— Каспар, это всего лишь игра. Мне даже не верится, что ты потрудился взять с собой шахматы.

— Это дорожный набор. Он прошел со мной всю Испанию, и я не видел причин не взять его сейчас.

С этим Ричард не мог спорить. Солдаты часто страдали суевериями. Он не считал себя суеверным, однако носил в сапоге охотничий нож, который отец подарил ему на пятнадцатилетие. И потом, ему многие годы служила талисманом шахматная фигура, подаренная Розамунде на день рождения. Она тоже прошла с ним всю Испанию.

Каспар пошел ладьей, укрепляя позицию коня для атаки на короля Ричарда.

— Твой ход. — Он был в трех шагах от победы.

— Я не пойду, пока ты не повторишь все, что знаешь.

Каспар сердито взглянул на Ричарда и скрестил руки на груди. Поскольку Ричард не рисковал показаться в гостинице, где убили Люси Райдер, Каспар взял на себя труд расспросить хозяина этим утром. В его визите не было ничего подозрительного, поскольку со времени процесса гостиницу буквально осаждали любопытные зеваки, а владельцу гостиницы доставляла удовольствие роль знаменитости.

Рассказ хозяина ничем не отличался от его показаний в суде, однако у Каспара были приготовлены вопросы, которые ему не задавали.

— Кто первым появился на месте преступления, когда прозвучал выстрел? — спросил Ричард.

— Мистер Фрэнк Смит и его сын, — в который раз повторил Каспар Ричарду. — Или же они были в числе первых. Хозяин отослал мальчика, посчитав, что не следует в столь юном возрасте становиться свидетелем кровавого преступления.

— На одежде мальчика была кровь?

— По словам хозяина, в комнате трудно было не запачкаться, а паренек оказался прямо у кровати. Да, на одежде мальчика была кровь, но хозяин не увидел в этом ничего странного. Он потребовал вывести мальчика, и отец увел его.

— Они были постояльцами?

— Ты же знаешь, что да. Я уже говорил. Смит постоянно останавливался в этой гостинице. В этот раз он впервые приехал с сыном. Однако после убийства они не переступали порога гостиницы, и адреса тоже не оставили. Мы их никогда не найдем.

— Возможно, но жаль, что я не знал этого раньше. Дело начинает проясняться, ты не находишь? Как мужчина и мальчишка, бывшие со мной в комнате Люси, могли исчезнуть незамеченными? Почему никто не видел, как они покидают гостиницу? Потому что они не ушли. Они были среди постояльцев, сбежавшихся на шум. А когда хозяин приказал всем выйти, они просто ушли в свой номер.

— М-да, — протянул Каспар. — Звучит правдоподобно. Но ведь это рискованно. А если бы ты не потерял сознание?

Ричард усмехнулся.

— В этом слабое место моей версии. Но мне кажется, что эти двое любят рисковать.

— И ты считаешь, что нечто подобное случилось и на балу в честь Розамунды? Убийца, выстрелив в мисс Драйден, не ушел, а вернулся в зимний сад?

— Я выскажу свое мнение на этот счет завтра, когда задам мисс Драйден несколько вопросов.

Бросив взгляд на доску, он сделал ход конем.

— А что, если…

— Не могу поверить! — перебил его Каспар. — Как же я упустил момент! Где ты научился играть в шахматы?

Ричард улыбнулся. Ему нечасто удавалось почувствовать превосходство над своим великолепным шурином.

— Полагаю, шах и мат через два хода. — Он заменил ладью Каспара своим конем и поставил ладью к уже выигранным фигурам. — В Испании, — ответил он на вопрос. — Меня научил наш шифровальщик. Никто не мог обыграть его. Обычные шахматы казались ему слишком медленными, поэтому он поменял поля на доске, чтобы ускорить темп. В такую игру стоило играть. Видишь ли…

Он замолчал, услышав стук в дверь.

— Должно быть, это Харпер, — заявил Каспар.

Ричард открыл дверь, держа в руке пистолет. В комнату действительно вошел Харпер, но его не так-то легко было узнать. Он был в темно-красной ливрее, голову венчал безупречно белый парик, на руках красовались такие же белые перчатки. Что до Ричарда с Каспаром, они нарядились ремесленниками.

— Есть какие-то сообщения? — спросил Ричард.

— Одно.

Харпер протянул записку, которую забрал в клубе Сент-Джеймс, в котором состоял Каспар. Так они получали весточки о том, что происходит в Твикенхэм-хаус.

Ричард сломал печать и быстро пробежал глазами содержание записки.

Каспар хладнокровно заметил:

— Последний раз мою почту читали посторонние, когда я учился в Итоне.

— Что? — рассеянно переспросил Ричард, не отрывая глаз от текста.

— Записка. Кажется, она адресована мне.

— Чистая формальность, — парировал Ричард. — Она от Джастина. Он в городе, остановился в «Кларендоне». — Он посмотрел на Каспара. — И с ним Розамунда.

Каспар взял у него письмо и прочитал его.

— Она приехала в город, чтобы подготовиться к переезду в свой дом.

— Какой дом? — нахмурился Ричард.

— А ты не знал? Она арендовала дом в Блумсбери. Еще до того, как стала замужней женщиной. Мило, правда?

Ричард кивнул.

— Да, я помню. Дворецкий что-то говорил мне, да у меня вылетело из головы.

— Переделывая дом, она отвлечется. Джастин присмотрит за ней.

Ричард постарался расслабиться.

— Надеюсь. Но все же мне было бы спокойнее, останься она в Твикенхэме. Я не хочу, чтобы она…

— Чтобы она… что?

— Вмешивалась, подвергалась опасности, не знаю. — Он мрачно усмехнулся. — Думаю, мне следует навестить свою упрямую женушку и выяснить, что у нее на уме.

Каспар расхохотался, однако Ричарду было не до смеха. Они играли не в детские игры. Через час, когда стемнеет, он собирался нанести запоздалый визит майору Дигби. Колесо завертелось, и нельзя допустить, чтобы Розамунда оказалась на его пути.

Харпер вдруг застонал, и сообщники разом вскочили.

— Что случилось? — спросил Каспар.

Харпер вытянул левую руку. Белоснежная перчатка была заляпана мадерой, которую он наливал из графина в бокал. Харпер любил мадеру почти так же сильно, как пиво.

— И только-то? — Ричард расхохотался.

— У меня нет другой пары, — страдальчески объяснил Харпер. — О, вы можете смеяться, сударь, но мы с мистером Темплером поймали убийцу только благодаря тому, что он не знал, как важны белые перчатки для слуги. Мне придется их отстирать, или все узнают, что я притворщик.

Он все еще пытался вернуть перчаткам утраченную белизну, когда Ричард и Каспар отправились к Дигби. Ричард был намерен появиться перед майором в одиночестве. Он был благодарен Каспару за помощь, но без колебаний заявил, что нет необходимости натравливать власти и на него. За содействие преступнику ему грозила отправка в колонии или еще что похуже.