— Ну, с физиологией мы спешить не будем — сначала сто раз отмерь… А вот попробовать засунуть деталь в деталь и посмотреть, что из этого получится — Красный закончим и займемся. Тебя когда отсюда выпускают?

— Завтра.

— А рукой разрешат шевелить?

— Еще через пару дней. Не просто шевелить, а наоборот — активно тренировать надо будет.

— Как раз подлечишься, и начнем. На обратной стороне Луны кратеров много. Если еще вдруг добавится — никто особо не удивится. Работать будем только дистанционно. Надо будет еще и химию подучить. Что в результате этих экспериментов получится…

— Так Генкина Лена химик по образованию — ей и карты в руки.

— Но вот одно я знаю точно, — усмехнулся Гольдштейн. — Если засунуть в тот же плутоний, запасы которого у нас в кратере Джордано Бруно довольно приличные, еще что-нибудь трансурановое — то точно выйдет очень ярко и громко.

— Мгновенно получится закритическая масса?! — сообразил Гришка. — Причем в очень малом объеме? Вот мне почему-то такие эксперименты проводить совершенно не хочется.

* * *

— Н-да, поразвлекались детишки! — хмыкнул Сахно. — Так ославить миллиардершу.

— Как они это сделали? — недоумение вместе с любопытством было перемешано на лице Екатерины.

— Новейшая разработка американских фармакологов, — улыбнулся Николай. — Сыворотка, после введения которой человека неудержимо тянет говорить правду, правду и ничего кроме правды. Причем делает он это с очень большим удовольствием.

— Григорий отлично знает эффективность прямого введения лекарств прямо в артерии. Ну, а Вера на нем же и натренировалась после той не совсем удачной операции с американским эшелоном.

— Они вкатили микропорталом эту сыворотку госпоже миллиардерше прямо во время пресс-конференции в Вене. Вот вдова — мужа, очень крупного бывшего чиновника нашей столицы, ухлопали еще в 2013-м — слишком много знал, а она уже четыре года, как сделала ноги в Австрию… — начал рассказывать Штолев.

— Что значит «сделать ноги»? — перебила его Катерина.

— Удрать, — усмехнулся Николай. — Года не прошло после снятия высокопоставленного столичного чиновника, как эта семейная парочка уехала за границу. Вероятно, у них было накоплено очень много компромата на власть предержащих, чтобы их самих немедленно не отдали под суд, но они все-таки удрали, тем более что в той же Австрии к тому времени уже имели приличные владения.

— Ну вот, на пресс-конференции, когда Верка вкатила ей раздобытую Григорием сыворотку правды, — перехватил эстафету Сахно, — госпожа миллиардерша прямо под объективами видеокамер множества журналистов и начала резать правду-матку и о себе, и о том, как на девяносто процентов сделанный за счет коррупции капитал из Российской Федерации вывозила, и кого и как подмазывала в самом Евросоюзе.

— Впрочем, американский посол в Москве Джон Байерли еще в феврале 2010-го докладывал в госдепартамент США, что этот высокопоставленный чиновник не только не преследовал организованную преступность в российской столице, но и сам сотрудничал с криминальными авторитетами. «Его связи с преступным миром и влияние, которое оказывают преступные группировки на положение дел в Москве, уже не оставляют сомнений», — писал Байерли в документах, опубликованных WikiLeaks и появившихся в британской газете The Guardian.[45]Теперь наша прокуратура просто вынуждена будет завести уголовное дело и запросить ее выдачу России, невзирая ни на какой компромат, — довольно резюмировал Штолев.

— Уверен? — усмехнулся Александр Юрьевич. — Хотя дело, может быть, и возбудят. А вот результатов все равно не будет. Рука руку моет. Откупится миллиардерша.

— Может быть, — с заметным сожалением согласился Николай. — Одна надежда на теперь уже скорый переворот.

— Полонского не подкупишь, — кивнул головой Сахно.

— Вы так спокойно говорите об этом, — в очередной раз удивилась британка. — Насильственный захват власти — самое серьезное преступление во всем мире.

— Позволь с тобой не согласиться, — улыбнулся Александр Юрьевич. — В Америке самое большое злодеяние — неуплата налогов. Покушение на устои демократии!

Теперь засмеялись уже все вместе.

* * *

— Я же тебе говорил, что они еще что-то придумают! — улыбнулся Сахно. — Григорий еще и выздороветь не успел, а новые идеи как из рога изобилия сыпятся. Они сейчас всей толпой в лаборатории Гольдштейна собрались — автоматизированный комплекс по производству сверхмощной и одновременно компактной электроники проектируют. Утверждают, что новыми генераторами пробоя небольшие объекты в пределах полутора сотен килограмм на орбиту Земли прямо с поверхности нашей планеты можно будет забрасывать. А на Луну так вообще до трех тонн зараз.

— Знаешь, Саша, — Штолев сегодня с самого утра был несколько задумчив, — меня сейчас совершенно другое интересует.

— М-м-м-м? — Александр Юрьевич как раз прикуривал сигарету.

Николай тоже закурил и только потом задал свой вопрос:

— Почему бабы, чуть только узнают о нашей деятельности как «Красных полковников» и сами попадают в команду, немедленно хотят рожать?

— Твоя Катерина тоже беременна? — брови Сахно от удивления поползли вверх.

— Еще не знаю — визит к Наташе по плану завтра — но возжелала. Уже не предохраняемся. Ну, а… Сам же знаешь — дурное дело не хитрое.

Александр привычным движением почесал костяшкой согнутого указательного пальца кончик носа.

— Я, конечно, не очень-то в психологии разбираюсь, но предположить могу. Подсознательно понимают, что нас в команде слишком мало, и таким образом пытаются решить вопрос?

Заливистый смех жены от двери заставил обоих мужчин повернуть голову. Она, вероятно, уже несколько минут слушала их занимательный разговор.

— Не так? — спросил Сахно.

— Нет, конечно, психолог ты мой доморощенный. — Наталья тоже устроилась за столом, раскрыла лежащий на столе ноутбук, подключенный через вай-фай к серверу их с мужем бункера, пощелкала клавишами, кнопками тачпада, и через комнату отдыха ощутимо задул слабый теплый ветерок.

— Мне теперь сигаретный дым несколько противопоказан, — объяснила она. — Нет, вы-то курите. Запах немного даже приятен. А по поводу твоего, Коля, вопроса… Все, с одной стороны, проще и одновременно сложней. Природа заложила в человеке очень мощные подсознательные стимулы размножаться, но как только люди научились предохраняться и позже избавляться от нежелательной беременности… Почему в наше время даже в материально обеспеченных семьях всего по одному, два, максимум три ребенка?

— Нежелание женщины мучиться тяготами беременности? — спросил Штолев.

— Глупость. Положительные эмоции все равно превалируют. Иногда ведь и мужчины не особо желают еще детей. И это, заметьте, в совершенно нормальных семьях.