— Дорогая, я уже дома! — шутливо воскликнул он, используя типичную для женатых мужчин фразу.

Мэл выглянула из-за кухонной двери и радостно улыбнулась.

— Я очень рада, милый! — в таком же тоне ответила она. Сквиз завилял хвостом и медленно поплелся к хозяину.

— Я же говорил, что если ты любишь меня, люби и мою собаку, — сказал Гарри, потрепав Сквиза по голове. — Вы находитесь вместе не больше двух часов, а он уже переключил свое внимание на тебя. А раньше с диким визгом и лаем бросался мне на шею.

— Это не так, Гарри, — сказала Мэл, исчезая на кухне. — Он у меня долго гулял на улице, потом я очень хорошо покормила его, после чего он просто обленился, вот и все. Он по-прежнему любит тебя, но не бросается на шею, потому что в этом нет острой необходимости.

Гарри подошел к кухне и заглянул внутрь. Мэл стояла у плиты и что-то помешивала в кастрюле. Он подошел к ней сзади, обнял и нежно поцеловал, в шею.

— А ты?

Она тяжело вздохнула:

— Со мной все гораздо хуже. Меня еще никто не выгуливал, и к тому же я до сих пор не ужинала.

Гарри заглянул в кастрюлю и жадно сглотнул.

— А это что такое? Неужели суп? Мэл, ты готовишь суп?

— Нет, не я, а фирма «Забар», как, впрочем, и все остальное, что я подам тебе на ужин.

Он засмеялся и, повернув ее к себе, поцеловал.

— А почему же ты не поужинала? Ведь сейчас уже десятый час.

— Без тебя мне почему-то не хочется есть.

— Странно, — протянул он. — Не помню, говорил ли я, что ужасно соскучился по тебе и что ты прекрасно выглядишь в джинсах?

Она улыбнулась и вернулась к кастрюле.

— Нет, но теперь мы с тобой квиты.

Гарри, еще раз поцеловав ее в шею, отправился в ванную.

— А у меня для тебя сюрприз! — крикнул он через плечо. — Только напомни мне потом, после ужина.

Поужинав, они взяли Сквиза и пошли гулять. Гарри жадно вдыхал свежий вечерний воздух, а Сквиз метался по всей улице, вынюхивая знакомые места и отвечая на лай пробегавших мимо собак.

— По-моему, в воздухе появился слабый запах приближающегося лета, — сказал Гарри, вдыхая полной грудью.

— Интересно, а чем же запах лета отличается от всех других запахов?

— О, очень многим! — серьезно сказал он. — Во-первых, летом пахнет свежей зеленью, во-вторых, только что распустившимися листьями, в-третьих, каким-то особым теплом, ну и так далее.

— Скошенной травой и свежим сеном? — шутливо продолжила его мысль Мэл.

Гарри улыбнулся и еще крепче прижал ее к себе.

— Ты все правильно понимаешь.

— Да, кстати, — опомнилась она, — чуть не забыла, какой сюрприз ты мне приготовил? — Она замедлила шаг и пристально посмотрела на него.

Гарри растянул рот в самодовольной ухмылке:

— Я обо всем договорился с Россетти. Он согласился подменить меня, так что выходные мы проведем вместе.

Лицо Мэл просияло от радости.

— Ты хочешь сказать, что мне придется торчать с тобой целых два дня?

Они прошлись до набережной, потом повернули назад и через полчаса вернулись на Луисбург-сквер. И все это время они живо обсуждали, как проведут время и чем заполнят эти выходные. Уже перед домом Гарри краем глаза заметил, что на углу его улицы стоит цвета металлик фургон марки «Вольво». Но его мысли тут же переключились на Мэл и на тот весьма приятный для него факт, что сегодняшнюю ночь она проведет в его объятиях.

— Мы с тобой сейчас напоминаем трех медведей, — шутливо сказал он, сворачивая к дому. — Если, конечно, в качестве третьего посчитать Сквиза.

В шесть утра, когда Мэл и Гарри покинули дом и направились на ферму Джорданов, фургон все еще стоял на углу. Гарри успокоился, решив, что это новая машина кого-то из его соседей. Однако на скоростном шоссе, куда они выехали минут через десять, его насторожила другая машина — черный пикап марки «Инфинити», который следовал за ними по пятам, придерживаясь определенной дистанции. Он сбавлял скорость, потом внезапно родил вперед, но машина продолжала ехать за ними.

Гарри насупился и стал все чаще и чаще поглядывать в зеркало, решив не беспокоить Мэл и не нервировать ее необоснованными подозрениями. Она и так изнервничалась в последние дни. И все это время у него из головы не выходили таинственные телефонные звонки. Он никак не мог смириться с мыслью, что это тот самый маньяк-убийца, который терроризировал город.

Вскоре они подъехали к повороту на проселочную дорогу. Гарри включил правый поворот и внимательно проследил за действиями неотступно следовавшей за ним машины. Черная машина прошла мимо, и он облегченно вздохнул, подумав, что это всего-навсего параноидальный синдром человека, отягощенного чрезмерно нервной работой.

А в это время мужчина в темно-сером «вольво» держался далеко позади «ягуара», и заметить его Гарри никак не мог. Он видел Мэллори по телевизору, знал, что она прибыла в аэропорт Логан, и к этому времени почти все разузнал и о детективе Гарри Джордане. На сей раз он решил не отступать от своего правила, в соответствии с которым должен знать все о своих потенциальных противниках. Он уже неплохо изучил дорогу на ферму Джорданов и угадывал каждое движение следующей впереди машины.

А Мэл сидела в автомобиле, поглядывая в окно и думая о том, что Гарри был прав, когда говорил о запахе приближающегося лета. Правда, в городе она об этом никогда не думала, но здесь, в сельской местности, эти запахи напоминали о себе на каждом шагу.

Когда они подъехали к ферме, солнце уже клонилось к закату. Воздух здесь был каким-то ароматным и удивительно свежим. Казалось, в нем витает запах только что выжатого фруктового сока, Правда, с довольно сильным привкусом благоухающих роз.

Пока Гарри выгружал из багажника вещи, Сквиз успел несколько раз обежать вокруг дома и облаять соседских собак. А Мэл стояла возле крыльца, жадно вдыхая запахи земли, деревьев и цветов. Где-то неподалеку стучал дятел, готовясь к летней поре.

Ферма Джорданов была такой же живописной и милой, как и в тот памятный вечер. Мэл казалось, что в таком доме человек должен ощущать непрерывность жизни и все те прелести, которыми она так щедро наделяет мудрых и терпеливых людей. Гарри с умилением наблюдал, как Мэл бродила по дому, притрагивалась руками к старой мебели и с неподдельным интересом рассматривала старые фотографии.

— Знаешь, у этого дома есть своя душа, понять которую можно только тогда, когда проживешь здесь некоторое время, — тихо сказал он, оглядываясь вокруг. — В нем как бы спрессовалась коллективная память всех живших здесь поколений клана Джорданов.

Мэл невольно вспомнила трейлер, в котором они с матерью жили в Голдене, и подумала, что там у них не было никакого духа, да и быть не могло. Разумеется, для этого вовсе не нужно быть богатым и обладать каким-то огромным домом, но это непременно должно быть жилище, в котором царит любовь между людьми и взаимоуважение.