- Что?

- Что я не знаю, кто написал этот троян. Новая хакерская группа, высококвалифицированная и дикая - это, знаешь ли, неприятно. Пожалуй, не буду я брать с тебя денег, лучше ты держи меня в курсе всех дел.

- Что тебя интересует?

- Все, связанное с вашими компьютерами. Все, связанное с вашими коммерческими разборками. Короче, все.

- Ну и аппетиты у тебя, - заметил я.

- Ничего, я ведь с тобой тоже информацией делюсь. Ладно, поеду я на службу. Как что новое узнаю, позвоню.

Пока мы разговаривали с Денисом, мне на мобилу пришла SMS-ка от шефа, он требовал немедленно явиться к нему. Звонок мобилы я отключил заранее, чтобы не отвлекаться от разговора и поэтому о желании шефа узнал только сейчас.

Василий Дмитриевич был зол, но не на меня, а на весь белый свет.

- Долго добирался, - констатировал он, когда я вошел в его кабинет.

- С Денисом разговаривал, - стал оправдываться я. - Он говорит, тот троян написали дикие хакеры…

- Дикие, домашние… - раздраженно отмахнулся Василий Дмитриевич. - Ваши компьютерные заморочки меня больше не интересуют. У нас и без того большие проблемы.

Я сел за стол и приготовился внимательно слушать.

- Час назад прошла новая волна маски-шоу, - сообщил Василий Дмитриевич. - В Нижнем Новгороде задержали фуру с нашими сидюками. На складе в Очаково конфисковали продукции на три миллиона. Прямо сейчас опергруппа ФСБ потрошит "Газель" со спецпродукцией.

- Что они могут найти? - поинтересовался я.

- Спецпродукцию, - улыбнулся Василий Дмитриевич. - Я же не совсем дурак, я предполагал нечто подобное, хотя и в меньших масштабах. Идет большой наезд и, сдается мне, это не просто наезд, а передел рынка.

- Что крыша говорит? - спросил я.

Василий Дмитриевич нахмурился.

- Ничего они не говорят. Говорят, будут разбираться. Я распорядился остановить все производство, кроме легального. Будем сворачиваться.

У меня похолодело внутри. Если шеф считает, что пора сворачиваться, все не просто плохо, все очень плохо.

- Неужели так плохо? - спросил я.

- Надеюсь, что нет, - сказал шеф. - Но я всегда рассчитываю на худшее. Бросай все дела и займись свертыванием производства. Вопросы?

- Может, мне лучше сначала поговорить с агентами…

- Сначала проследишь за консервацией оборудования, потом будешь делать все остальное.

- Хорошо. А ваша семья уже за границей? - неожиданно спросил я.

Василий Дмитриевич криво усмехнулся.

- Моя семья уже второй месяц за границей, - ответил он. - Лето на дворе, что им в Москве мариноваться. Насчет своей семьи решай сам. Прямой необходимости, по-моему, нет, но лучше перебздеть, чем недобздеть. Но в первую очередь займись оборудованием, семья подождет.

Я заверил шефа, что полностью с ним согласен, и покинул кабинет. Выйдя на улицу, я достал мобилу, позвонил жене и сказал, что мне пришла в голову замечательная идея. Почему бы ей не взять детей и не уехать отдохнуть куда-нибудь в Европу. Нет, не обязательно прямо сейчас, но в течение недели из Москвы стоит выбраться, потому что лето скоро кончится. Лиза поинтересовалась, уверен ли я, что хочу опустошить наши сбережения, и в ответ я ее заверил, что они очень скоро вернутся к прежнему уровню. Так оно и будет, Василий Дмитриевич о сотрудниках заботится и моральные издержки всегда компенсирует материально.

Весь день я занимался консервацией оборудования. Консервация заключается в том, что оборудование приводится в состояние, в котором пристальный взгляд, брошенный на него сторонним наблюдателем, может вызвать смутное подозрение, но не более того. Поводов к аресту оборудования или, тем более, к аресту сотрудников компании, быть не должно.

Проще всего дело обстоит с автоматической линией, штампующей микросхемы. Достаточно всего лишь поменять программу и линия начинает штамповать совсекретную продукцию оборонного назначения. Большая часть этой продукции изготовляется в те периоды времени, когда руководство компании опасается проверок. Заказчик об этом знает, но ему важно только то, что годовой объем поставок в точности совпадает с тем, что записано в контракте, а сколько микросхем в каком месяце изготовлено, его не волнует. Хорошо иметь дело с госзаказами.

С линией, штампующей сидюки, дела обстоят сложнее. Теоретически, ее тоже можно перевести на выпуск легальной продукции, но найти для пиратских дисков такого же неприхотливого заказчика, как для микросхем, нереально. Поэтому с этим цехом мы поступаем по-другому.

Вначале вся территория цеха тщательнейшим образом проверяется на предмет наличия заготовок или, не приведи господь, готовых дисков. Все обнаруженное сваливается в большие металлические ящики, которые складируются в специально предназначенном для этого подвальном помещении. На всех планах здания это помещение отсутствует, обнаружить его можно только случайно. Но какой нормальный человек попрется изучать тесный коридорчик с низким потолком, под которым не только ни одной лампы не горит, но и проводка отсутствует? А если какой маньяк и полезет в этот закуток, то очень скоро он обнаружит короткую лестницу, нижние ступени которой затоплены водой. Чтобы добраться до склада незаконных вещей, надо метров двадцать брести по пояс в холодной воде.

Когда схрон заполняют продукцией, никто, конечно, не таскает тяжеленные ящики по пояс в воде. Вода откачивается, вдоль стены протягивается временная проводка, устанавливаются фонари, и рабочие, временно переквалифицировавшиеся в грузчиков, работают в относительном комфорте. А потом, когда аврал заканчивается, коридор снова затапливается водой, рабочие получают честно заработанную премию и расходятся по домам, потому что они считаются как бы уволенными до того момента, когда производство можно будет снова расконсервировать. Впрочем, с формальной точки зрения они у нас вообще не работают, потому что по документам эта линия остановлена в день принятия нового закона об авторских правах и с тех пор ни разу не запускалась.

На первый взгляд, схрон в подвале - не самое надежное место для хранения компромата. Но в подвал не так-то просто войти даже с ордером. Режимный отдел завода, на котором мы арендуем часть территории, относится к подвалам просто параноически. Подозреваю, что не мы одни храним там вещи, не предназначенные для посторонних глаз. Это хорошо - можно сильно сэкономить на взятках.

После того, как основной компромат захоронен в подземелье, наступает время повторного осмотра территории. Обычно две-три болванки где-то находятся. А потом начинается самое интересное.

Пол тщательно подметается, а затем с помощью специальной установки равномерно посыпается пылью. Из соседнего помещения извлекается специально подобранный мусор, который живописно распределяется по цеху, создавая впечатление, что линия действительно простаивает черт знает сколько времени. В качестве финального аккорда в помещение запускается десяток крыс и три десятка мышей из зоомагазина.