– Тогда уходи. Решил уйти – уходи.

– Прости.

– Не за что. Это я тебя увлекла, и это я тебя отпускаю. И на память ничего не дари. Чтобы ничто сердце не царапало. Удачи!

– Тебе удачи. И счастья. Будь счастлива, как может быть только счастлива женщина.

Виктор взялся за ручку двери.

– Подожди! Помни, что я ничего не решила. А теперь иди.

На улице Виктор зашел в сквер напротив собора, который в его бытность был сквером Камозина, и сел на лавку в тени ракиты. Мотаться по жаре и духоте никуда не хотелось. В песке дорожки купались воробьи. Откуда-то из городского сада слышались звуки духового оркестра, и Виктор вспомнил, что сегодня воскресенье. Минут через десять он увидел, как из дверей редакции вышла Татьяна, решительным жестом остановила извозчика и, раскрыв над головой светлый кружевной зонтик от солнца, покатила в сторону Губернской.

«Ну вот, все и решилось», – подумал Виктор. Как ни странно, эта мысль не огорчила его и не доставила облегчения; хотелось просто сидеть и наблюдать за верхушками деревьев, окрашенных багровым заходящим солнцем, слышать из городского сада старинные вальсы и ни о чем не думать.

– Господин Еремин?

Виктор обернулся. Рядом с ним на скамейке сидела дама лет тридцати двух – тридцати трех, довольно высокая для людей этого времени, худощавая, с большими вьющимися темно-каштановыми волосами; лицом она чем-то напоминала Ларису из довоенной «Бесприданницы». Одета она была в светло-сиреневое платье из сатина, майи и вольты; уложенные волосы прикрывала надетая наискось, как у довоенных кинозвезд, светлая шляпка. Дама раскрыла большой ридикюль, и в руках ее тут же мелькнуло голубое удостоверение жандармерии.

– Серпикова Елена Васильевна. Отдел московской жандармерии двенадцать-прим, тайный агент. Прикомандирована сюда по запросу господина Ступина, с которым вы знакомы. Он ввел меня в курс дела, так что объяснять, кто вы и откуда, не нужно.

Виктор на всякий случай внимательно изучил удостоверение и сравнил со своим.

– Если есть сомнения, можете попросить городового позвонить по столбу.

– Документ вроде в порядке… Очень приятно. Виктор Сергеевич. В московской жандармерии все такие красивые агенты?

Елена улыбнулась.

– Это государственная тайна. У вас какие планы на вечер?

– Пока никаких. А у вас?

– А я решила, если не возражаете, не терять времени до завтра. Отдел двенадцать-прим создан для помощи в расследовании явлений, необъяснимых с точки зрения науки. Вы в своем будущем слышали об Аненербе?

– Разумеется. У нас о нем только и говорят.

– По-моему, в Аненербе занимаются ерундой. Я материалистка. Пожалуй, даже атеистка. Не удивляйтесь, это положительное качество для нашей работы.

– Не удивляюсь. И что предстоит делать?

– Я буду изучать вас и то, как вы сюда попали.

– Если бы я сам это знал… Есть определенная точка и время перехода.

– Это вы уже сообщали. У вас возникали какие-то ощущения при этом, как вы называете, переходе? Что-нибудь в вас изменялось?

– Ничего. Даже не замечал. Вначале думал, что это мне кажется…

– Ничего не замечали? Ну а внезапные изменения температуры, ветра, шума вокруг, времени суток, года?

– Знаете, Елена…

– Зовите меня просто Лена. Не хочется быть слишком официальной.

– Да, так вот, Лена, то ли я не обращал внимания, то ли совпадало так, но того, что бы выходило за пределы обычной случайности, подметить не удалось. То ли был ветерок, то ли не был. А насчет времени – так ведь в одно и то же время переносило, и день…

– В одно и то же? Интересно. И чем вы это объясняете?

– Ничем. Я же говорю, я не могу этого объяснить. И во второй реальности ученые что-то знали, но мне ничего не сообщили. Они предсказывали точки перехода.

«Надо рассказывать. Черт их знает, может, эти тоже найдут, как меня вернуть».

– Вы вернулись тоже благодаря их помощи?

– Да. Дважды.

– В то время и день, когда уходили из их реальности?

– Нет. К исходной точке.

– То есть они получаются вроде как попарно? Вход и выход? Через определенный срок?

– Ну… вроде как бы так и выходит.

– То есть вроде выходит, как будто их кто-то сознательно создает для выполнения какого-то действия?

«А вот об этом я не подумал. Интересный ход мыслей».

– Не знаю. Не представляю себе, как во второй реальности могут этим управлять. Тем более что они не знали точно, что я приду.

– А неточно? Вас ждала жандармерия примерно к прибытию, искала? Или что-то в этом роде?

– Что-то в этом роде. Мое появление подсказал какой-то Цванцигер из Германии… Ну потом он оказался у советских спецслужб, как – я уж не уточнял. Предсказатель.

Лена наморщила лоб.

– Цванцигер, Цванцигер… Нет, никогда не слышала. Может, он позже появится?

– Наверное. Или здесь он навел Хуммеля. Так что не похоже, чтобы во второй реальности могли этим управлять. Или управляют очень неточно… но тогда непонятен точный возврат в момент перехода.

– Может, это все и природное явление. Пока еще ничего не известно. А про переход сюда они вам говорили?

– Во всяком случае, напрямую – нет.

– Думаю, не могли ли они вас и сюда забросить. В вашей же реальности этот феномен неизвестен?

– Во всяком случае, научно не признан.

– Либо засекречен всеми странами. У вас нет соображений, с какой целью в этом случае вас могли послать сюда?

– Есть. В порядке гуманитарной помощи.

Лена чуть не рассмеялась, но тут же сдержала себя, стараясь показаться серьезной. Как школьница, которая отвечает урок у доски и видит, что с задних рядов ей строят рожи.

– А как вы полагаете, точки перехода они находили с помощью точной науки или… или им помогали прорицатели, ясновидящие?

– Не знаю. Кстати, а вы не записываете? В блокнот там…

– Нет. У меня великолепная память, а блокнот можно потерять. Или кто-то выкрадет. Ладно. Надо прожевать то, что вы поведали. Сегодня карнавальная ночь в городском саду, я афишу видела. Не хотите сходить?

– Я хочу пригласить вас, но не знаю, согласны ли вы.

– А я согласна! – неожиданно весело воскликнула Лена. – Давайте пойдем и отвлечемся. А мозг тем временем будет работать.

Действительно, к входу в сад – деревянной арке, увитой плющом, что был высажен в небольших клумбах у входа, – собирался народ, и многие несли с собой свернутые карнавальные костюмы. Туда же мимо Виктора и Лены мороженщица прокатила большой ящик на велосипедных колесах.