Смогли бы эти люди понять, если бы он минуту назад попытался объяснить, кого именно везет поезд, или отмахнулись бы от его слов? Если да – то в бойне есть и его вина.

Да и что значит «если»?! Его долг был попытаться вразумить хоть кого-то, а не стоять и размышлять, как лучше спастись самому, а уже позже организовать сопротивление.

– В машину! – донесся крик Шнайдера.

Шофер, не дожидаясь пассажиров, тронул автомобиль с места и стал медленно разворачиваться.

– Быстрее! – подавая пример, Яшка запрыгнул на ходу на переднее сиденье.

Пулеметы внезапно закончили свою смертоносную песню, и сразу раздался дикий крик. Одни кричали, выскакивая из вагонов и устремляясь на уцелевших, уцелевшие в свою очередь – от охватившего их ужаса.

– Давай! – Орловский наконец избавился от пустых рассуждений и подтолкнул Курицына к автомобилю.

Бородач сноровисто заскочил на подножку.

Сам Орловский еще помедлил, хотя уже было ясно, что оставаться на месте бессмысленно. Друг Шнайдер покрыл его отборными матюгами, но, как ни странно, не бросил.

На площадь со стороны перрона уже выбегала толпа. Кто-то через здание вокзала, кто-то – в обход него.

Георгий еще подумал о заставе и тут же отбросил эту мысль. Уцелевшие пассажиры сомнут солдат прежде, чем те увидят неприятеля. Стрелять же в невинных людей, чтобы очистить сектор обстрела…

По примеру Курицына Орловский заскочил на подножку. В тот же миг водитель рванул так, что Георгий едва удержался. Вещмешок, торба, винтовка оттягивали назад, мешали, и приходилось обеими руками цепляться за кузов, чтобы не вылететь на одном из многочисленных ухабов.

Солдаты заставы торопливо бежали вдоль темной улицы. Один из них на ходу отбросил от себя винтовку и сразу стал опережать сослуживцев.

Через несколько мгновений автомобилю удалось обогнать беглецов, хотя Орловскому казалось, что сделать это не удастся ни за что. Уж очень быстро неслись солдаты, ничуть не уступая хорошим лошадям.

Путь лежал по тем же улицам, по которым Георгий недавно шел к вокзалу. Только на этот раз тоненькие лучи фар немного освещали дорогу. Ровно настолько, чтобы запоздало разглядеть очередной ухаб.

Потом автомобиль тяжело подпрыгнул, и мотор заглох.

Наступившая тишина ударила по нервам похуже разрыва тяжелого снаряда.

Где-то далеко заливисто брехали собаки, позади раздавались крики, изредка доносился выстрел. Здесь же, посреди скрывавшейся во тьме улицы, был не покой, а, скорее, затишье перед надвигающейся бурей.

– Что стряслось? – почему-то шепотом спросил Шнайдер.

Вместо ответа водитель неторопливо покинул свое сиденье, поднял крышки капота и уставился на двигатель так, словно мог что-либо разглядеть без света.

Пауза явно затягивалась. Оба спутника Якова вылезли из машины, присоединились к водителю и теперь втроем рассматривали не вовремя замолчавший мотор.

– Похоже, приехали, – прокомментировал ситуацию Орловский.

Шнайдер недовольно зыркнул на него вновь покрасневшими глазами, но говорить ничего не стал.

Жители, как и прежде, предпочитали не показываться на улице, как будто это могло их спасти от бед и напастей.

Хотелось молотить в наглухо закрытые ставни, и останавливала лишь мысль, что при этом за бандита примут его.

– Что делать будем? – спросил Георгий.

– А ты что предлагаешь? – вопросом ответил Шнайдер.

– Срочно поднять запасных, ваши революционные отряды, связаться со школой прапорщиков. Стянуть к вокзалу все силы, блокировать банду со всех сторон, а с рассветом приступить к ее ликвидации, – перечислил Орловский.

– Почему с рассветом? – других возражений со стороны Якова не последовало.

– Потому что для ночного боя запасные не годятся. Дисциплины нет. Не знаю, как твои отряды. Юнкеров же немного. Если бы подготовиться чуть раньше… – не удержался от упрека Георгий.

– Да чего ты привязался с этими юнкерами! Тоже мне, вояки! – взорвался Шнайдер.

– Все-таки не запасные. Видал, как драпали? Еле-еле на автомобиле обогнали.

Тем временем водитель вставил в машину ручку и принялся крутить ее с такой энергией, что злополучное транспортное средство заходило ходуном.

Никакого эффекта эта мера не дала. Мотор безмолвствовал, словно решил уподобиться многочисленным местным обывателям.

Показалось – или звуки погрома приблизились.

– Пошли пешком! – махнул рукой Шнайдер, и тут мотор чихнул раз, другой, а затем заработал как ни в чем не бывало.

Все торопливо заняли свои места.

– Куда хоть едем? – прокричал, перекрывая шум, Орловский.

– В правительство, – Яков ответил так, словно не был знаком с русским языком. – Слушай, тут где-то покойнички валялись. Не твоя, случайно, работа?

– Моя.

– Даешь! Чем они тебе не угодили?

– Прибить хотели, – коротко пояснил Орловский.

– Ну и?..

– Ну и получили по заслугам, – Георгий ответил таким тоном, что даже Якову стало ясно: тема исчерпана.

Вокруг губернаторского дворца царила суета. Сюда вряд ли дошло известие о нападении банды, однако отдаленные выстрелы все-таки всполошили кого-то из начальства, а может, и просто из солдат. Назвать происходящее подготовкой к бою нельзя было даже с натяжкой. Люди бессмысленно собирались в кучки, что-то обсуждали, кто-то начинал митинговать, кто-то бестолково носился по двору…

Несколько солдат, правда, выкатили пулемет, расположили его неподалеку от одного из костров, но из темноты улиц их позиция просматривалась настолько хорошо, что лучше бы они этого не делали.

Можно равнодушно взирать на митингующую толпу, привыкнуть ко всеобщей расхлябанности, но здесь сердце Орловского не выдержало.

Он соскочил с подножки, не дожидаясь полной остановки автомобиля, и в несколько шагов оказался перед пулеметчиками.

– Устроились?

Одет Орловский был в шинель без знаков различия, но что-то в его голосе и выправке заставило улегшихся было перед «максимом» солдат встать, принять подобие строевой стойки.

– Кто так позицию выбирает? На тот свет захотелось раньше времени?

Солдаты глядели непонимающе, и Орловскому пришлось добавить:

– Сами на свету, противник во тьме. Долго продержитесь?

– Никак нет. – Рука старшего в расчете стала подниматься к папахе, но застыла на полпути.

– В том-то и дело, что нет.

Георгий огляделся. Было бы неплохо установить пулемет у самого входа на ту самую улицу, по которой он только что совершил обратное путешествие. Не очень широкая, с заборами по сторонам, она бы простреливалась из конца в конец. Но где гарантия, что банда пойдет именно по ней, не выйдет ко дворцу другим путем и тем самым мгновенно отрежет пулемет от остальных сил? Да и в стойкости расчета Орловский здорово сомневался.