– В сторону! – провыла Рао, хоть майор вряд ли услышал бы ее сквозь создаваемый тварью шум.

Но, наверное, все-таки услышал, потому что астробиолог увидела, как Хокинс оглянулся на нее. И только потом побежал. Рао была уверена, что командир не убежит, что не сможет опередить тварь – но в последнюю секунду он рванулся вперед и избежал ее зубов. Нет, запоздало поняла она – не рванулся: одна из бесчисленных лап поймала его и швырнула по воздуху. Майор упал на дно канала и остался лежать без движения. Астробиолог окликнула его по имени.

Поверхность спружинила у нее под ногами. Рао споткнулась и упала, уронив Дженсен. Бывший командир перекатилась, вскочила, несмотря на больную ногу, наклонилась, чтобы подхватить напарницу и поставить на ноги. Тварь влеклась вперед на своих многочисленных лапах. Единственной надеждой астронавтов было попросту удирать, надеясь, что она подастся в сторону и запустит свои зубы в дальнюю стену канала, зароется глубоко в плоть острова, отдаляясь от них. Они были крошечными, такими незначительными по сравнению с ее невероятной массой. Зачем они ей?

У Рао оборвалось сердце – тварь начала поворачиваться. Ее массивная зубастая голова отклонилась в сторону, и, стуча когтями по земле, тело стало изгибаться, сегмент за сегментом. Она вытащила свою заднюю часть из бокового канала, с каждой секундой появлялись все новые и новые кольца и лапы. А потом тварь повернула голову еще раз, к траншее, под прямым углом к направлению, куда она двигалась с момента своего появления. Она развернулась прямо на них. И снова двинулась вперед, скользя по голой поверхности – прямо на людей.

– Ох, нет! – крикнула Рао. – Нет! Нет!

– Постой! – крикнула Дженсен. – Да послушай меня!

Астробиолог заставила себя заглянуть в ее забрало.

– Слушай, – повторила бывший командир еще раз. – Беги изо всех сил. Беги и не оглядывайся.

– Что?! Как это?.. Тебе нужна моя помощь…

– А моя тебе – нет. Вали отсюда! – заорала Дженсен.

Рао хотела было послушаться, но вместо этого обернулась туда, где на земле лежал Хокинс. Тварь нависала над ним, невероятно большая. Казалось, на командира надвигается океанский лайнер, размером с небоскреб, который вдруг ожил и превратился в громадного ненасытного червя, двигающегося с немыслимой скоростью, неумолимо ползущего вперед, разевая свою чудовищную пасть. Казалось, червь вот-вот проглотит майора, но, повернув фонари, астробиолог увидела, что командир поднялся и огибает тварь сбоку.

А потом он сунул руку в рюкзак и что-то из него достал. Рао находилась слишком далеко, чтобы рассмотреть – что именно, покуда Хокинс не стиснул это в кулаке. Красный, слепящий глаза огонь вырвался из его руки. Это была осветительная ракета – последняя их осветительная ракета. Майор не стал запускать ее в воздух, а поджег прямо в руке и теперь держал, как факел. Он размахивал им перед тварью, словно пытаясь привлечь ее внимание. Ни дать ни взять – матадор с красным плащом перед разъяренным быком. Он что – решил, что сможет увести гадину от них?

– У нее нет глаз! – крикнула Рао.

Хокинс не посмотрел на нее, но, возможно, услышал. Когда тварь двинулась к нему – не быстрее и не медленнее, чем раньше, – он прекратил размахивать рукой. Отскочил назад, явно намереваясь убегать. Астробиолог поняла, что это не поможет. Она уже видела, как майор бежал. Животное двигалось быстрее, чем был способен человек.

– Н-н-нет! – выдавила из себя Рао, стуча зубами от страха.

