– Хассан, когда тебя ранили, я так испугалась. Я могла думать лишь о том, что так и не сказала. Что прощаю тебя за случившееся в Назире. Прощаю за попытки найти другой способ победить Летию. Я знаю тебя, знаю твое сердце и знаю, куда оно указывает, словно компас, отданный тебе отцом. И знаю, что тоже сделала тебе больно, соврала о том, что Араш планировал устроить на коронации Летии, но…

Хассан долго не думал. Он просто шагнул вперед, обнял Кхепри и поцеловал ее так, как хотел сделать уже в течение многих недель. Она удивленно ахнула и, когда Хассан начал отстраняться, прижалась к нему, углубляя поцелуй. Он скучал по ней, по этому землянистому и цитрусовому запаху, который она носила с собой, скучал по ее сильным рукам, обнимающим его, прикосновению ее волос к его коже.

Кхепри целовала его уже медленнее, напряжение слабело, и в итоге она прижалась к небу лбом.

– Я не уеду без тебя. Не знаю, можем ли все исправить между нами, но мне все равно. Я не уеду, если ты не поедешь со мной.

– Мы все исправим, – пообещал Хассан, поцеловав ее в макушку.

Она слегка отстранилась, глядя ему в глаза.

– Ты поедешь со мной?

Она была права. Они не могли вечно оставаться в этом лимбе. План Антона провалился. Остальные пророки мертвы, а Беру где-то далеко, плененная богом. Хассан больше ничего не мог здесь поделать. И пусть он не смог защитить свой народ от этой угрозы, он все еще мог защитить их от Летии.

– Да, – ответил он, глядя ей в глаза.

Пришло время вернуться. Если бог обрушит разрушение на шесть пророческих городов, то Хассан погибнет там, где ему место.

* * *

К удивлению Хассана, не Джуд начал спорить, когда они с Кхепри собрали всех в обеденной Тувы и рассказали о планах уехать.

– Что же случилось с решением сделать все вместе? – спросил Антон. – Что случилось с «нас свели вместе не без причины»?

– Мы попытались, но это не сработало, – просто ответила Кхепри. – Мы считаем, что теперь, когда Иерофан мертв, появился шанс забрать власть над Назирой у Летии.

– И чем это поможет, если бог уничтожит город? – спросил Антон.

– Антон… – постарался успокоить его Джуд.

– Нет, – ответил Антон, вскочив на ноги. – Если хотите уйти, уходите.

Больше не произнеся ни слова, он вышел из комнаты, и Хассан почувствовал вспышку вины.

Джуд глянул на Хассана и Кхепри, словно извиняясь:

– Он просто расстроен. Не из-за вас, просто…

Хассан понимал его слишком хорошо. Решение Кхепри и Хассана уехать подтверждало то, что их сердца и так знали, – они потерпели неудачу.

– Кхепри, сражаться бок о бок с тобой было честью, – сказал Джуд. – И принц Хассан, спасибо тебе за все. Знаю, терпеть меня последние несколько месяцев не всегда было легко.

Хассан улыбнулся и обнял удивленного мечника одной рукой. Несмотря ни на что, он будет скучать по Джуду. Возможно, они просто были слишком похожи, чтобы ладить. В Джуде Хассан видел отражение собственных недостатков, увеличенное и неизбежное. Но он научился восхищаться мечником. Джуд всегда делал то, что считал правильным, как бы тяжело ни было.

Уверенно похлопав паладина по плечу, Хассан отпустил его.

– Береги себя. И Антона.

Джуд торжественно кивнул.

– Ну, – произнес Илья. – Буду скучать по вам обоим. Если вам удастся низвергнуть твою тетю, то, пожалуйста, передай ей от меня привет.

Хассан резко посмотрел на него:

– Ты знаком с Летией?

– К сожалению, – поморщился Илья.

Хассан рассмеялся впервые за несколько дней.

– Возможно, ты не так уже плох.

Илья улыбнулся:

– Один мой брат может с тобой не согласиться.

* * *

Утром Хассан и Кхепри проснулись на рассвете, чтобы встретиться с членом Потерянной Розы, которая перевозила людей вверх и вниз по реке Змеиной.

Оставляя убежище все дальше позади, Хассан не мог отделаться от чувства, что это решение – оставить остальных – было каким-то образом неправильным. Его сердце принадлежало Назире. Он это знал. Он скучал по Зарин и повстанцам из Крыла Скарабея, но чувствовал боль потери, оставив друзей. Вот кем они ему были – друзьями. Возможно, первыми настоящими друзьями в его жизни, не связанными с ним долгом или амбициями. Просто друзьями.

Добравшись до гавани и взойдя на борт корабля, который отвезет их домой, Хассан послал небесам молитву. В надежде, что они окажутся в безопасности и встретятся снова.

– Ты готов? – спросила Кхепри, оглядываясь на него через плечо, когда они взошли на борт.

Он кивнул и взял ее за руку.

– Едем домой.

Дни Джуда были наполнены молчанием. Трое оставшихся – он, Антон и Илья – ходили по убежищу, словно по гробнице. Эфира и Гектор ушли, а теперь и Хассан с Кхепри, и теперь их группа, объединенная поиском пророков и заданием убить бога, распалась.

Антон проводил большую часть времени в огороде, ухаживая за лавандой и шалфеем. Джуд точно не знал, чем в эти дни занимался Илья или почему он остался, и сам практиковал коа.

Дни тянулись, пока они ждали прибытия Странницы. Все избегали обсуждать тему, что делать дальше, но каждое утро казалось еще одним шагом к неизбежному. Для него оставался только один вариант. Джуд это понял, как только Лазарос убил Палласа и бог вырвался на волю.

Он был их единственной надеждой. Его жертва – его смерть – была единственным, что могло теперь остановить бога.

Через два дня после отъезда Хассана и Кхепри в Назиру, Джуд вернулся с практики коа и обнаружил в гостиной Тувы Странницу. Она попивала вино из бокала, а напротив на мягкой скамейке сидел настороженный Антон.

– Хорошо, что ты присоединился к нам, – сказала Странница, когда Джуд замер в дверях.

– Я не знал, что вы уже прибыли. – Джуд чувствовал себя застигнутым врасплох. Он молча сел рядом с Антоном.

– Я только что приехала, – ответила женщина.

– Значит, вы знаете, что случилось? – спросил Джуд. – С пророками и… Палласом?

– Да, – вздохнула она. – Нужно было догадаться, что Паллас мог убить остальных. Он всегда видел в них угрозу его власти. Глупо было думать, что что-то изменилось.

– Ты сказала, что у тебя есть новости.

Странница кивнула:

– Мне удалось найти Реликвии, пока мы были здесь. Паллас спрятал их в Паллас Атосе. Под своей рукой, пока он правил городом.

– Где?

– В храме Палласа, – ответила она. – Еще тогда, когда Паллас правил Городом веры именно в храме он принимал пилигримов и делился пророчествами. В здании есть особое тайное помещение, доступное только ему. Я считаю, что он спрятал их там.