– Сейчас ты будешь выглядеть еще смешнее. Будь ты хоть сто раз дезиксовым супером, тебя нужно хорошенько отшлепать.

– Джо… – начала Майра.

– Не мешай. Он должен научиться уважать других людей.

– Я гомо супериор, – сообщил Александр, явно полагая, что этого довода будет достаточно.

– А будешь гомо шлёпериор, – заявил Кэлдерон и двинулся к сыну.

По синапсам пронеслась колючая вспышка нервной энергии; Джо позорно попятился и врезался в стену, хорошенько приложившись к ней головой. Александр смеялся как сумасшедший.

– Ты тоже упал! – крикнул он. – Смешно выглядишь.

– Джо! – окликнула Майра. – Джо! Тебе больно?

Кэлдерон кисло ответил, что жить будет. Но стоит запастись шинами для переломов и плазмой крови.

– На случай, если он увлечется вивисекцией.

Майра задумчиво и с тревогой разглядывала Александра.

– Надеюсь, ты шутишь.

– Я тоже на это надеюсь.

– Что ж… А вот и Бордент. Давай поговорим с ним.

Кэлдерон открыл дверь. Четыре человечка торжественно вошли. Они не тратили времени зря – собрались вокруг Александра, выудили новые устройства из недр своих бумажных одежд и приступили к работе.

– Я телепортировал ее на восемь тысяч футов, – сообщило дитя.

– Так далеко? – восхитился Кват. – Устал?

– Ни капельки.

Кэлдерон оттащил Бордента в сторону:

– Мне нужно с вами поговорить. Я считаю, что Александра необходимо отшлепать.

– Ворастер упаси! – воскликнул потрясенный карлик. – Это же Александр! Он дезиксовый супер!

– Пока нет. Он еще ребенок.

– Но он суперребенок. Нет-нет, Джозеф Кэлдерон! Я должен еще раз повторить, что дисциплинарные меры могут применять лишь лица, обладающие достаточными познаниями.

– То есть вы?

– Еще рано, – ответил Бордент. – Мы не хотим его переутомлять. Даже супермозгу нужно отдыхать, особенно в период становления. У него полно дел, а подход к социальным контактам можно сформировать и попозже.

Майра присоединилась к разговору:

– Не могу с вами согласиться. Александр антисоциален, как и все дети. Возможно, он обладает сверхчеловеческими силами, но он недочеловек во всем, что касается душевного и эмоционального равновесия.

– Ага, – согласился Кэлдерон. – Взять хотя бы манеру бить нас током…

– Он просто играет, – сказал Бордент.

– И телепортацию. Что, если он телепортирует меня на Таймс-сквер прямо из душа?

– Он всего лишь играет. Он еще ребенок.

– А как же мы?

– Вы унаследовали от предков снисходительное отношение к детям, – пояснил Бордент. – Как я уже говорил, эта снисходительность нужна только для того, чтобы в мире появился Александр, а следовательно, и новая раса. Вид гомо сапиенс не особенно в ней нуждается. Обычный ребенок время от времени испытывает родительское терпение, но ему не израсходовать и малой доли того огромного запаса снисходительности, которым родители обладают. Другое дело – дезиксовый супер.

– Наша снисходительность уже вычерпана досуха, – проворчал Кэлдерон. – Я подумываю сдать его в детдом.

Бордент покачал головой с блестящим металлическим шлемом:

– Вы нужны ему.

– Но, – начала Майра, – но… вы не могли бы хоть немного его приструнить?

– Это ни к чему. Его разум еще незрелый, и ему нужно сосредоточиться на более важных вещах. Вы притерпитесь.

– Он как будто уже не наш ребенок, – пробормотала Майра. – Не Александр.

– Но он ваш. Это так. Он Александр!

– Послушайте, для матери естественно желание обнять свое дитя, но как это сделать, если он в любой момент может швырнуть ее через комнату? – Кэлдерон задумался. – Со временем он наберет больше… больше сверхвозможностей?

