Терпение у нее лопнуло, и, не дожидаясь, пока автобусы разъедутся, она бросила машину посреди улицы и побежала в кафе.

— Джо! — крикнула она, распахивая дверь. Она не могла избавиться от панических ноток в голосе.

— А, вот ты где, женщина, которую я искал. — Джо вышел из кухни. — Я хотел показать тебе мой новый модный аппарат. Он…

— Мне все равно, — задыхаясь, перебила она. — У меня нет времени. Просто ответь мне, пожалуйста, на вопрос. Ты помнишь, как я была здесь несколько раз с мужчиной, да?

В задумчивости Джо посмотрел на потолок с важным видом.

Элизабет затаила дыхание.

— Ага, помню.

Элизабет с облегчением вздохнула.

— Слава богу, — истерично засмеялась она.

— Теперь ты можешь обратить внимание на мой новый прибор, — с гордостью сказал Джо. — Это самая современная кофеварка. Делает эти твои эспрессо, капучино и все остальное. — Он взял чашку для эспрессо. — Конечно, сюда войдет всего ничего, кот наплакал. Я уже прозвал это горячей каплей.

Элизабет засмеялась, страшно радуясь кофе и, главное, тому, что Джо помнит Айвена, от счастья она готова была перепрыгнуть через стойку и расцеловать его.

— Так где теперь этот парень? — спросил Джо, пытаясь сообразить, как сделать для Элизабет эспрессо.

Улыбка Элизабет померкла.

— О, я не знаю.

— Уехал обратно в Америку, да? Наверняка он живет там в Нью-Йорке. В Большом Яблоке, как они его называют. Я видел Нью-Йорк по телику, и, на мой взгляд, на яблоко он вообще не похож.

Элизабет застыла.

— Нет, Джо, не Бенджамин. Ты говоришь о Бенждамине.

— О парне, с которым ты несколько раз пила здесь кофе, — подтвердил Джо.

— Нет. — Элизабет начинала злиться. — То есть да, пила. Но я говорю о другом человеке, который был со мной здесь. Его зовут Айвен. Ай-вен, — медленно повторила она.

Джо скривил губы и покачал головой:

— Не знаю никакого Айвена.

— Нет, знаешь, — с напором произнесла она.

— Послушай. — Джо снял очки и отложил инструкцию. — Я знаю практически всех в этом городе, но никакого Айвена не знаю и никогда о таком не слышал.

— Но, Джо, — взмолилась Элизабет, — пожалуйста, напряги свою память. — И тут она вспомнила один эпизод. — В день, когда мы разбрызгивали кофе на улице, со мной был Айвен.

— А! — Джо наконец понял. — Он был из группы немцев, да?

— Нет! — разочарованно закричала она.

— Ну откуда же он тогда? — спросил Джо, пытаясь успокоить ее.

— Я не знаю, — сердито сказала она.

— Ну а фамилия у него какая?

Элизабет с трудом сглотнула:

— Э-этого я тоже не знаю.

— Тогда как я могу тебе помочь, если ты не знаешь ни как его фамилия, ни откуда он? Похоже, ты его тоже не слишком хорошо знаешь. Насколько я помню, ты танцевала там, на улице, одна, как сумасшедшая. Не знаю, что на тебя нашло в тот день.

Неожиданно у Элизабет появилась еще одна идея, она схватила со стойки ключи от машины и выбежала из кафе.

— А как же твоя горячая капля? — крикнул Джо, когда она захлопнула за собой дверь.

— Бенджамин, — позвала Элизабет, захлопывая за собой дверцу машины и бросаясь к нему по гравию. Он стоял посреди группы рабочих, склонившихся над разложенными на столе чертежами. Они все подняли на нее глаза.

— Можно вас на минутку? — Она запыхалась, ее волосы развевались от сильного горного ветра.

— Конечно, — сказал он, отходя от замолкших рабочих и отводя ее в сторонку. — Все нормально?

