Остаток дня Патрисия просидела в Мортон-парке, размышляя, что, черт возьми, делать со своей жизнью. Где бы она ни повернулась, куда бы она ни посмотрела, что бы она ни сделала, везде беда, везде проблема. «Это из-за меня? – думала она. – Что во мне есть такого?» Неужели все эти конфликты, все эти проклятые ссоры и разногласия возникли из-за какого-то недостатка, какого-то изъяна в ее характере, ее личности, в ней самой? Казалось, в ее жизни нет абсолютно никакой гармонии – ни в одной из сфер. Казалось, она ни с кем не может поладить.

– Что со мной не так? – тихо спросила она себя.

Она изо всех сил старалась быть очень терпеливой и рациональной. Но спокойствие – не ответ, она чувствовала это, поэтому она наконец начала про себя кричать: «Что… черт возьми… не так… со мной?» Не задумываясь, она ударила себя ладонями по голове, словно старое клише о вбивании в кого-то здравого смысла действительно могло сработать.

Внезапно осознав, что делает, она остановилась и быстро огляделась, не заметил ли кто-нибудь ее кратковременного безумия.

Возможно, ей просто необходимо на некоторое время от всех уйти? Побыть какое-то время одной?

В уединении отступало отчаянное желание ответить на все неразрешимые вопросы. Проблемы никуда не девались – но в одиночестве ей не надо было заниматься ими немедленно. Дистанцирование от людей, с которыми были связаны ее эмоциональные проблемы, казалось, снижало их накал.

Перспектива была заманчивой. Уйти подальше от Фрэнка Делуки, его жены Мэрилин и их пятерых придурков, его подруги Джой Хейсек, его приятеля Андре. Уйти от своего дома, от отца и его странностей, от матери и этого проклятого мешка для колостомы, от этого маленького придурка Майкла, который, казалось, с каждым днем становился все эгоистичнее. Уйти от всего, от всех.

Но как? Куда ей податься? Она даже не скопила денег, чтобы снять квартиру, ей некуда бежать, и где бы она работала, даже будь у нее деньги? Она не знала, как убежать, она не знала, как что-нибудь сделать. Она была просто тупой гребаной семнадцатилеткой, иногда чувствовавшей себя такой же старой, как и окружающие: тридцатипятилетней, сорокалетней, сорокапятилетней. Вот только казалось, что все они знали, что делают, а она брела, шатаясь, как слепая пьяная идиотка.

«Я просто хочу сесть на год в тюрьму», – судорожно подумала она.

И эта мысль обхватила ее, словно щупальце.

В «Центре красоты» было две продавщицы, Хелен Макин и Норма Рингель, работавщих на полставки, по три или четыре часа несколько вечеров в неделю, в те дни, когда Патрисия, Джой и другие штатные сотрудницы не выходили в вечерние часы.

Патрисия дождалась, пока работающие на полставки женщины придут ей на смену. Делука был на дежурстве, в маленьком офисе менеджера со стеклянными перегородками, вместе с одним из кассиров просматривал кассовые чеки. Он удивился, увидев Патрисию.

– Привет. Что ты тут делаешь?

– Я кое-что оставила в своем шкафчике, – сказала она. – И не взяла с собой ключ. Можно я на минуту возьму мастер-ключ?

– Конечно.

Делука открыл ящик стола и перебрал несколько ключей с бирками, пока не нашел ключ с надписью на бирке «мастер-ключ к шкафчикам».

– Спасибо, – сказала Патрисия, когда он протянул ей. – Я верну его через секунду.

Она незаметно прошла в раздевалку для сотрудников, избегая отдел красоты, где в это время Хелен и Норма обслуживали клиентов. Сначала Патрисия открыла универсальным ключом шкафчик Хелен, вынула из сумочки бумажник и снова заперла его. Потом она открыла шкафчик Нормы и вынула из сумочки две кредитные карты. Она положила украденные вещи к себе в сумочку и вышла из раздевалки. Вернувшись в кабинет менеджера, она вернула мастер-ключ Делуке, который теперь был один.

– Спасибо.

Взяв ключ, Делука тихо сказал:

– Не забывай, завтра вечером мы собираемся на вечеринку.

– Как я могла об этом забыть, Фрэнк? – с притворным благоговением ответила она. – Я день и ночь только об этом думаю.

Делука пристально посмотрел на нее.

– Ты отрастила острый язычок?

– Я, Фрэнк?

– Да, Патриш.

– Наверно, потому, что у меня такой хороший учитель, – сказала она. Она собиралась уходить, но остановилась. Она знала, что Джой Хейсек сегодня вечером тоже не будет. – Что делаешь сегодня вечером, Фрэнк? – со значением спросила она.

– Еду домой, – сказал он ей. – Ты знаешь, я должен провести некоторое время с детьми.

– О да. Твои дети. Шестой уже на подходе, Фрэнк?

Устремленный на Патрисию взгляд Делуки сделался пустым и холодным. Патрисия повернулась и вышла, не успев испугаться. Но все же страх в ней родился. «Не зли его, – одернула она себя. – Этот парень из тех, кто и глазом не моргнув выбьет из тебя дерьмо». Ее оценка, как она очень скоро поймет, была точна, с Джой Хейсек он уже так поступил.

Уже в машине, одолженной у отца, Патрисия осмотрела украденный бумажник. В нем было немного денег, водительские права, кредитка «МастерЧардж», чековая книжка с именными чеками на Джорджа и Хелен Макин и ключ от дома. Кредитные карты, которые она украла у Нормы, были «МастерЧардж» и «Банкамерикард».

«Ладно, – решительно подумала Патрисия, – пойдем по магазинам».

Входя в «Вудфилд Молл» она нервничала сильнее, чем воруя из шкафчиков. Оглядываясь, она ожидала, что каждое лицо окажется знакомым. Огромный крытый торговый центр фактически располагался в Шаумбурге, ближайшем пригороде к северу от Элк-Гроув-Виллидж, но именно туда большинство жителей Элк-Гроув ездили за серьезными покупками. Она спросила себя, а чего, черт возьми, она нервничает? Ведь она и не стремилась, чтобы ей все сошло с рук.

Она остановилась и сделала глубокий вдох. «Просто успокойся, Патриш», – сказала она себе, саркастически называя себя так, как Фрэнк Делука. «Постарайся вести себя по-взрослому, Патриш, – мысленно издевалась она над Делукой. – Теперь ты большая девочка. Если ты в номере мотеля трахалась с Андре, а мужчина, уверяющий, что тебя любит, это фотографировал, ты сумеешь хорошенько ощипать парочку магазинов».

Совсем рядом был магазин «Фредерикс Оф Голливуд». Соблазнительное, мало что скрывающее белье, выставленное в двух его оконных витринах, как специально создавалось на фигуру Патрисии. Изучая ассортимент, она подумала, что и Фрэнк порадуется напоследок лицезрению своей маленькой протеже в постели. Набравшись смелости, она зашла в магазин.

В тот день Патрисию обсуживала продавщица Тереза Гори. Она помогла Патрисии выбрать откровенный красный пеньюар с обилием кружева, с вырезами в стратегически важных пунктах и боковым разрезом по то самое место. Цена составила 56,18 доллара. В оплату Патрисия выписала один из чеков Хелен Макин,