерно шесть тысяч лет назад с изобретением клинописи шумерами зародилось и делопроизводство. Созданием, высушиванием и сохранением глиняных табличек, которые служили этой цивилизации документами постоянного хранения, в основном занималась правящая элита царей-жрецов[398]. Таблички хранили сведения о том, кто чем владеет, кто сколько задолжал по налогам, оброку, займам или за товары[399], и о законах, регулирующих собственность и торговлю. Поскольку на кону стояло очень многое, имели место подделки и последующие конфликты по поводу того, что именно было «высечено на камне». Шумеры решили, что таблички должны храниться под замком, что обычно поручалось местному храму. Однако это означало, что информация контролируется по большей части жрецами – именно они решали, кому предоставить доступ к записям, а кому нет. Всем остальным оставалось надеяться на то, что жрецы корректно отразят информацию и не поддадутся искушению исказить вверенные их заботам данные. К несчастью, цари-жрецы и прочие представители элит не всегда были примером порядочности и благонадежности. Хранение информации было одним из способов концентрации власти[400].

Сооснователь стартапа в области распознавания изображений Jetpac Пит Уорден полагает, что мы сейчас вступили в очередной период чрезмерно интенсивных усилий по защите информации[401]. Проблема потенциального ущерба, который способна нанести неверная информация, налицо, и мы полагаем, что ее можно решить, обеспечив корректность всех имеющихся данных. Но в силу огромности количества информации, окружающей нас сегодня, защитить от искажения каждый ее бит и байт уже не представляется возможным. Шумеры, которых насчитывалось всего около миллиона человек, попытались сделать это, предоставив право контроля над архивами небольшому числу людей, и убедились, что информация все равно подвергается искажениям. Следить за достоверностью каждого элемента имеющегося объема информации также вне человеческих сил. Восточные немцы, которых насчитывалось около 16 миллионов человек, пробовали заниматься этим, завербовав в агенты Штази один процент трудоспособного населения, но быстро поняли, что ручная верификация данных не масштабируется. Тем не менее сегодня мы можем воспользоваться преимуществами машинного обучения для подтверждения факта достоверности информации и предоставления ее гражданам в ранжированном по релевантности виде.

Следует отказаться от задачи сохранения только «правильной» информации и дать пользователям возможность самостоятельно определять содержание своего личного дела. Право вносить исправления – это возможность целенаправленно приобщать информацию, создавать и распространять новую информацию, связанную с уже имеющейся, и таким образом создавать связи, которые можно анализировать, как любые другие данные. Те же алгоритмические механизмы ранжирования и рекомендаций, которые создавались для показа подходящей информации, могут использоваться для извлечения информации, релевантной данной ситуации человека, в том числе и всех связанных данных. С учетом наличия гигантских объемов данных, возможности анализировать огромное количество потенциально противоречивой информации и экономических параметров современных средств коммуникации нам больше не нужно заталкивать действительность в бинарное противопоставление истинного и ложного. Право вносить исправления исходит из вероятностного мировосприятия.

Право на исправления предоставляет пользователю значительно большую степень свободы выбора, чем право на забвение, существующее в ЕС. Примером этого может служить случай частного инвестора Грега Линде, который почти сразу же после принятия директивы ЕС попросил убрать из результатов поиска Google ссылку на статью о семинаре по тантрическому сексу в газете «Уолл-стрит джорнэл» за 1998 год, где упоминалось его имя[402]. Директива была тогда «горячей новостью», и газетчики решили разыскать человека, который обратился со столь волнительной просьбой, и сделать о нем репортаж. Ирония заключалась в том, что просмотры этого репортажа практически неизбежно подняли историю Линде на самый верх результатов по поисковым запросам «тантра» или «право на забвение в ЕС». (Google подавила ссылки, которые просил убрать Линде, только для компьютеров, расположенных в ЕС.) Сам Линде позже признал, что право на забвение не слишком подходит в качестве глобального стандарта и что для него было бы важнее добавить какие-то комментарии к изначальным упоминаниям о себе. «Если бы они находились в несколько более широком контексте, не было бы проблем», – сказал он в интервью «Уолл-стрит джорнэл»[403]. Подавляющее большинство людей никогда не смогут заставить «Уолл-стрит джорнэл» или какую-то другую организацию «подправить» информацию о себе. Но мы должны иметь право на исправление информации, вне зависимости от того, насколько «горячей» она представляется другим.