– Ну конечно.

– Он опасен для жизни и здоровья. Я настаиваю, что ему нужна дисциплина. В следующий раз надену резиновые перчатки.

– Нет, Джозеф Кэлдерон, ничего не выйдет, – нахмурился Бордент. – Вы не должны вмешиваться, поскольку не способны приучить его к правильной дисциплине… которая ему пока все равно не нужна.

– Всего лишь раз отшлепать, – с тоской сказал Кэлдерон. – Не из мести. Просто показать, что нужно уважать других людей.

– Он научится уважать других дезиксовых суперов. Не пытайтесь его наказать. Если вы его и отшлепаете, что представляется весьма маловероятным, это может повредить его психике. Мы его наставники, учителя. Мы должны его защищать. Вы поняли?

– Полагаю, что да, – медленно произнес Кэлдерон. – Это угроза.

– Вы родители Александра, но важен Александр. Если понадобится применить дисциплинарные меры к вам, я это сделаю.

– Ладно, оставим это, – вздохнула Майра. – Джо, пойдем погуляем в парке, пока Бордент и его приятели здесь.

– У вас два часа, – сказал человечек. – До свидания.

Шло время, и Кэлдерон не мог решить, что его больше раздражает – проявления идиотизма или острого ума Александра. Чудо-ребенок овладел новыми возможностями; хуже всего, что Кэлдерон никогда не знал, чего следует ожидать или в какой момент он станет жертвой очередной выходки гения. Так было и в тот раз, когда в его кровати материализовалась липкая масса конфет-тянучек, ловко украденных из лавки с помощью телепортации. Александр счел это весьма забавным. Он смеялся.

А когда Кэлдерон отказался идти в магазин за конфетами, потому что у него нет денег («И не пытайся меня телепортировать, я на мели!»), Александр силой мысли исказил гравитационное поле. Кэлдерон повис в воздухе вверх ногами. Его тряхнуло, и монеты посыпались из кармана. Пришлось отправиться за конфетами.

Чувство юмора приобретается со временем, по сути развиваясь из жестокости. Чем примитивнее разум, тем менее он разборчив. Каннибал, вероятно, будет искренне веселиться, глядя, как его жертва корчится в кипящем котле. Человек поскальзывается на шкурке банана и ломает позвоночник. Взрослый в этот момент перестает смеяться, ребенок – нет. И цивилизованное эго полагает стыд не менее острым переживанием, нежели физическая боль. Младенец, ребенок, идиот не способен на эмпатию. Он не может отождествить себя с другим человеком. Он прискорбно аутичен; он творит, что в голову взбредет. И разбросанный по спальне мусор не казался смешным ни Майре, ни Кэлдерону.

В доме поселился маленький чужак. Никто не радовался. Кроме Александра. Ему было очень весело.

– Никакого уединения, – пожаловался Кэлдерон. – Он материализуется где угодно, в любое время. Дорогая, тебе стоит сходить к врачу.

– И что посоветует врач? – спросила Майра. – Отдохнуть? Ты в курсе, что прошло уже два месяца с тех пор, как Бордент захватил власть?

– И мы изрядно продвинулись за это время, – сообщил Бордент, подходя к супругам.

Кват общался с Александром на ковре, а другие два карлика готовили к работе новое устройство.

– Вернее, Александр изрядно продвинулся.

– Нам нужно отдохнуть! – простонал Кэлдерон. – Если я потеряю работу, кто будет кормить вашего драгоценного гения?

Майра покосилась на мужа, отметив притяжательное местоимение, которое он выбрал.

Бордент встревожился:

– У вас сложности?

– Декан говорил со мной пару раз. Я больше не справляюсь с моими студентами. Слишком раздражителен стал.

– Вам незачем снисходительно относиться к студентам. С деньгами мы можем