Хокинс поднял руку с пылающей ракетой – и снова ее сжал. На этот раз та запустилась – и полетела прямиком к зубастому зеву, словно крылатый снаряд. Астробиолог ждала, что она попадет гадине в пасть – и была уверена, что тварь ее там даже не заметит. Это существо пожирало буквально все, что попадалось ему на пути: немного горящего магния не вызовет у нее даже несварения. Однако ракета попала в одну из его сотен лап, застряв в мясистой ее части там, где та соединялась с туловищем. Красный огонь вгрызся в плоть, осветив шкуру изнутри. Зев бешено закрутился, его зубы вращались так быстро, что начали сливаться. Тварь не издала никаких звуков, не заорала от боли, но встала на дыбы, приподняв голову над полом – а потом снова тяжело ее уронив. Ее лапы выворачивались и дергались.

Хокинс отскочил к застывшим на месте женщинам.

– Что встали! – рявкнул он на них. – Это задержит ее всего на секунду!

И действительно – животное уже плюхнулось на бок, начало кататься, чтобы задавить искрящее пламя, горящее у него под шкурой. Рао была уверена, что тварь сможет загасить его, – и тогда снова на них бросится.

– Бегите, на хрен! – проорал Хокинс, рванув мимо них.

У Дженсен горели легкие. Она ковыляла вперед, радуясь, что хотя бы находится на твердой поверхности, а не на пружинящей почве острова, пусть даже каждый шаг болезненно отдавался в коленной чашечке, словно в нее воткнули осколок стекла. Бывший командир только смутно сознавала, что рядом с ней шагает астробиолог, пытаясь взять ее под руку. Почему Рао не послушалась? Почему не убежала, когда у нее была такая возможность, не оставила их с Хокинсом позади? 2I изменил их всех, но Рао – меньше всего, или более тонко, и если уж у кого-то и есть шанс…

Мысли путались у Дженсен в голове и не успевали развиться во что-нибудь осмысленное. Она подняла голову и увидела, что впереди канал изгибается. Не было иного выбора, кроме как следовать по нему. Фонари Хокинса бешено раскачивались: шлем отскакивал от его бедра – и узкие лучи света то скользили вверх по стене канала, то распластывались по пористой поверхности барабана.

Бывший командир почти ничего не видела, ее единственный фонарь был вывернут так, чтобы освещал лишь ноги – ей необходимо было видеть, куда ставить ногу. Она безумно боялась споткнуться, что предательская нога в конце концов ее убьет. Дженсен понимала, что если упадет, то Рао остановится, чтобы ей помочь, – и их обеих сожрут. Потому что гигантский червь наверняка следует за ними по пятам. Ей было слышно, как вращаются кольца его зубов, скрежеща по каменному днищу барабана. Возможно, при этом они выбивают искры, порождая призрачный свет, который был здесь под запретом. Свет – это вторжение в царящую в 2I темноту. Надругательство над чем-то древним и священным.

Тварь выдохнула, ее дыхание настигло людей, дымное и плотное, клубясь в свете их фонарей. Хорошо хоть скафандр защищал от запахов. Дженсен посмотрела вперед, выискивая Хокинса, точнее – лучи его фонарей. Бедолага, ему ведь пришлось дышать этой адской струей газа! – подумала бывший командир и тут же осознала нечто более ужасающее. Она вообще больше его не видела! Впереди была только тьма – тьма и тот малюсенький фрагмент дна и стен канала, на которые пали мечущиеся лучи скафандра астробиолога.

– Где он? – прохрипела Дженсен.

– Убежал дальше – он за поворотом, – ответила ей Рао.

Было слышно, что она дышит часто и неглубоко. Напарница наверняка тоже начала уставать, она заметно замедляется, а та штука позади продолжает их преследовать, явно намереваясь проглотить целиком. Почему? Как могут считаные человечки в скафандрах быть соблазнительными в сравнении с плотью острова и с рукастыми деревьями? Они же лишь крошки, мельчайшие источники калорий в волшебном краю вкусностей, которые можно бесконечно пережевывать и заглатывать. Если только червя гонит не просто голод. Если его не манит нечто большее, чем пищевая ценность крошечных двуногих. Но тогда что? Их фонари? Но ведь, как верно заметила астробиолог, у прожорливой твари нет глаз.