Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как правило, владыками избирались или главы кланов либо дети главы клана. Интересно что трон могла занятии и женщина. Кстати, в данный момент такая особа, являющаяся одновременно и главой клана Акта и занимала трон владыки.
Никитин любопытства ради взглянул на специализацию этого клана и поджал губы. Судя по имевшейся информации как раз этот клан и занимался подготовкой всевозможных агентов влияния и боевиков, с группой которых Никитин не так давно весьма решительно расправился. Развернув на экране снимок владыки, он с минуты разглядывал её изображение, в котором, по его мнению, было мало женского.
Мысленным посылом он запустил видеофрагменты с её участием… да, эта дама ему всё меньше и меньше нравилась своей жесткостью и жестокостью. На одном видеофрагменте она собственноручно отрубила голову у какого-то сановника. Хотя в этом мире никто излишним человеколюбием не страдал. Но это был уже явный перебор.
Поработав с ИИ, землянин решил пройтись по территории и заглянуть на своё второе рабочее место. Он пока никого не принимал в своём новом доме, слишком много там было странного для здешних аборигенов, поэтому он зарезервировал за собой весь второй этаж, находящийся над казармой, для своего официального рабочего места. Старослужащие теперь называли это место Старой Казармой, а ещё два барака появившиеся не так давно Новыми Казармами.
В перестроенной Старой Казарме, теперь с большим комфортом проживало большинство офицерского состава его дружины те, кто по каким-то причинам не желали обзаводиться своим домом и участком земли.
Двое дружинников стоящих на карауле на крыльце здания, дружно отдали ему честь, землянин ответил им величественным кивком головы и начал подниматься вверх по лестнице, боковым зрением отметив, что один из охранников торопливо поднимает его личный штандарт с серпом и молотом.
Штандарт, для его подданных, означал, что он находится на своём рабочем месте и может их принять. Начав движение вверх по красной ковровой дорожке, закреплённой на поскрипывающей деревянной лестнице, он провёл рукой по тщательно ошкуренной и покрытой серебристым лаком древесине перил.
Серебристый лак, мгновенно стал дико популярным. Как только покрасили им лестницу, здесь постоянно толпился самый разный народ, разглядывая и щупая диковинку. Ну и само собой разумеется, пошли заказы на эту продукцию… и неплохо так пошли!
— И чего мне делать с такой прорвой золота, которое хлынуло в Москву после запуска промышленного синтезатора? — подумал он поднимаясь.
Пройдя по лестнице, он свернул в коридор. Там тоже недавно произошли перемены, весь коридор был отделан последовательно чередующимися панелями тёмно-коричневого и серебреного цвета. А на темных панелях его соратникам вдруг пришла в голову блажь вешать головы разных местных тварей.
Откуда пошло это поветрие землянин так и не выяснил — Медведь то клялся что идею с чучелами он увидел во сне, то вдруг говорил что идею ему подбросил некий купец, когда напившись, хвастался своим домом и имеющимися у него такого рода диковинками.
Вот и сейчас одну из панелей заняла, чья-то жабоподобная, с разинутой пастью, голова с двумя рядами острых зубов. Никитин на несколько мгновений остановился посмотреть на появившийся новый экспонат, потом понюхал воздух — вроде бы тухлятиной не несло, и пошёл к своим апартаментам.
Из-за небольшого столика торопливо вскочил дежурный, старательно отдал честь, Сергей небрежно ответил тем же и, толкнув дверь, зашёл в свой кабинет. Огляделся вокруг. За последние несколько месяцев его интерьер полностью изменился.
На смену простых, грубовато сделанных столов и стульев, пришла тяжеловесная мебель из дорогих пород чёрного дерева с красивой инкрустацией. Простой деревянный пол, совершенно скрыли мягкие ковры, на стенах появились дорогие вышитые золотом гобелены с простыми пейзажами якобы из Та-мир-но. На самом деле это было стилизованное под ручную работу, продукция синтезатора.
— Пятьдесят килограмм золота, однако! — подумал он. — Сам лично закидывал в ненасытный бункер этой штуковины!
Пальцами руки он нежно провёл по отделанным ценной светлой древесиной стенке, и двинулся дальше, обогнув пяток мягких гостевых кресел, и стоящий вдоль стены, сделанный из клееного бруса массивный шкаф, изукрашенный всевозможными узорами. По ходу движения он кинул взгляд на потолок, который по местным аристократическим меркам был низковат — всего четыре метра в высоту.
Под потолком висело разлапистая, на двадцать посадочных гнёзд, люстра, ещё одна имитация. Там имитируя самосветящиеся растения, давали неяркий дневной свет излучающие элементы из мира Сольто. Только глубокое офисное кресло на колёсиках, продукт того же синтезатора, несколько выбивалось из общего стиля.
— Нет, надо будет строить себе дворец, причём срочно, а то несолидно, получается — мелькнула у него мысль. — Вот как раз и есть куда золото потратить, хотя о чём это я — строить дворец будут несколько лет, а я к этому времени буду уже на пути к Земле.
Озадаченный этой мыслью он уселся в кресло и откинулся назад. Ещё раз оглядел свой кабинет и остановился на большом зеркале в красивой тёмной раме.
— Вот тебё ещё один пример демонстрации до кучи своего богатства. — подумал он. Такие большие зеркала здесь никто не продает. Зеркало таких выдающихся габаритов пока только у меня родимого, ну надо же мне пускать пыль в глаза моим деловым партнёрам, а то как-то временами замечаешь в их глазах лёгкое недоумение от спартанской простоты убранства кабинета. Зато теперь, когда они видят подобное чудо-зеркало в этом кабине… то только восторг и зависть. Так, а что тогда делать с дворцом? Может быть Рисо попросить со строительством, когда он наконец починит все свои механизмы.
Додумать проблему с дворцом ему не дал шагнувший без стука в кабинет Медведь. Его заместитель был чем-то возбуждён. Сергей поднял на него вопросительный взгляд.
— Опять сегодня была драка с этими половинчиками! — пожаловался тот, опускаясь в гостевое кресло. — Вечные с ними проблемы!
Землянин вопросительно поднял бровь, не совсем понимая с чего тот вдруг так ополчился на этот народец.
— Может быть их того… уволить всех! А? Рассчитаем их всех, и пусть катятся к своей лохматой богине!
— Ты объясни толком что стряслось?
— Да всё эти твои новомодные карты, будь они неладны! — мрачно произнёс его заместитель.
Сам он, произнося такого рода страстную речь, несколько выбивался из такого привычного Сергею образа рубахи-парня. Медведь старательно отводил глаза, стараясь не встречаться с ним взглядом.
— А что там не в порядке с картами? Ты сам жаловался мне, что ребят надо как-то отвлечь от вина. Что дел настоящих мало, народ, мол, застоялся…
— Да так-то оно так, — Медведь замялся — но не
