— Все тут.

Голос принадлежал господину благородному рыцарю. Сергей почувствовал, как ноги под ним задергались, и он немного передвинулся. Теперь он мог видеть лица Мартина и Хэста. Голова рыцаря ритмично раскачивалась. Он подмигнул инженеру, ничего не сказав. Еще заторможенный холодом Сергей механически подумал: «Веревки перетирает».

Мартин лежал спокойно. Не желая себя расстраивать, Сергей не стал его окликать. Штурман был жив, грудь его поднималась и опускалась, а это было главное. Отталкиваясь локтями от ног Хэста, он попробовал подняться повыше.

Изгибаясь как червяк, он сумел приподнять голову над телегой. На фоне светлеющего неба четко прорисовывались зубчатые стены и башенки замка, поднятые над двором. Сергей сразу вспомнил, как они недавно, стоя на гребне, смотрели вниз, на дорогу, на реку, на красивый как игрушка замок.

Этот замок.

«Все-таки он нас достал…» — подумал Сергей без особой радости. Чья-то рука, ухватив за плечо, опрокинула его назад, в телегу. Он ударился головой о край, зубы лязгнули, рот наполнился соленым вкусом. С чародеями тут, видно, не церемонились. Злость бросила в кровь адреналин, и тот побежал по телу, возвращая его к жизни.

«Ну, раз достал, то пусть сам и расхлебывает».

Ноги под ним опять зашевелились. Он увидел, как Мартин медленно открывает глаза,

— Как спалось? — спросил Сергей. — Кошмары не мучили?

Мартин лежал удобнее других. Похоже, его клали в телегу вторым. Голова штурмана возвышалась над телегой, и ему не пришлось извиваться, как Сергею, чтобы увидеть то, что их окружало. Он медленно оглядел панораму, подергался несколько раз, испытывая прочность веревки.

— Кошмары? Как же, как же. Мучили, конечно… До сих пор мучают… Мы разве не спим? — Он посмотрел на Маввея.

— Скажите спасибо, что хоть живыми остались, — сказал Хэст. — Руки-ноги целы?

Совет был хорош. Все они подумали об одном и том же — возможность побега могла представиться в любую секунду и позорно будет, если она провалится из-за такой малости, как потерянная кем-то рука или нога. Сергей еще раз внимательно оглядел себя. Руки были за спиной, но он пошевелил пальцами, а вот ноги… Темнота мешала определиться. Он продолжал молчать.

— Ну что? — нетерпеливо переспросил Хэст. — У всех все на месте?

— У меня одна лишняя, — сказал Сергей с неподдельным удивлением. Он замолчал, осмысливая это чудо, но мозг, еще не отошедший от впечатлений этой бурной ночи, не мог осмыслить такую реальность. — Как это они так сделали? Или я уже мутировал?

— Это моя, — откликнулся Мартин. — Они, похоже, привязали ее к твоим, чтоб мы не сбежали.

— Знать бы кто…

— Как это — кто? Проникатели, конечно… Скажите спасибо, что хоть целы остались. Со мной они особо не церемонились…

— Я им скажу «спасибо», — пообещал Сергей. — Так скажу, что в ушах зазвенит.

Хэст заскрипел зубами, пытаясь разорвать веревку.

— У вас-то все в порядке? Что вы все время дергаетесь?

— Он веревку перетирает, — не додумав, сообщил Сергей и прикусил язык.

— Вряд ли это нам поможет, — сказал Мартин. — Тут народу человек тридцать. И все с оружием.

— В черных балахонах есть?

— Есть. Это они нас так, да? Маввей кивнул головой.

— Лихие вояки! — одобрительно отозвался Мартин. После его слов на лице Хэста появилось скорбное выражение.

— Есть у меня знакомый китаец, — продолжил господин благородный Штурман. — Чен-Ли-Юнь его фамилия, так и тот, пожалуй, в этой ситуации оплошал бы. Ночь, воды по колено… Сколько их, интересно, было? Шестеро? Семеро?

Хэст слушал господина благородного Штурмана и наливался лютой холодной злобой. Легкомысленность колдунов бесила его, ибо он куда лучше них знал, чем может обернуться их положение.

— Эх, господа чародеи, — в сердцах сказал. он. — Вам бы ослепить их, а вы драться полезли…

— Да какая это драка. Стыд один… — начал было Сергей, но Мартин перебил его.

— Что ж я вам, волшебник, что ли? — резко отозвался он, повернувшись к Хэсту. В голосе его проскользнуло тщательно скрываемое раздражение. Но он успокоился так же быстро, как и вспылил. — Да и не могу я колдовать, когда меня по рукам бьют.

Он покряхтел и вполголоса добавил:

— И ведь знают, мерзавцы, куда бить…

— Ученые люди, — покривившись лицом, согласился Хэст.

Сергей собрался было тоже высказать свое мнение о Проникателях, но разговор прервался. В воздухе замелькали колышущиеся блики света. Появились стражники. Молча и деловито они достали пленников из телеги, развязали, поставили на ноги. В этот раз на долю Хэста досталось больше почтения. Переставляя нетвердые ноги, люди двинулись за стражниками в глубь двора, туда, где темной каменной громадой нависала над замком башня. Сергей, шедший последним, шепотом сказал Мартину:

— Оружие отобрали, а переводчиков оставили. Понимаешь, в чем дело?

Мартин кивнул. Хозяева замка знали явно больше того, что им полагалось бы.

Они шли довольно долго. Время от времени впереди лязгала, скрещиваясь, сталь, и появлявшиеся в круге света лица спрашивали:

— Кто? Куда?

— Чародеи! К брайхкамеру!

После этих слов скрещенные топоры раздвигались, бородатые морды ускользали назад, во тьму, а они шли дальше. Сергей не переставал удивляться. Все тут было так же, как и в не раз виданных и осмеянных им исторических фильмах: факелы, пускавшие вверх тонкие струйки сажи, отсветы колеблющегося пламени на стертых до блеска металлических бляхах на груди начальника охраны, запах сырости и плесени. Над головами черными тенями проплывали свешивающиеся из темноты полотнища, казавшиеся отсюда, снизу, клочьями мрака.

Свернув несколько раз, они очутились в небольшом зале с высоким потолком. Едва они вошли, как откуда-то сбоку, из темноты, выбежал богато одетый старик. Мельком взглянув на связанных пленников, он приказал:

— Развяжите этих двоих и удалитесь.

Голос старика был резок, и Сергей понял, что он пользуется в замке немалым влиянием, если позволяет себе такой тон.

Стражники переглянулись. Старший, которому пришлось принимать решение, неловко переступив с ноги на ногу, нерешительно возразил:

— Это колдуны, и Трульд приказал…

— Трульд на стене. Они опять полезли…

— Колдуны…

Старик глумливо ухмыльнулся. От его улыбки стражники попятились. Остро запахло потом. Этот запах перебил даже факельную вонь.

— А я кто? Я-то разве не колдун?

Хоть губы старика улыбались, глаза стали холодными и угрожающими. Не вынеся этого, стражники отступили в темноту, и словно чудом руки пленников освободились. Через мгновение им в спины пахнуло холодом, и они поняли, что остались наедине со стариком.