Она бросила взгляд на рухнувшие балки и вздрогнула:

– Бренн?

– Да?

– Ты ведешь себя, как на сцене. Он с облегчением засмеялся:

– Я хотел, чтобы ты обратила на меня внимание.

Она покачала головой, все еще не в силах осознать случившееся:

– Я готова слушать тебя до бесконечности.

Он присел рядом с ней. Сквозь пустые оконные проемы лился лунный свет. Ее рыжие волосы казались черными, а глаза сияли, словно бриллианты. Она была похожа на богиню, спустившуюся с небес на грешную землю.

Он убрал с ее лица прядь волос, выбившуюся из косы. Теперь, когда момент опасности остался в прошлом, он ощутил, как его охватывает гнев.

– Что ты делала здесь? Одна? В темноте?

– Сегодня ночь волшебной луны. Я пришла, чтобы описать все, что произойдет, когда я переступлю границу волшебного кольца.

– Ты и твои волшебники! Что еще за волшебная луна?

– Миссис Брайс сказала мне, что, когда луна освещает этот круг, начинают твориться настоящие чудеса. Она слышала, что некоторым даже посчастливилось увидеть фей и волшебников. Дети очень хотели, чтобы я проверила правдивость этой истории. Они просили меня прийти сюда и запомнить все, что произойдет.

– Волшебное кольцо?

Его жена говорила о вещах, о которых он и понятия не имел.

– Да, – твердо сказала Тэсс. – И мы с тобой сидим в его центре.

– В центре чего? – все еще не понимая, о чем она говорит, переспросил Бренн.

Она обвела рукой недостроенный этаж:

– Посмотри, вон одуванчик. А вон еще один. Если всмотреться, то получается круг. Вернее, овал.

Он увидел, что и вправду камни и одуванчики на земле располагались едва заметным кругом. Кое-где даже виднелись желтые цветочные головки, которые скоро превратятся в белые облака.

– Так вот почему ты не торопилась с перестройкой этого этажа...

– Я делала это ради детей. Они хотели узнать, приходят ли сюда феи и волшебники. Но, конечно, мы их спугнули.

– Тэсс, ты же не веришь во всю эту сказочную чепуху? Когда я увидел, что на тебя могут обрушиться строительные леса, я подумал, что потеряю тебя. Лучше бы мне вырвали из груди сердце, чем отняли тебя таким жестоким способом.

Она часто заморгала:

– Что ты сказал? Он нахмурился:

– Я сказал, что запрещаю тебе шататься одной в темноте.

Она схватила его за руку:

– Нет, нет. То, что ты сказал до этого.

– Что же?

– О, Бренн! – Теперь в ее голосе звучало отчаяние. – О сердце.

Она говорила так, как будто от его слов зависела вся ее жизнь.

– Я сказал, что лучше бы мне вырвали из груди сердце, чем отняли тебя таким жестоким способом.

Она пристально взглянула на него:

– Почему же?

– Что ты хочешь этим сказать? «Почему же?» Да потому, что я люблю тебя.

Если бы он толкнул ее, она была бы не так удивлена. Тэсс приподнялась:

– Скажи это снова.

– Что?

Она закатила глаза:

– Почему ты такой несговорчивый? Ты прекрасно знаешь, о чем я тебя прошу. Скажи это снова!

– Что же? Что я люблю тебя?! Она выпрямилась и сказала:

– Это правда?

– Конечно, правда.

– Но ты никогда этого не говорил.

– Тэсс, это было очевидно. Я хотел сказать... – Он замер на мгновение. – Так вот почему ты была так сердита на меня? Из-за того, что сомневалась в моих чувствах... Но почему ты перестала говорить мне о своей любви?

– Я решила, что для тебя это не имеет никакого значения! Ты был так рассержен из-за денег.

– Разочарован, Тэсс, – поправил он ее, зная в глубине души, что она права.

Только сейчас он осознал, что не мыслит своей жизни без нее. Раньше его чувство нельзя было назвать настоящей любовью.

– Ты ничего не говорил, – напомнила она ему тихим голосом.

– Я присылал к твоей двери детей с цветами. Я потратил много часов на то, чтобы собрать их.

– Я думала, что ты заставил собирать букеты детей. Он нахмурился:

– Поэтому ты положила цветы на мою кровать?

– Нет, потому что я подумала, что таким образом ты пытаешься затащить меня в постель.

– Но так оно и было, – признался он. Он провел рукой по ее плечу:

– Я так соскучился по тебе, Тэсс.

– Я тоже, Бренн.

– Но почему же ты не встречала меня, когда я приходил домой? – потребовал он ответа. – Я знал, конечно, что появление викария со своей проповедью вызовет у тебя неоднозначную реакцию, но я знал также, что его присутствие тебе будет все же приятно.

– Бренн.

– Да.

– Поцелуй меня.

Он обнял ее. Но когда он хотел коснуться ее губами, она отстранилась и вымолвила:

– Скажи мне эти слова снова, Бренн. Прошу тебя, скажи их.

Он улыбнулся:

– Я люблю тебя.

В ее глазах появились слезы. Она раскрыла ему свои объятия. Они оказались на камнях, но Бренну было все равно, так велико было его желание. Тэсс легла ему на грудь и коснулась его губ своими губами. Она целовала его со всей страстью.

Он рассмеялся и подхватил ее так, что она оказалась на нем. Они перестали смеяться.

– Я люблю тебя, Тэсс Оуэн, – сказал он.

– Я люблю тебя, Бренн Оуэн.

И в это мгновение произошло чудо... Бренн не мог описать свои чувства, но он знал, что на него словно снизошло благословение небес.

– Этот дом, Эрвин-Кип, – ничего не имеет значения без тебя.

– Я всегда буду рядом.

– Только попробуй убежать, – прошептал он и снова поцеловал ее. – Бог ты мой, Тэсс, как сильно я тебя люблю.

Они слились в объятиях. Никто из них не заметил, что они оказались в центре волшебного круга, освещаемого луной. Бренн не торопился, а Тэсс, напротив, выказывала нетерпение.

Он лишь смеялся в ответ. Каждый крючок, каждую застежку, каждую завязку на ее платье он использовал для того, чтобы продемонстрировать силу своей любви. Он расплел ей волосы, и они воздушным ореолом окутали ее плечи и грудь.

Она была его женой, его верной помощницей, его второй половинкой.

Он вышел из битв: и его тело, и его душа были изранены, но она с готовностью приняла его, дала ему надежду. Более того, она отдала ему себя.