– Я исполнил свой долг, сэр Томас.

Том кивнул:

– Да, мой лорд. Мастер Кромвель высоко оценил ваш поступок.

– Человек не может совершить большего для своей страны и своего короля, не так ли, сэр Томас?

Морган пристально разглядывала Джеймса. Он напоминал в этот момент школьника, который ждет похвалы учителя, не совсем уверенный в своих действиях.

– Совершенно верно, – ответил Том, – вы истинный защитник своего короля.

Он поднял руку и дал сигнал своим людям. Пег и Полли зарыдали, Мэтью казался встревоженным, а остальные были откровенно напуганы. Процессия покинула замок и двинулась по дороге к деревне.

Морган ни разу не обернулась, хотя замок был виден еще довольно долго. Она никак не могла оправиться от шока – Том явился арестовать ее, а сейчас смотрит прямо перед собой, застыв, словно статуя, и не произнося ни слова. И лишь когда замок и деревня скрылись из виду, заговорил наконец:

– Вы находитесь под моей личной ответственностью. – Голос его прозвучал громко и жестко. – Если попытаетесь бежать, будете иметь дело непосредственно со мной, а я скор на расправу, мои люди могут подтвердить.

Морган долго задумчиво разглядывала его. Неужели весь мир сошел с ума? Том, даже Том! Нет, она не заплачет, что бы ни произошло.

После полудня Том объявил, что они заночуют в Алнуике. Его помощник Уилл Герберт заметил, что они могли бы добраться и до Морпета.

Том бросил на него гневный взгляд:

– Вы намерены обсуждать мои приказы?

Герберт смущенно пробормотал, что высказал лишь предложение, и отъехал в сторону.

Гостиница в Алнуике оказалась маленькой, почти все комнаты были заняты. Том заявил, что его люди займут две комнаты, а он с дамой обоснуется в третьей. Морган удивленно посмотрела на него. Можно было бы просто запереть ее, ни к чему караулить, как преступницу! Впервые за весь день на нее нахлынул гнев.

– Вы могли мне позволить захватить с собой хотя бы служанку! Я не намерена жить в одной комнате с вами! Предатель! Изменник!

И она бросилась на Сеймура с кулаками. Тот с усмешкой схватил ее за руки:

– Гляди-ка, котенок царапается!

– Ты негодяй! Смеяться надо мной в такой ситуации! – Она попыталась вырваться, но тщетно.

Он легко подхватил ее, одним движением перебросил через плечо и, отдав распоряжения своим людям, пошел вверх по лестнице.

Жена хозяина гостиницы в изумлении застыла на верхней площадке. Но годы службы приучили ее не задавать лишних вопросов постояльцам, и она молча проводила Тома в его комнату. Том сбросил Морган на кровать, вернулся к двери и задвинул засов.

– Животное! Как ты посмел? – Слезы хлынули потоком. – Мало того что мой родной дядя и муж ополчились против меня, так теперь еще и ты!

Том спокойно стоял, скрестив руки на груди.

– Когда ты наконец угомонишься, мы сможем поговорить, как цивилизованные люди.

Морган, всхлипывая, подняла голову.

– О чем это ты? – спросила она. Он присел рядом и обнял ее за плечи.

– Ради всего святого, Морган, неужели ты думаешь, что я повезу тебя на верную гибель? Успокойся, и я объясню, зачем появился в Белфорде. Вот, держи! – Он протянул ей носовой платок.

Морган шумно высморкалась, вытерла глаза и попыталась взять себя в руки. Тогда Том наконец заговорил:

– Твой проклятый муж написал Кромвелю, как ты укрывала отца Бернарда. Кромвель не мог упустить такой шанс: он засадил бы в Тауэр и родную мать, чтобы спасти свою шкуру. Видишь ли, несмотря на получение очередного титула, он сейчас в смертельной опасности. Брак короля с Анной Клевской потерпел фиаско, и Генрих во всем обвиняет Кромвеля.

Морган ушам своим не верила.

– Я ничего не знала, – проговорила она, – последнее время мы не получали никаких известий из Лондона, а Нэн чересчур осторожна в письмах…

Том вытянул ноги и принялся стаскивать ботинки.

– Ну так вот, проблема в том, что мы не знаем, как долго он сможет продержаться. Возможно, Генрих не отстранит Кромвеля от власти, пока тот не организует развод для короля. Как бы то ни было, мы должны выиграть время; быть может, уже сейчас Кромвель направляется в Тауэр. Вот почему я решил заночевать здесь, а не спешить в Морпет.

Легкая улыбка тронула губы Морган.

– А я подумала… что ты негодяй, предатель! Ты простишь меня?

Он сбросил башмаки и улегся на кровать рядом с ней.

– Думаю, да.

– Но почему все-таки ты во главе отряда?

– Я давно беспокоился о тебе. Вернувшись из Белфорда, Нэн рассказала мне о странном поведении Джеймса и размолвке между вами. А когда пришло сообщение о тебе и отце Бернарде, Нед как раз был у Кромвеля. Нед тут же рассказал мне обо всем, и я отправился к Кромвелю с просьбой позволить мне возглавить отряд. Я сказал ему, что это личное дело, намекнул на некие оскорбления, которые ты мне якобы нанесла, ну и, разумеется, он был счастлив оказать услугу Сеймуру, как и любому другому, кто сейчас в милости у короля.

– Я понимаю, что опасность не миновала. Но появилась надежда! О, Том, как я тебе благодарна! Но почему ты так рискуешь ради меня?

Том вмиг посерьезнел. Он наклонился к Морган и нежно провел пальцами по ее щеке.

– А ты не догадываешься? – Том тихонько поцеловал ее. – Неужели меня так трудно понять? Я люблю тебя, Морган.

Она прильнула к нему, голова закружилась.

– Ты! – выдохнула она. – Ты со всеми своими женщинами, любовными историями! – Морган рассмеялась.

– Значит, ты мне не веришь? – Он улыбнулся.

– Не знаю. Думаю, мы всегда любили друг друга, но как брат и сестра. Хотя… – Она замолчала, ласково проведя рукой по его лицу. – Ни один мужчина, кроме Шона, не говорил мне о любви.

– И я ни одной женщине не признался в любви. И никогда не испытывал ничего подобного. – Улыбка Тома стала застенчивой, он робко спросил: – Ты будешь бороться, как тигрица, если я попытаюсь заняться с тобой любовью?

– Нет. – Морган вовсе не была уверена, что любит Тома, по крайней мере в романтическом смысле слова. Но еще ни разу не случалось, чтобы мужчина и любил ее, и занимался с ней любовью. Несмотря на оптимизм Тома, она понимала, что все еще находится в смертельной опасности. И пожалуй, не стоит отказывать себе – и ему – в удовольствии, которое они могли бы доставить друг другу.

А он уже осторожно снимал с нее жакет. Опытные руки стянули шелковую сорочку с плеч, и ладони накрыли пышную белоснежную грудь.

– Я представлял тебя именно такой, – в восторге прошептал он. – Ты самая прелестная и желанная женщина на свете.