Робот уже разворачивала большую суму, сделанную из скрепленных друг с другом мешков для трупов.

– Могу.

Пока Флоренс открывала мешок, Собель подошел к каждому из распростертых тел, на двоих герметизировал аварийные костюмы и старательно натянул скафандр на третьего, который ничего надеть не удосужился.

– Когда это кончится? – спросил по радио Свёрл. – Взятую ответственность трудно сложить.

– Это кончится, едва они пройдут через телепорт.

Трент разобрался с облачением третьего упрямца и отошел, уступив место Флоренс, которая погрузила всю троицу в большой мешок, с легкостью подняла его и двинулась к шлюзу.

– Значит, твое рвение направлено на то, чтобы все они прошли через телепорт?

– Значит, так, – ответил Трент, возвращаясь к жене Тэйкина.

Теперь Свёрл следил за роботом, который, передвигаясь при помощи пневматического импеллера, замыкал шеренгу людей – «моллюсков», направлявшихся к телепорту. Последними шагали Трент, женщина и двое детей. Вероятно, Флоренс тоже пройдет через телепорт. Роботом управлял субразум давным-давно погибшего больничного ИИ, а теперь спасать в госпитале было больше некого. Однако по станции рассеяны и другие ИИ, и им тоже нужно пошевеливаться.

Свёрл разослал информацию всем ИИ на борту. Пока результаты наблюдений говорили о том, что, если они двинутся по периметру, вреда им не причинят, а если останутся на месте, то будет худо. Он не предлагал им выбора, поскольку все они находились под его контролем, а неприкосновенность чужой свободы тревожила его куда меньше, чем Трента Собеля. Первые ИИ уже двинулись в путь, когда эшетерское устройство добралось до одного из неработавших телепортов – и это могло оказаться весьма интересным, поскольку телепорт, пускай и бездействующий, состоял далеко не только из обычной материи.

И Свёрл сразу увидел, что подход машины изменился: она, скорее, разбирала врата, а не всасывала их целиком. Наткнувшись на деталь из барионного вещества, устройство застыло, поверхность его разошлась, и деталь исчезла в щели, как в жадной пасти. Потом выступы убрались, и машина вновь превратилась в шар, запульсировала – и резко расширилась, словно внутри нее что-то взорвалось.

«Несварение?» – подумал Свёрл.

После паузы устройство вновь выпустило отростки и продолжило свое дело, поглощая части телепорта, пока не осталось ничего кроме одинокого корпуса, который, очевидно, оказался слишком велик, поскольку машина ухватила его «щупальцем» и, приподняв, забросила в полусферу. Отследив курс полета, Свёрл убедился, что корпус приземлился точно в отверстие у подножия одного из опорных раскосов – проделанное, очевидно, именно для этого. Внимание Свёрла тут же переключилось на рабочий телепорт, находившийся за тем, что некоторое время служило жилищем прадору.

Все люди – «моллюски» уже собрались на платформе у конца сборочного конвейера-ствола для истребителей, который тянулся мимо телепорта.

– Трент, – сказал Свёрл, – отправляй их к мениску.

– Естественно, – откликнулся Собель.

– Устанавливай связь, – велел бывший прадор ИИ телепорта.

Мениск подернулся зыбью, словно в самый центр его уронили камень. Участок станции с другой стороны оставался видимым, но отдалился на какое-то немыслимое расстояние. Свёрл ощутил передаваемую мощность и, коснувшись разума ИИ телепорта, прочитал математическое описание не обладавшего длиной канала, который соединил две точки пространства, разнесенные далеко-далеко друг от друга. Связь установилась – крепкая, надежная, открыв тысячи иных возможностей. Но ИИ, по-прежнему находившийся под руководством Свёрла, все эти возможности блокировал, что было нелегкой задачей, поскольку телепорт, с которым они соединились, мог использоваться для перемаршрутизации.

Секунду спустя первый из «моллюсков» дошел до мениска – и провалился сквозь него, перестав существовать здесь и, несомненно, выпав из меньших врат на Флинте, спутнике в системе Масады. На приемной стороне всё скомпенсируется. Энергия, возникшая из-за разницы относительного движения двух телепортов, будет сброшена в буферные накопители врат. Энергия, которую путешественники обретут во время перехода и которая могла бы привести к выходу из врат на скорости, близкой к световой, тоже отведется, но не в буфер – она образует петлю повторной передачи, потому никогда не покинет У-пространство, а значит, и не будет по-настоящему существовать. «Моллюски» уходили один за другим, вот уже скрылась и робот Флоренс со своей ношей, за ней – жена Тэйкина и ее дети. В этот момент эшетерская машина как раз расправлялась с госпиталем, в котором люди – «моллюски» пришли в себя.

Свёрлу стало немного полегче – когда последний из бывших «моллюсков» исчез в небытии, часть бремени с него спала. Осмотрев платформу, с которой люди отправлялись в путь, он увидел одинокую фигуру, всё еще стоявшую там. Трент.

– У тебя минута, – сказал Свёрл. – Решайся.

Мужчина в раздумье наклонил голову, потом выдохнул:

– Ну ладно.

Он бросился к проему врат телепорта.

– До свидания, Трент, – сказал Свёрл.

– Пока, – откликнулся Трент и исчез, пройдя через мениск.

Еще одна фигура рванулась к телепорту, и Свёрл замешкался, немного озадаченный решением мистера Грея, после чего приказал ИИ:

– Закрывай.

– Не могу, пока прохождение не завершено, – ответил ИИ.

Секунды промедления оказалось достаточно – накопители телепорта регистрировали нагрузку. Что-то шло сюда с другой стороны.

Глядя, как последний из людей – «моллюсков» проваливается сквозь мениск, Трент чувствовал облегчение. Он освободился от обязательств, совесть больше не взывала к нему. По ту сторону врат «моллюски» найдут собственный путь, потому что ответственность по отношению к людям – это позволить им сделать собственный выбор, к добру или к худу.

Когда Риик и ее дети прошли, Трент хотел последовать за ними немедленно, но вдруг осознал: внутри него что-то происходит. Будто какие-то нити провисали, рвались, сматывались и исчезали. Чувство было странным, но, как это ни удивительно, он опознал его. Трент внезапно проникся тем, что ему не нужно заботиться.

Именно это ощущение задержало его на платформе, но потом понимание того, что он мог сознательно выбрать заботу, подтолкнуло его к телепорту. Попрощавшись и провалившись сквозь мениск, он с тревогой подумал, что решения теперь не изменить, но уже в момент перехода понял, что оно было правильным.

С точки зрения путешественника, переход совершался в одно мгновение. Предполагалось, что квинсы – так называли пользователей телепорта – в этот момент кричали, но Трент обнаружил, что плывет в какой-то серости. Нет, наверное, его переход всё же совершился мгновенно, а то, что происходило сейчас, – всего лишь некий ментальный артефакт, но тут…