Мы уложили его на траву, лицом к озеру. Ангрей поддерживал старику голову, мы с Джеммой просто сидели рядом. Чевверел улыбался, его взгляд скользил по воде, траве, деревьям, синеве небес… Через час его не стало.

По щекам Джеммы текли слезы. Ангрей смотрел в сторону, и я не мог видеть выражения его лица. Сам я испытывал странные чувства. Не впервые на моих глазах умирал человек, но чтобы вот так… едва выйдя на свободу, не успев ничего, абсолютно ничего…

Джемма закрыла старику глаза, Ангрей сложил ему руки на груди. Я раздумывал, не сочтет ли Гелисворт за оскорбление, если я использую его вместо лопаты – нужно было выкопать могилу, а других инструментов у нас просто не было.

– Я обо всем позабочусь, – сказал Ангрей и встал, повернувшись лицом на север.

Тут мне снова пришлось вспомнить, что я нахожусь в мире магии. Земля перед нами внезапно вспучилась, изумрудный травяной ковер выгнулся небольшим холмиком, а потом резко ухнул вниз, образовав приличной глубины яму. Я подошел к краю. Метра четыре в глубину, не меньше; стеночки ровнехонькие, даже корешки и камушки нигде не торчат. Затем тело Чевверела воспарило – правда, невысоко; его обвила возникшая из воздуха белая ткань. Покойник будто на лифте опустился в яму, и могила заполнилась землей, образовав на поверхности аккуратный холмик. Ангрей еще что-то доколдовал, откуда-то прикатился массивный валун, покрытый мхом и трещинами, такой же старый, как сам Чевверел, даже с учетом зазеркального плена. Камень встряхнулся как кот, сгоняя с себя мох, снова становясь чистеньким, как в день своего появления из недр земных. Ангрей щелкнул пальцами, на поверхности валуна серебряными змейками побежали буквы надписи, мудреный орнамент, и в самом верху – изображение рыцаря в полном доспехе, пронзающего мечом гарпию. Я так понимаю, фамильный герб. Серебряные дорожки наконец замерли, я прочел:

«Он умер СВОБОДНЫМ». Хм, пожалуй, лучше не скажешь…

Мы еще постояли, отдавая дань уважения памяти умершего, а потом пошли прочь.

Почти забытые ощущения: дуновение ветерка на лице, шорох листьев, пение птиц, запахи природы, упругость травы под ногами… Господи! Там, в Зазеркалье, я даже и не сознавал, насколько мне не хватало всего этого!

Солнце тем временем докатилось до горизонта, осторожно потрогало его краешком и стало потихоньку прятаться за цепью холмов.

– Какие у тебя дальнейшие планы, Артур? – спросил Ангрей, когда мы отошли довольно далеко от озера.

– Ты и сам все отлично знаешь, – отозвался я, – зачем повторять еще раз? Я должен сделать козью морду Разрушителю, и обязательно во время Великого Полнолуния Каиноса. Поскольку именно эта ночь является тем самым временем Икс, когда решается все. А до тех пор… нужно подготовиться, найти Алекса, собрать недостающие Ключи… Короче, дел завались, а времени совсем не осталось!

– Что ж, думаю, кое в чем я смогу тебе помочь, – сказал он медленно, – Ключ Ксаввала тебе нужен?

– Что за вопрос? – воскликнул я. – Конечно, нужен, но… Ты же только вышел на свободу! Что за удовольствие снова ввязываться в неприятности!

– Видно, на роду мне написано всю жизнь воевать с родственниками, – горько усмехнулся опальный принц. – Я не уверен, что человек, с которым ты сражаешься, действительно мой сын, но испытываю определенную ответственность. Не знаю, понимаешь ли ты…

Я понимал.

Еще немного помолчали.

– Так как насчет Ока Мастера? – повторил свой вопрос Ангрей.

– Ксаввал не отдаст.

– О, еще как отдаст! – заверил Ангрей. – Беру братца на себя. Где, говоришь, его искать?

– На Далитане, – ответил я, – там его называют Огнеглазый Виддл.

– Эгоманьяк несчастный! – невесело усмехнулся принц. – Ладно, я пошел. Встретимся на месте.

– Э-э… поосторожнее там! – напутствовал я его, только вряд ли Ангрей меня услышал. В тот момент он уже уходил в Паутину, оставляя за собой шлейф разноцветных искр.

– Ты ему настолько доверяешь? – спросила Джемма, когда световые эффекты утихли, а в воздухе запахло озоном. – Что, если он решит воссоединиться с сыном?

– Тогда я полный идиот. Но мне все же кажется, Ангрей не пойдет на это. Я действительно верю ему.

Джемма подошла и прижалась ко мне, уткнувшись носом в шею. Я обнял ее и погладил по спине.

– Я забыла в Зазеркалье подвеску, – прошептала она.

– Наверное, красивая была, – предположил я.

– Это обручальная подвеска, знак супружества, – пояснила она.

Почему-то эти слова сильно меня задели. Я выпустил ее из объятий и, глядя в сторону, с сарказмом предложил:

– Давай вернемся, заберем? А то Алекс расстроится.

– Подвеска – не только знак, – пояснила Джемма мягко, – это еще и средство связи.

– Все с твоим супругом в порядке! – бросил я раздраженно.

– Арчи…

– И вообще, пора сматываться! «Световое шоу» Ангрея могли засечь. Мало ли кто явится!

– Да, ты прав, – согласилась она.

Мы вышли в Паутину, и тут у меня возникла серьезная проблема: я никак не мог придумать, куда отправиться. К Доро нельзя. Там сейчас мы с Алексом. То ли есть, то ли вот-вот явимся. Хорошего человека, конечно, должно быть много, но когда его аж двое – это уже перебор. Учитывая, что я один натворить успеваю, двух Арчей один мир просто не выдержит. Лопнет по экватору. А оно мне надо? Собственно, можно бы просто зайти в любой из свободных миров, но мне хотелось… Черт! Сам не знаю, чего мне хотелось! Только мысли мои блуждали очень далеко от Ключей Мастера и проблем Вселенной.

Джемма заглянула мне в глаза:

– Ты сердишься, Арчи?

Я качнул головой и объяснил суть проблемы. Она на секунду задумалась, а потом предложила:

– Давай остановимся у моих друзей.

– Ты в них уверена? – тут же спросил я.

Джемма кивнула:

– Когда-то я помогла Тьерону избавиться от гарпий, так что там мне всегда рады.

Я еще колебался.

– Арчи, ну пожалуйста, – она мягко улыбнулась, – просто доверься мне.

– В качестве кого они тебя знают? – задал я немаловажный вопрос.

– Как Викторию. И они знакомы с Алексом. Но их мир – закрытый, и его жители понятия не имеют ни о Паутине, ни о роде Са-Масте.

– Хорошо, идем, – скупо кивнул я, а сам подумал, что присутствие людей, знавших мою спутницу как замужнюю женщину, должно удержать меня от необдуманных поступков.

Тайм-аут.

Я лежу, закинув руки за голову, среди некошеных трав цветущего луга, подставляя лицо ласковым лучикам предвечернего солнца, прикосновениям теплого ветерка, радуясь отдаленному пению птиц, наслаждаясь запахами и звуками, отдыхая душой и телом. Покой и умиротворение.