— Они сына хотели, — произнес доктор, как-то грустно посмотрев на очки в своих руках, — наследника, вроде.

— Сына, значит, хотели Ну что же, я вообще не думал об этом, а выходит, что теперь у меня есть дочь.

— Вы хотите забрать ее? Уверены?

— Разве, похоже, что я шучу?

— Но вы должны понимать, что усыновление занимает немало времени. Может пройти несколько месяцев.

— Ну вот этим и займутся мои помощники. А малышку я заберу прямо сейчас, — настойчиво произнес я, чтобы врач понял, что уходить без ребенка я не собираюсь.

— Вы нарушаете закон.

— Я сам себе пишу закон! Именно по этому делу.

— Я не имею права.

— Вам на счет капнет немаленькая сумма. Свои данные я вам предоставлю, ибо скрывать мне нечего, просто хочу ребенку обеспечить будущее.

— Почему этот человек меня допрашивал вчера, и кто вы, что так сильно хотите забрать девочку?

— Разве нужны мои пояснения, если я хочу помочь ребенку? строго спросил я, уже злясь, что так долго не могу глянуть на девочку. Я же сказал — я дядя.

— Просто

— Просто держите язык за зубами и отведите меня к малышке.

— Ладно, но учтите, я не буду молчать, когда меня спросит полиция и служба опеки.

— Не спросят. Не волнуйтесь об этом.

Вольнов застыл на месте на некоторое время, а потом, словно обдумав, кивнул мне, и мы вместе вышли из кабинета, следуя за ним. Поднявшись на нужный этаж, Семен Валентинович достал из шкафа халат и маску из запечатанной коробки, и протянул мне, чтобы я оделся перед тем, как войти к детям. Я рвано натянул все это на себя, и мы наконец-то вошли в небольшую палату, где спали несколько крох. Обведя взглядом все кювезы и одну кроватку, я посмотрел на врача, молча прося о том, чтобы показал мне, где именно дочь Лии. Он, вздохнув, неуверенно показал рукой на кроватку, и я медленно подошел к ней.

На детском матрасе, в белых ползунках, распашонке, и нежно-розовой шапочке лежала совсем крошечная девочка, тихо посапывая слегка курносым носиком. Ее кожа была еще красноватой, но отчего-то я был уверен, что очень нежной. Малышка спала, подогнув маленькие ручки в локтях и прижав их к груди, а пальчики были сжаты в кулачки, по крайней мере мне так показалось, потому что они были спрятаны в распашонке. Глядя на это удивительное чудо, которое несомненно нуждалось в моей защите, я понял, что не уйду отсюда без нее. Просто не посмею.

Протянув руку, осторожно коснулся животика и понял, что малышка с легкостью уместится в моих ладонях. Мало того, что она была девочкой, которые зачастую рождались меньше мальчиков, так еще и недоношенная. Совсем лапочка.

Найдя в себе силы, я отстранился, и молча вышел из палаты, Семен Валентинович последовал за мной, и как только он закрыл дверь, я произнес:

— Я ни секунды дольше ее здесь не оставлю.

— Я это уже понял, Дамир Тимурович. Как нам поступить с документами?

— Сейчас пройдем в ваш кабинет, я оставлю вам свои данные. Завтра мой юрист привезет все документы на усыновление, а уже сегодня вечером круглая сумма будет на вашем счету.

— Тогда пройдемте, я все запишу.

— Миша, — позвал я мужчину, который все это время стоял возле окна, — поезжай в детский магазин, купи что-то из вещей, чтобы я мог забрать девочку и сделай ксерокопию моего паспорта и кода.

Я протянул ему документы, а сам пошел за доктором в его кабинет, чтобы сообщить сумму за его молчание и уточнить что и как мне делать, чтобы ни в коем случае не навредить ребенку. Мы общались минуть пятнадцать, я внимательно слушал врача, как вдруг вспомнил, что так и не узнал, как зовут малышку, и поспешил исправить эту оплошность.

— А вот тут Дамир Тимурович, мне стало интересно

— Что именно? не понял я, заметив его задумчивый взгляд.

— Ее муж явно не собирался давать имя ребенку, а вот Лия, — он снял очки и отложил их на стол, все так же задумчиво глядя куда-то в сторону, — насколько мне известно фамилия у них Шираевы, как я уже говорил.

— Конченая у них фамилия. Что дальше?

— Ребенка Лия ни разу не держала, и даже не взглянула на девочку, но имя записала сама.

— Какое?

— Ангелика. Господи — неожиданно прошептал он, устало проводя рукой по лицу, — как я сразу не додумался?! Она упрашивала дать ей фамилию Байер.

— Что? зло процедил я, удивляясь все больше и больше. Покажите записи!

Доктор тут же принялся листать журнал записей новорожденных детей, и уже через несколько секунд протянул мне на нужной странице. Я схватил журнал и взглядом уткнулся в слова, выведенные синими чернилами аккуратным почерком: Шираева Лия Александровна. Родила девочку. Вес два кг пятьсот грамм, рост сорок восемь сантиметров. Имя девочки — Ангелика. «Если есть возможность, хочу, чтобы у девочки была фамилия Байер, а отчество Дамировна.» Я в шоке уставился на надпись, год и день рождения уже не читал, в голове крутился один вопрос: неужели малышка действительно моя дочь?

— В любом случае. Регистрация проходит в ЗАГСе, так что вы сможете изменить имя. И уж извините за нескромный вопрос.

— Не за что извинять, потому что вы мне его не зададите, я сам не знаю. Скажите только, малышка правда родилась семимесячной? Не меньше? Вы не могли перепутать?

— Не мог. Действительно семимесячная.

В дверь постучали и в кабинет вошел Михаил, держа в одной руке пакет с вещами, а в другой файл с ксерокопиями. Он передал его мне, и мы с доктором сразу же записали все данные и оставили ему копию, а после, снова вернулись в палату за моей девочкой, и я со стороны принялся наблюдать, как умело медсестра одевает крохотное тельце.

Через несколько минут, она подняла маленький сверток и поднеся ко мне, бережно передала в руки. Я выдохнул и понял, что все это время практически не дышал, наблюдая за тем, как Лапочку собирают домой. Теперь в ее дом тоже.

Переведя взгляд, я улыбнулся мирно спящей девочке и понял, что теперь я никому ее не отдам, не позволю отнять, потому что такие ангелочки должны быть счастливы. Склонившись, я, опасаясь, что могу навредить, едва ощутимо коснулся губами ее лобика, а потом развернувшись, молча вышел из палаты. Я не понимал, что со мной начало происходить, стоило мне взять на руки крохотное чудо. Словно мир вокруг изменился, все стало ярким и добрым, будто малышка принесла с собой то, чего мне так не хватало. С ней почувствовал себя не одиноким, важным для кого-то, и в данном случае, именно для нее. И сейчас я понял, как мне важно оберегать маленькое сердечко.

Оказавшись на улице, я кивком головы показал Михаилу, чтобы он достал ключи от машины у меня в кармане пиджака, тем самым объясняя, что за руль сядет именно он. Мы с Лапочкой разместились на заднем сидении, я постарался как можно тише закрыть дверь автомобиля, чтобы не разбудить ребенка, а вот мой помощник наверняка захотел получить от меня нагоняй.