Сказав так, Грифф шагнул в сторону и тут же пропал из вида. Гай, нисколько не озаботившись исчезновением проводника и защитника, сел на влажную землю и вытянул гудящие ноги.

– Ох! – только и смог он произнести.

В мешочке обнаружилась приятно пахнущая комковатая масса, кислая на вкус и весьма сытная.

– Ты хоть знаешь, куда он нас ведет? – наклонившись к Гаю, тихонько спросил Скабби.

– К моим старым знакомым.

– А ты уверен?

– Ну а куда же еще ему меня вести?…

Какое-то время они молчали, жадно расправляясь с непрошеным угощением, поочередно запуская в мешочек сложенные щепотью пальцы и с причмокиванием их облизывая.

– А он что, специально за тобой в Гарду отправился? – спросил Скабби, оторвавшись от еды.

– Вряд ли. У него, видимо, к колдуну какое-то дело было. А мы просто попались.

– Что-то не нравится он мне, – еще ближе подавшись к Гаю, совсем уж неслышно прошептал Скабби.

– Как же не нравится? – удивился писец. – Он же нас обоих спас. И меня еще раньше спасал…

– А вот – не нравится. Чувствуется, что кровь на нем. Много крови.

– Так ведь он воин. В этом деле без крови нельзя. Работа такая – я пишу, а он, выходит, людей убивает… Плохих людей…

– Да, убивать людей может воин. А может и убийца.

– Да что ты такое говоришь! – Гай рассердился, повысил голос.

– Тихо! – Скабби поднес палец к губам, зашипел: -

Тс-сс! Не шуми только… Может быть, я и не прав. Откуда мне знать? Я ж его только сегодня и увидел…

Вокруг них шумно ворочался ночной, укрытый бархатной тьмой лес. Поскрипывали сцепившиеся древесные стволы, в высоких кронах гудел ветер, тревожно гремела листва.

– Чудно, – вздохнув, признал Скабби.

– Что? – сердито спросил Гай.

– Теперь даже не верится, что все это было: вражеский флот, капитан Хрюк, сражение, мертвяки, колдун на башне, пожары, побег… Будто не взаправду это, а во сне случилось.

– Хорошо бы во сне, – сказал Гай и тоже вздохнул. Когда мешочек опустел больше чем наполовину, из

черного леса вернулся Грифф.

– Вот! – бросив на землю двух кроликов, выдохнул он. – Невелика добыча, но все ж не с пустыми руками идти. Тролли небось порадуются. Да и кот доволен будет.

– Значит, уже скоро? – внутренне возликовав, спросил Гай.

– Скоро, молодой мастер, совсем скоро. Отдохнули? Перекусили? Пошли дальше. Вон и луна как раз над макушками встает.

Действительно, ночное светило уже выкатило над лесом свой рябой бок. Слегка развиднелось, но густые обострившиеся тени по-прежнему сбивали с толку. Идти приходилось осторожно, пробуя каждый шаг, – плоское черное пятно под ногой могло оказаться ямой; о темную полосу, лежащую на пути, можно было споткнуться. Влажные ветки шлепали бредущих людей по лицам, ночная роса мочила одежду. Воздух выстывал, Гая пробирал озноб, да и Скабби ежился. Одному только Гриффу, казалось, все нипочем. И Гай, шагая за ним следом, задумался, а так ли уж хорошо знает он своего спасителя. Вдруг Скабби прав и Гриффу не следует слишком доверять?

Неизвестно, к какому выводу пришел бы Гай, если б го мысли не были оборваны появлением впереди жуткой тени. Писец сперва принял ее за причудливую страхолюдного вида корягу, но изломанная фигура неожиданно шевельнулась, обнаружив ноги, руки и голову, и Гай понял, что ошибся.

– Мертвец, – сказал Грифф и, отшвырнув кроликов, взялся за меч.

– Мертвецы, – в тот же миг поправил его Скабби.

– Что ж их сюда занесло-то?… Луна оторвалась от макушек деревьев и повисла над

аленькой круглой поляной, заросшей ползучим горошком и духмяным огнецветом. С земли поднялись, будто выросли, еще четыре фигуры. Грифф вновь проговорил непонятные, но уже знакомые слова – без всякого, впрочем, эффекта. Мертвецы тяжелой поступью двинулись на людей. Скабби сипло ругнулся, пытаясь вызволить зацепившийся за пояс топор.

Блеснув глазом, словно стекляшкой, сорвался с ветки филин, распластался в воздухе, тихой тенью скользнул в чащу.

Гай вытащил меч и обернулся. Ему почудилось, что враги заходят и со спины. Но, на счастье, позади никого не оказалось.

Первый удар нанес Грифф. Второй, третий и четвертый – тоже он. Равно как пятый и шестой… Скабби все возился с запутавшимся в одежде топором. Гай то поднимал меч повыше, то опускал его, то, собравшись с духом, шагал вперед, то нерешительно пятился.

Мертвяки, видимо догадавшись, что угрозу для них представляет лишь один противник, вместе атаковали Гриффа. Они были облачены в тяжелые доспехи, которые заметно их сковывали. Тем не менее движения их были резки, хотя и несколько прямолинейны.

– Нет, ну надо же! – приговаривал вертящийся среди врагов Грифф. – И откуда вы здесь взялись? – Он будто не дрался, а вытанцовывал; сверкающий лунным светом меч затейливо крутился и перепархивал из руки в руку. – Отстали от своих, что ли?… Потерялись, никак?…

– Я иду! – отчаянно крикнул Скабби, наконец-то вытащив топор и взяв его двумя руками на манер лесоруба. Он действительно рвался на подмогу Гриффу, но как подступиться к вертящимся бойцам, разорившийся крестьянин просто не знал. Он скакал вокруг дерущихся, иногда широко замахивался, примеряясь, но удара не следовало: враг уже оказывался вне досягаемости. Гай прыгал подобным же бестолковым образом, но у него было преимущество – его меч был гораздо легче топора Скабби. Потому писец, делая длинные выпады, иногда все же зацеплял врагов. Ущерба им он не причинял – острие меча скользило по доспехам, сдирая ржавую шелуху и оставляя царапины. Но один раз клинок скользнул куда надо – в щель сочленения. Гай почувствовал, как рукоять меча выворачивается из пальцев и, высвобождая оружие, дернул его на себя. Мертвяк чудно всхлипнул и, чуть поворотясь, приостановившись, глянул на Гая так, что у того волосы поднялись дыбом. Все замечающий Грифф воспользовался тем, что мертвец отвлекся, подскочил к нему, коротким ударом отсек кисть правой руки и тут же, низко присев, могучим широким взмахом отрубил мертвяку ногу по колено. Несколько мгновений мертвец балансировал на одной конечности, но тут к нему подскочил Скабби и, ликующе возопив, обрушил топор на помятый шлем.

– Молодцы! – крикнул Грифф, возвращаясь к оставшимся противникам. – Добейте этого!

«Этот» упорно не желал добиваться. Обезоруженный, однорукий, одноногий, он вертелся на мокрой земле, пытаясь ухватить наскакивающих на него противников. Он щелкал зубами, гремел доспехами и рычал. Отсеченная нога его, валяющаяся рядом, сгибалась и разгибалась, будто разрубленный лопатой червяк, из нее брызгала пенящаяся гниль. В траве ползала кисть руки – Гай потом наступил на нее и с отвращением раздавил.

– Голову рубите! – подсказал Грифф, между делом успевая наблюдать за безуспешной возней товарищей.