Какое-то мгновение он не двигался, прижавшись бедрами к ее голым ягодицам. Его лицо тоже было искажено страстью, безумным желанием и чем-то еще… более мощным, более первобытным.

Более важным.

Она не отрываясь смотрела на него, упиваясь зрелищем, пытаясь понять, что владеет им.

Потом он прерывисто вздохнул, вышел из нее, вернулся… задрожал… открыл глаза…

И она беззастенчиво отдалась ему.

* * *

Наутро Прис пробудилась поздно и лениво потянулась под одеялом, купаясь в блаженстве, захлестывавшем ее при воспоминании о прошлой ночи. О, как она тосковала по ощущению великолепной цельности…

Он держал ее в объятиях, любил, нежно прижимал к себе, пока она не опомнилась настолько, чтобы встать, после чего поправил лиф, разгладил ее юбки и проводил в бальный зал.

Похоже, никто их не хватился. Она понятия не имела, сколько времени прошло, но ни одна светская львица не проводила их нарочито удивленным взглядом. Она не совсем понимала, что это означает. Ей уже исполнилось двадцать четыре года, а к этому возрасту, по мнению общества, уже давно пора было стать женой и матерью.

А в свете подобные интимные встречи были частью ритуала, зачастую ведущего к алтарю.

Прис, нахмурившись, провела пальцем по одеялу. Это нужно иметь в виду: избегать Диллона ей не удастся.

Они расстались в холле дома леди Трентон, и Прис нашла в себе силы не проронить ни слова предупреждения или упрека, и то и другое было бы одинаково лицемерным.

Однако он ни разу не упомянул о свадьбе.

Что же он теперь задумал?

И он пообещал увидеться с ней сегодня.

Прис, презрительно фыркнув, откинула одеяло, поднялась, наскоро умылась, оделась и взглянула на часы. Одиннадцать.

Она тихо ахнула. И снова уставилась на часы. Неужели?!

Прис посмотрела в окно, прислушалась к посторонним звукам.

Черт возьми! Она проспала!

А ей еще многое нужно сделать. Пока она не поймет, что у него на уме, лучше держаться от него подальше или по крайней мере избегать ситуаций, при которых они могут остаться наедине. Несмотря на силы, объединившиеся против нее, она человек самостоятельный и намерена сама управлять собственной жизнью. Она вовсе не собирается выходить замуж за человека, который ее не любит. Несмотря на все правила, обществу просто придется смириться.

Настроившись на битву, она спустилась вниз. Тишина в доме удивила ее. Заглянув в столовую, она увидела сидевшего за столом Диллона и застыла на месте. Что теперь делать? Она не ожидала никаких оказий до завтрака.

Перед Диллоном стояла чашка с кофе. Опустив газету, которую до этой минуты изучал, он улыбнулся.

– Доброе утро, – приветствовал он, оглядывая утреннее платье цвета свежей мяты. – Надеюсь, ты хорошо спала?

Его улыбка стала еще шире.

Она терпеливо выждала, пока он не взглянет ей в лицо, после чего спокойно заметила:

– Очень, благодарю тебя. Что ты здесь делаешь?

– Жду тебя, – пожал плечами Диллон и показал на буфет. И хотя она с трудом отвела глаза, все же пришлось шагнуть в указанном направлении.

– Где остальные?

– Четверть часа назад уехали в экипаже Флик. У меня здесь коляска: мы встретимся с ними в парке, – объяснил он, снова поднимая газету.

Ветчина чудесно пахла: она положила себе два кусочка, вернулась к столу и села напротив Диллона. Появился дворецкий с чайником и теплыми тостами. Прис поблагодарила его и принялась за еду.

Она по опыту знала, что мужчины редко болтают за завтраком. Вполне довольная молчанием Диллона, она энергично жевала. И как только поднесла к губам салфетку, он сложил газету и бросил на стол.

– Пойду посмотрю лошадей. Когда будешь готова, выходи.

Она наклонила голову в знак согласия и поднялась. Как странно идти с ним рядом, зная, что время прощаться еще не наступило…

Добравшись до спальни, она поняла, что тут «странного». Они уже вели себя как муж и жена.

Покачав головой, она принялась надевать шляпку и накидку.

И все еще хмурилась, когда спустилась по лестнице, готовая в штыки встретить любой непрошеный, чересчур собственнический жест с его стороны. Но жестоко ошиблась. Пока коляска катила по улицам Мейфэра, Диллон вел себя крайне сдержанно, и ни один ревнитель этикета не смог бы упрекнуть его в развязности. Сейчас он обращался с ней, как подобает джентльмену в обществе незамужней леди его класса.

Она все еще гадала, что у него на уме и какие беспардонные действия он предпримет, чтобы сломить ее, когда вороные свернули к воротам в парк. Экипаж проехал по обсаженной деревьями аллее, впереди показалась улица, усеянная экипажами, Диллон натянул поводья.

В коляску была запряжена та же прекрасная пара вороных, которыми она восхищалась в Ньюмаркете. Диллон придержал их, пустив медленной рысцой, и они стали пробираться между каретами и колясками, теснившимися на главной аллее парка.

– Карета Флик темно-синяя. Попробуй ее отыскать.

Прис огляделась, то и дело отвечая на кивки и улыбки знакомых. Похоже, они привлекали немало внимания, причем не только она или он, но и их лошади.

Она оглядела его пальто с ярусами пелерин, накинутое на черный сюртук из тонкого сукна, под которым виднелись жилет в черную и золотую полоску, тесные лосины, вправленные в высокие сапоги. Нужно признать, вместе они представляют собой весьма живописное зрелище.

– Что тебя так забавляет?

Его вопрос вернул ее к действительности. Она осознала, что улыбается.

– Просто…

Он порывисто вскинул голову: она встретилась с ним взглядом, мысленно пожала плечами.

– Просто представила, как мы выглядим со стороны. – И, кивком показав на леди в экипажах, добавила: – Мы производим настоящий фурор.

Диллон молча наклонил голову, хотя его так и подмывало засмеяться. Но пока он не собирался ничего ей объяснять.

А может, и вообще. Если он действительно хочет достичь цели, лучше, чтобы некоторые вещи навсегда оказались скрытыми от нее.

Диллон заметил, как впереди мелькнуло что-то синее.

– Они вон там, слева.

Рядом с экипажем Флик оказалось достаточно места, чтобы уместилась его коляска. Он позаимствовал одного из лондонских конюхов Деймона и произвел его в ливрейные грумы. Поручив ему вороных, он обошел коляску и поставил Прис на землю.

Юджиния и Флик сидели в карете. Рас помогал Аделаиде спуститься.

Едва Прис поздоровалась с Юджинией и Фликом, Аделаида, кипевшая радостным возбуждением, объявила:

– Мы собирались прогуляться по газонам. Прис невольно улыбнулась: