Дом встретил нас траурным одеянием: окна были занавешены черной тканью, у дверей стояли венки с красно-черными цветами. И даже фасад будто постарел — обтесался, выглядел мрачно, под стать общему впечатлению. Сердце болезненно сжалось. Только бы с родителями все было в порядке…

От тревожных мыслей я разволновалась и, выходя из экипажа, чудом не оказалась на земле.

— Армель, соберись! — грозно процедила Леда. Сейчас назвать ее императрицей язык не поворачивался — просто строгая знатная дама. — Наверняка этот траур по любимой дочери. По тебе то есть! Поэтому возьми себя в руки и ступай в дом.

Осознав, что, скорее всего, бабушка права, я постаралась унять дрожь в руках и, подойдя к двери, активировала магический звонок. Потянулись секунды томительного ожидания. Сцепив пальцы в замок, я еле сдерживалась, чтобы не поторопить слуг неприличным стуком в дверь.

— Что вам угодно? Хозяева не… — начал говорить дворецкий и оборвал себя на полуслове, разглядев, кто перед ним. Не теряя больше ни минуты, я отодвинула в сторону старого Фредерика и побежала на поиски матушки…

Мы сидели в маминой гостиной, и я держала ее за руку, ожидая, когда она успокоится. После объятий и осмотра на предмет целостности мама не смогла больше сдерживаться и разрыдалась. Отца пока дома не было, но за ним тут же кого-то послали. Мне предстояло морально настроиться на встречу. Я очень любила своих родителей, и тем труднее было рассказать, что произошло в мою злополучную поездку.

Перемежая рассказ всхлипами, лия Шанталь поведала, что льер Ларион Сельтор, тар Турмалинский, он же, как оказалось, льер Идамас, вернулся ко двору один и вытребовал срочную аудиенцию у его величества. От короля Себастиана он вышел сам не свой. На попытки тара Озерского с ним поговорить не отреагировал, и вообще вел себя странно и агрессивно. Отец дал ему время до утра, чтобы прийти в себя, но утром Лариона уже не нашли. Он отбыл в неизвестном направлении — ни в городском доме, ни в тарстве его не было.

— И мы так и остались в неведении, куда ты делась, — всхлипнула мама. — А потом по дворцу поползли слухи, что ты погибла в результате несчастного случая. Но толком никто ничего не знал, а король отмалчивался.

— А тетя Аршисса? Она не появилась? — попробовала я отвлечь маму, потому как она опять поднесла платок к глазам.

— Нет, — навзрыд проговорила тариса, — тетушка тоже бесследно исчезла.

— Мамочка, успокойся, пожалуйста. Видишь, я вернулась, значит, и тетю найдем.

В этот момент в комнату размашистым шагом вошел льер Амиран Шанталь, тар Озерский.

— Дорогая, что произошло? Слуга не смог…

Отец не успел договорить, так как я поднялась из-за кресла, около которого присела, чтобы успокоить маму.

— Армель!

В общем, на объяснения с отцом ушло еще какое-то время, пока служанка не доложила, что моя гостья крайне недовольна тем, что ее так надолго бросили одну.

Самое сложное было объяснить родителям, кто такая Леда. Сначала они отказывались верить, что она императрица. Эту легендарную личность у нас при дворе, да и, пожалуй, вообще в королевстве, никто не видел, а портреты были рисованы в парадных нарядах, и получившийся на них величественный образ никак не вязался с той лией, что сидела в гостиной. В то, что эта «милая женщина» не только знаменитая правительница, но и моя дальняя родственница, родители в принципе отказались верить. Пришлось устраивать личное знакомство при таких странных обстоятельствах. Я боялась, что утомленная императрица разозлится, и нам тогда не поздоровится, но все обошлось благополучно.

Когда первая эйфория от встречи прошла, я поняла, что потеряла непростительно много времени и до сих пор не выяснила, где мне искать любимого. Однако попытки оставить Леду на родителей, а самой сбежать во дворец успехом не увенчались. Меня быстро привели в приличный вид и погрузили в карету. Следом сели все остальные.

— Снежинка, Ларион действительно пробыл при дворе недолго и отбыл в неизвестном направлении, — повторил отец то, что мне уже рассказала мама. — И если честно, я сомневаюсь, что его величество откроет тебе тайну нового назначения своего лучшего дипломата. Его отъезд наверняка связан именно с поручением короля.

— А мне кажется, главное — правильно попросить, — скользнув по мне хитрым взглядом, произнесла бабушка. — Если ты скажешь, что мальчик тебя… — Тут родственница задумалась, явно подбирая подходящие слова, что несколько меня озадачило. — Ну, обесчестил, и теперь просто обязан жениться…

— Бабушка! — возмутилась я.

— Ваше величество! — одновременно возмутилась мамочка.

— Интересная мысль, — задумчиво произнес льер Шанталь. — Просто так король ничего не скажет, а тут вроде как есть шанс. Я, конечно, не одобряю, но если другого выхода нет…

Как я дошла до приемной его величества — не помню. Людей здесь было немного, и, судя по внешнему виду, это представители не самых именитых родов, попавшие в затруднительное положение. По сложившейся практике, такие люди часто околачивались в приемной в надежде добиться аудиенции. Но мы не могли ждать милости от Извечных, поэтому, оставив нас шептаться около окна, отец пошел к льеру Фрисе, секретарю короля Себастиана. Некоторое время они о чем-то беседовали, и папочка, кажется, начинал злиться. В результате пару минут спустя он вернулся ни с чем.

Пока отец с трудом сдерживал эпитеты, пересказывая нам все это, я на нервах чуть не сломала веер. Вариантов решения проблемы было немного. Один из них — это все же обратиться к принцессе Аните.

Но тут мое внимание привлекла невысокая фигурка в платье фрейлины, показавшаяся неуловимо знакомой. Присмотревшись внимательнее, я узнала в ней Улю — маленькую служанку, которую я привезла с острова Турмалинский. Я окликнула девочку и, когда она подошла, поинтересовалась причиной смены статуса, о чем явно свидетельствовал новый гардероб. Анита оставляла себе девочку совершенно в другом качестве.

— О, госпожа Армель, я была так старательна и прилежна, что принцесса сделала меня своей младшей фрейлиной. А его величество, видя, как усердно я служу его внучке, выказал мне доверие и иногда посылает по мелким поручениям.

Меня слова малышки насторожили: во-первых, со мной она такого усердия не проявляла, а во-вторых, сколько их, старательных и прилежных, но не всех же король одаривает вниманием. Нет, что-то тут не сходилось, но заниматься выяснением сейчас не было ни времени, ни желания. Я узнала главное: девочка вхожа туда, куда мне крайне необходимо попасть — на аудиенцию к Себастиану. А это значит, будем использовать и такие связи.

— Уля, а ты могла бы тихонечко уточнить, когда у его величества найдется свободная минутка для меня?

Малышка ненадолго задумалась. Видно было, что ее терзают противоречивые мысли. В конце концов она выдохнула и шепотом произнесла:

— Идемте со мной. Сейчас он должен пить чай в кабинете. Возможно, ему не хватает приятной компании.