— Да, — неуверенно кивнула она. — Я просто хотела задать вам один вопрос, если вы не против.

Он приготовился слушать.

— Вы встречались с моим другом Айвеном, да? — Она хрустела суставами пальцев и переступала с ноги на ногу, нетерпеливо ожидая его ответа.

Он поправил каску, внимательно посмотрел на нее, ожидая, что она засмеется или скажет ему, что шутит, но не обнаружил в ее беспокойных темных глазах ни тени улыбки.

— Это какая-то шутка?

Она покачала головой, нервно прикусила внутреннюю поверхность щеки и нахмурила брови.

Он откашлялся.

— Элизабет, я правда не понимаю, что вы хотите, чтобы я сказал.

— Правду, — быстро ответила она. — Я хочу, чтобы вы сказали мне правду. Ну, понимаете, я хочу, чтобы вы сказали мне, что видели его, но я хочу, чтобы это было правдой. — Она сглотнула.

Бенджамин еще некоторое время изучал ее лицо и в конце концов медленно покачал головой.

— Нет? — тихо спросила она.

Он снова покачал головой.

Ее глаза наполнились слезами, и она быстро отвернулась.

— Вам нехорошо? — Он хотел дотронуться до ее руки, но она отпрянула. — Я считал, что вы шутите насчет него, — ласково добавил растерянный Бенджамин.

— Вы не видели его на встрече с Винсентом?

Он покачал головой.

— А на барбекю на прошлой неделе?

Та же реакция.

— А как мы с ним шли по городу? А в детской комнате в тот день, когда… появилась эта смешная надпись на стене? — с надеждой спросила она. Ее голос дрожал от волнения.

— Нет, простите, — добродушно сказал Бенджамин, стараясь скрыть смущение.

Она повернулась к нему спиной и смотрела теперь на развернувшуюся перед ней панораму. С того места, где она стояла, было видно море, горы и аккуратный маленький городок, спрятавшийся между холмами.

Наконец она заговорила:

— Бенджамин, он был такой настоящий!

Он не мог придумать, что на это сказать, и продолжал молчать.

— Знаете, как бывает, когда чувствуешь, что кто-то находится с вами рядом? И даже если никто не верит, что этот человек существует, вы точно знаете, что он есть?

Бенджамин задумался и понимающе кивнул, хотя она не могла этого видеть.

— Мой дедушка умер, а мы были с ним очень близки. — Он смущенно ковырнул носком гравий. — С моей семьей мало о чем можно было договориться — они никогда ни во что не верили, но я знал, что он иногда бывал рядом со мной. Вы хорошо знали Айвена?

— Он знал меня лучше, — усмехнулась она.

Бенджамин слышал, как Элизабет всхлипнула. Она вытерла глаза.

— Так он был реальным человеком? Он умер? — спросил Бенджамин, сбитый с толку.

— Я просто так сильно верила… — Она замолчала. — Он очень помог мне в последние несколько месяцев. — Минуту она изучала в тишине окружающий вид. — Бенджамин, я ненавидела этот город. — По ее щеке скатилась слеза. — Я ненавидела каждую травинку на каждом холме, но Айвен так многому меня научил! Он объяснил мне, что в задачи города не входит сделать меня счастливой. И Бале-на-Гриде не виноват в том, что я чувствую себя не в своей тарелке. Не важно, в какой точке земного шара находишься, потому что главное — где ты обитаешь в своих мыслях. — Она коснулась лба. — Все дело в том мире, в котором я живу. Мире видений, надежд, воображения и воспоминаний. Там я счастлива. — Она снова постучала себя по лбу и улыбнулась. — И поэтому я счастлива и тут тоже. — Она распахнула руки, показав на пейзаж вокруг. Потом закрыла глаза и подставила лицо ветру, чтобы он высушил ей слезы. Когда она повернулась к Бенджамину, се лицо смягчилось. — Я просто подумала, что из всех людей именно вам будет важно это знать. — Медленно и тихо она пошла обратно к машине.