«Я знаю».

«Святая Дэнью! Так почему же?»

Он стоял перед ней, такой спокойный, такой собранный. Такой величественный и красивый и такой – неожиданно поняла она – недосягаемый для нее.

«Я не хочу жить без нее, Эобил. Я люблю ее. – Он пожал плечами. – Больше жизни».

Это было для Эобил так непостижимо, что какое-то время она не могла прийти в себя, чтобы что-то возразить.

«Сделай меня человеком, Эобил».

Пока она остановилась, чтобы сообразить, стоит ли продолжать спор или лучше просто заточить его куда-нибудь – в недра какой-нибудь горы или на самое дно океана, – пока Видящая не умрет, он опустился перед ней на колени без тени надменности или гордыни на лице. Тщеславный, пылкий, страстный принц смиренно склонил перед ней голову. И он произнес слово, которое она никогда не слышала из его красивых, чувственных уст, ни разу за шесть тысяч лет:

«Пожалуйста».

В этот момент королева поняла, что все уговоры напрасны.

Поняла, что, если она не удовлетворит его просьбу, она сделает его – принца, пользовавшегося наибольшей ее благосклонностью, – своим заклятым врагом. Она не боялась, что он причинит ей вред, ведь она была очень могущественна (хотя, учитывая то, что он бывал непредсказуем, она уже начала в этом сомневаться); но, если уж ей придется его потерять, она не хотела, чтобы он ее возненавидел. Она сама уступит его другой женщине, как бы больно это ни было.

Эобил закрыла глаза, сжав нежные руки в кулаки. Если бы она хоть на миг могла предположить, что все закончится именно так, когда выбирала ему наказание, она никогда бы этого не сделала. Она бы пренебрегла рекомендациями Совета и действовала по своему усмотрению.

Именно так она и будет поступать впредь – помня недавнее предательство своих ближайших соратников: своего супруга и старейшины Совета. И Адам больше не сможет охранять ее.

– Ах, Амадан, – прошептала она, – я буду скучать по тебе, мой принц.

Габби покачала головой, направляя спортивный автомобиль по аллее, ведущей к ее дому. Мужчина в «Лексусе» ехал за ней от бакалейного магазина до самого дома, проскочил на красный свет и пытался оставить ей свой номер телефона.

В последнее время мужчины преследовали ее, как сумасшедшие.

«Это потому, что ты проявляешь к ним явное равнодушие, – сказала Хло прошлым вечером по телефону. – Для многих мужчин женщина, которой на них наплевать, – это вызов, которому они не могут противостоять».

«Да нет, все дело в машине», – ответила Габби, закатывая глаза. Все-таки нужно было от нее избавиться. Она привлекала внимание каких-то непонятных парней. Нет, она не делила мужчин на «тех» и «не тех», – она уже почувствовала вкус сказки и встретила принца, с которым не мог сравниться ни один мужчина.

Неделю назад она наконец-то ответила на многочисленные сообщения Гвен и Хло – в тот ужасный вечер, когда нашла «Книгу о син сириш ду».

Габби так рыдала, что, когда Хло взяла трубку, не смогла сказать даже «Привет».

Но Хло сразу же поняла, что это она, а Гвен сняла трубку на параллельном телефоне, и жены МакКелтаров плакали вместе с ней, хоть их и разделял океан. Они пытались уговорить ее вернуться и остаться у них еще на какое-то время, но Габби была не готова снова увидеть замок Келтаров.

Наверное, она никогда не будет к этому готова. В этом замке она провела лучшие дни и ночи своей жизни, в Хрустальной комнате она потеряла свою невинность и свое сердце. Там она носила его бриллианты, там она стала женщиной. Она вспомнила, как стояла на отвесной скале в объятиях своего принца и смотрела, как рождается новый день.

От одной мысли об этом ее глаза наполнялись слезами.

«Нет, я совершенно не готова к возвращению в Шотландию».

Взяв купленные продукты, Габби поставила машину на сигнализацию и поспешила вверх по ступенькам черного хода. Она как раз вставляла ключ в замок, когда дверь открылась изнутри так внезапно, что она чуть не упала.

И наткнулась на крепкое тело.

Она отпрянула назад. Пакет с продуктами выскользнул из ее ослабевших рук, а глаза вдруг расширились.

– Привет, Габриель, – сказал Адам.

И у нее подкосились ноги.

– Перестань меня таскать!

– Я тебя не таскаю, – ласково ответил Адам, воспользовавшись положением тела Габриель, чтобы провести ладонью по ее кругленькой стройной попке. Когда она начала падать, он подхватил ее и перекинул через плечо. – Ты упала в обморок. Я просто поймал тебя.

– Я не падала в обморок. Я никогда в жизни не падаю в обморок! – прокричала Габби, колотя его ладонями по спине. – И это мой зад, а не твой, так что прекрати к нему прикасаться!

Адам расхохотался. Как же он скучал по своей вспыльчивой ka-lyrra!

– Вопросы собственности занимают девять десятых права, Габриель. Поскольку твой зад находится в моих руках, а не в твоих, думаю, он принадлежит мне. – С насмешливой ухмылкой он потрепал ее упругий, вздернутый кверху задок, просунув руку в ямку между ягодицами.

– О-о-о! Это самое жалкое обоснование, которое я когда-либо слышала! Это что – логика Существа? Девять десятых самоуверенности и одна десятая грубой силы? Поставь меня. Что случилось? У тебя опять проблемы? Нужна помощь какой-нибудь Видящей? Что ж, не повезло тебе. Убирайся вон.

Он продолжал гладить ее зад, шагая по дому широким шагом и направляясь к ступенькам.

– Я никогда не уберусь, ka-lyrra, – довольно промурлыкал Адам, наслаждаясь прикосновением к ее гибкому, нежному телу, которое упиралось в него. Похоже, прошла целая вечность с тех пор, как он в последний раз держал ее в своих объятиях.

– Ну да. Конечно. Давай, брось на ветер еще пару пустых обещаний. На этот раз номер не пройдет. Я больше не играю в твои глупые игры, что бы ты там ни замышлял. Думаешь, ты можешь меня бросать, а потом появляться, когда тебе заблагорассудится? Здесь тебе не проходной двор. Эй, ты! Поставь меня на пол, слышишь?! Что ты там задумал?! Куда ты меня несешь? – кричала она.

Он почти прикоснулся своим лицом к ее лицу и легонько ущипнул ее бедро.

– В постель, Габриель.

– Я думаю, ты очень сильно ошибаешься, – прошипела она и пустилась в рассуждения о том, что он больше никогда не окажется с ней в постели. Что если она и была когда-то легковерной, то теперь уже нет. Что он вылечил ее от всех иллюзий. Извиваясь у него на плече изо всех сил, она сердито заявила ему, что не хочет больше иметь дело с таким бессердечным мерзавцем, что она его ненавидит и что единственное, чего она от него хочет, – это чтобы он стал смертным и вечно горел в аду.

Когда Адам повалил ее на кровать, у Габби из груди вырвался слабый крик, и Адам спросил:

– Ты ненавидишь меня, Габриель? Очень жаль. Потому что я не шутил, когда говорил, что не уйду. Я никогда не уйду. Я люблю тебя.