– Только я ни разу не стояла на роликах, – предупредила Эстер. – Даже не умею их надевать.

– Это очень просто, – сказал Давенпорт. – Я вам помогу.

Он встал на одно колено и зашнуровал на ее ногах высокие ботинки, к которым были прикреплены колесики. Потом быстро переобулся сам, а ее туфельки и свои ботинки положил в чемодан.

Эстер смотрела, как он зашнуровывает ботинки, и удивлялась тому, как он это делает: быстро, умело и вместе с тем как-то… без крепкой хватки. Он относился к жизни не с напором, а с доверием, так ей показалось.

Они переобувались на скамейке в укромной аллее. Вообще же Центральный парк был так огромен и разнообразен, что в нем хватало места и простору, и укромности.

«Как Америка, – подумала Эстер. – Тот же размах».

Но философствовать ей сейчас не хотелось, да и некогда было: следовало срочно научиться ездить на роликах.

– Это в самом деле просто, – сказал Давенпорт. – Вы немного посмотрите и сразу поймете, в чем тут дело. Надо поймать равновесие и без страха стремиться вперед, вот и все.

И с этими словами он поехал вниз по аллее. Он сделал это так легко, как будто к его ногам были прикреплены не ролики, а крылья.

«Вряд ли у меня так получится, – весело подумала Эстер. – Одного только навыка здесь явно мало!»

Вообще-то она терпеть не могла, когда у нее что-нибудь не получалось. Но при мысли о том, что у нее не получится ездить на роликах так, как лейтенант Давенпорт, ей почему-то становилось радостно. Такой он был человек.

Он объехал вокруг маленького пруда с фонтаном посередине и вернулся к Эстер. Она уже встала со скамейки и даже отпустила руку, которой держалась за спинку. Конечно, ни о какой легкости и речи не было: для того чтобы не то что ездить, но хотя бы стоять на роликах, требовалось немалое усилие.

Как только Эстер попробовала оторваться от скамейки, ноги у нее сразу разъехались, и она еле успела ухватиться за плечо Давенпорта.

– По-моему, вы зря предложили мне кататься вместе, – сказала она. – Мы с вами находимся в разных категориях.

– Это только кажется, – возразил он. – Я ведь тоже не учился профессионально, да и настоящих роликов у меня до сих пор не было, так, домашние самоделки. К тому же я тренировался на ранчо, а там у нас, конечно, нет таких аллей. Я потому и мечтал о Центральном парке, – улыбнулся он. – Смотрите, какие здесь ровные дорожки. У вас непременно получится.

– Что ж, попробую, – вздохнула Эстер.

Невозможно ведь было испортить ему это долгожданное катание, раз уж она согласилась составить компанию!

– Давайте руку, – сказал Давенпорт. – Мы проедем один круг вместе, и вы сразу поймете, как это легко.

Вот в этом он точно оказался прав! Ехать, держа его за руку, – это было несравнимо с тем, чтобы делать какие-то жалкие самостоятельные попытки. Эстер мгновенно сообщилась его легкость.

Это оказалось главным. Все остальное – приемы, позволяющие держать равновесие, движения, позволяющие двигаться вперед, – она уловила в первые же пять минут. Это в самом деле было нетрудно, особенно при тех навыках, которые выработались у нее еще со времен Мастерской Фореггера, а потом и Мюзик-холла.

– Отлично, мисс Эстер! – сказал Давенпорт. – Вы, наверное, занимаетесь танцами?

– Занималась, – кивнула она. – А как вы догадались?

– Это сразу понятно. Вы двигаетесь как дышите.

Они проехали еще два круга, держась за руки. Потом Эстер сказала:

– Я попробую сама. Мне кажется, я действительно поняла, в чем тут дело. Вы поезжайте один во-он по той длинной аллее. А я не спеша поеду вслед за вами, хорошо?

– Хорошо, – кивнул он. – Я вас жду в конце аллеи.

Эстер дождалась, когда Давенпорт скроется за поворотом, и поехала за ним. И сразу поняла, что легкость, которую она уже успела почувствовать, конечно, происходила только от того, что он держал ее за руку. Аллея шла под уклон, ноги у Эстер разъезжались, она бестолково махала руками, пытаясь удержать равновесие, скорость из-за уклона все возрастала… Она испугалась, что сейчас упадет, а пугаться, видимо, не следовало: как только она попыталась пригасить скорость, нога у нее сразу подвернулась, и она растянулась посреди аллеи.

Боль в лодыжке была такой сильной, что Эстер не сдержала вскрик. Ну конечно, ведь именно этот голеностоп она лечила год назад в Праге! Врач тогда предупредил еще, что ей надо быть осторожной, чтобы не заполучить то, что называется привычным вывихом… И вот пожалуйста, так оно, похоже, и вышло!

Эстер сердито стукнула кулаком по асфальту. Как в совсем детском детстве, когда казалось, что именно все эти дорожки, порожки и прочие препятствия мешают жить.

Давенпорт появился перед нею мгновенно, хотя за это время должен был бы отъехать на большое расстояние.

– Где больно?

Он присел рядом и заглянул ей в лицо.

– Н-нигде… – с трудом удерживая слезы, пробормотала Эстер. – Ничего страшного, Кевин.

Не обратив на эти слова внимания, он сразу расшнуровал ее левый ботинок. И как только догадался, что она повредила именно левую ногу?

– Ой, не надо! – воскликнула Эстер, заметив, что он хочет прикоснуться к ее лодыжке.

– Я не сделаю вам больно. – Голос его звучал так, что она сразу успокоилась. – Только посмотрю, что случилось. Не бойтесь, нас ведь учили медицине, хоть и немного, но самому необходимому.

Непонятно, как он осмотрел ее ногу так, чтобы это получилось в самом деле совсем не больно! Эстер казалось, у нее сейчас искры брызнут из глаз. Но когда он прикоснулся к ее лодыжке, она этого даже не почувствовала. То есть наоборот, почувствовала: боль утихла, как по мановению волшебной палочки…

Это настолько изумило ее, что она так прямо и спросила:

– Вы что, волшебник, Кевин?

– Совсем нет, – серьезно ответил он. – Я же говорю, нас учили оказанию первой помощи. Да и на ранчо часто бывает, что лошадь или корова подворачивают ногу. Извините! – тут же смутился он.

– Ничего, – засмеялась Эстер. – Ноги в самом деле у всех одинаковые.

– Ну, не совсем… – смущенно пробормотал он. – С вами ничего страшного, не волнуйтесь. Надо просто подержать ногу в покое. Вывиха нет, но вы ее все-таки чуть-чуть потянули. Сделали неудачную попытку затормозить, правда?

– Правда, – кивнула Эстер. – Просто струсила без вас.

– Мне не надо было вас слушаться, – расстроенно сказал он. – В начале дела часто кажется, что оно сразу пошло как по маслу, но ведь это обычно вовсе не так. Я не должен был оставлять вас одну.

– Да ведь и правда ничего страшного, – сказала Эстер. – Кататься я, конечно, не смогу, но нога уже почти не болит. Покатайтесь один, Кевин. Я подожду вас здесь, на скамейке.