Кеша вернулся к выдвижной двери у лестницы наверх. И эта дверь не имела ни намека на замочную скважину. Кеша перешагнул порог, оказался на площадке-пятачке у подножия ступенек. Осмотрел щель, куда задвигалась дверь в подвал. И обнаружил фиксатор. Простенький шпингалет-засов, фиксирующий дверь в закрытом состоянии со стороны лестницы. Хлипкий шпингалет, но поди открой дверь, если тебя заперли в подвале. Она ж выдвижная, ударом ноги, толчком плеча не вышибешь. Дверная ручка – пластмассовая пумпочка, посильнее дернешь, и она отвалится, а шпингалет за дверью выдержит. Пустяковая задвижка способна удержать в подвале самого выдающегося силача.

– Чего это ты здесь столь внимательно разглядываешь, Кеша?

Иннокентий запрокинул голову, увидел ноги Кавказца на верхних ступеньках лестницы. И почувствовал странный запах. Пахло зверем. Ухо уловило мягкий стук звериных лап, цоканье коготков, тихое рычание. Его, Кешу, тоже учуяли.

– Заходи, откуда вышел, генацвали. Позволь нам с господином Генералом и нашими четвероногими друзьями снизойти до тебя, спуститься вниз.

Переступив через порог, Иннокентий на всякий случай отошел подальше от входа. Встал посередине дощатого помещения, под желтым фонарем на потолке.

Первым ступил на вагонку Кавказец. За ним два пса. Немецкие овчарки. Матерые звери с лоснящейся шерстью, розовыми языками, клыками цвета чайной розы, четырьмя умными, оранжевыми, злыми глазами с ненавистью уставились на Кешу. От прыжка к Кешиному горлу псов удерживали строгие ошейники. Поводки от ошейников сжимал в кулаке последний вошедший в подвал. Нет! Не последний, а последняя! С собаками на поводках в подвал вошла женщина! Толстая приземистая баба.

Даме с собачками с одинаковым успехом можно было дать и сорок пять, и пятьдесят восемь. Она была некрасива и невелика ростом. Походила на буфетчицу из привокзального ресторана и одновременно на женщину-доцента с кафедры какой-нибудь там «инженерной энзимологии» или «начертательной геометрии». Редкие волосы собраны на затылке пучком, носик маленький с пикантной бородавкой на кончике, второй подбородок больше первого, кокетливо подкрашенные глазки светятся то ли хитринкой-смекалкой, то ли умом-разумом. И одета дама неоднозначно. Или на ней самое дорогое, что было на вещевом рынке, или самое дешевое из престижного бутика, не поймешь.

– Знакомьтесь, господин Генерал. Это Кеша, Иннокентий Петрович, загнавший в гроб нашу Мариночку. Знакомься, Кеша. Это его превосходительство господин Генерал. Доктор медицинских наук. Психолог-практик. Провизор-виртуоз. Крупинка, загнавшая в гроб Мариночку, приготовлена вот этими руками, что держат на коротком поводке Ангару и Енисея, а стиль поведения покойной с будущим мужем-убийцей разработан вот в этой мудрой голове, на которую вполне заслуженно могла бы быть надета генеральская фуражка!

– Прекрати паясничать! – заговорила дама по кличке Генерал низким грудным голосом. – Ненавижу, когда ты говоришь обо мне в мужском роде.

– Мозги у вас, господин Генерал, – любой мужик позавидует. И потом, я жэ кто, а? Я кавказский мужчины, да! Мнэ ныкак нэлзя жэнщина подчынятся, да! Ми, горцы, женщын-начальник нэ прызнаем, слюшай. Ми гэнэрал уважаем, доктор наук уважаем, хымик-психолог очэн уважаем...

Громкий собачий лай заглушил шутливый монолог Кавказца. Стояли тихо собачки, скребли лапами доски на полу, скалили беззвучно зубы и вдруг рванули поводки, кинулись к Кеше, брызжа слюной.

– Фу!!! – Женщина вцепилась в поводки обеими руками. – На место! Ангара! Енисей! Фу, я сказала! Сидеть!!!

Сильная женщина, удержала псов. И командный голос наработан. Вот, значит, каков он, член банды под условным названием «Синяя Борода», которому Сан Саныч присвоил восьмой номер – на всякий случай. Не восьмой. Восьмая. Профессиональная отравительница, разработчица стратегических планов. Мадам Генерал (не путать с генеральшами – женами генералов).

– Фу, Енисей! Ангара! К ноге! Сидеть! Тихо мне!.. Молодцы, слушаетесь мамочку, умные собачки... Добрый вечер, Иннокентий... Разрешите называть вас Кешей?

– Да, пожалуйста.

– Спасибо. У меня к вам серьезный вопрос, Кеша. Скажите, известны ли вам...

Она, не закончив фразу, повернулась к Кавказцу, коротко приказала:

– Покажи!

Кавказец достал из заднего кармана джинсов яркий картонный квадрат. Подошел вплотную к Кеше. При ближайшем рассмотрении яркий квадрат оказался фотографией, сделанной «Полароидом». Моментальное фото запечатлело Сан Саныча и Мишу Чумакова. Объектив поймал партнеров в момент выхода из Кешиного тихого двора на оживленную улицу. В кадр попали случайные прохожие, но лица партнеров в московской уличной толчее не потерялись. Сан Саныч, как всегда, спокоен и деловит. Чумаков смотрит на него, рот у Миши чуть смазан – фотоаппарат щелкнул, когда Чумаков задавал старшему товарищу очередной вопрос. Поверх изображения отпечаталась дата, когда сделан снимок. Фотографировали сегодня. В последний день июля.

– Скажите, Кеша, известны ли вам эти люди? Двое мужчин на этой фотографии? – закончила женщина прерванную фразу.

– Нет, – ответил Иннокентий твердо, без колебаний и, как ему самому показалось, соврал вполне убедительно.

– Господин Генералиссимус, прикажите Кешке по зубам врезать, освежить память? Или желаете на него собак натравить? – спросил у дамы-психолога Кавказец, не сводя черных южных глаз с чуть побледневшего лица Иннокентия.

– Дурак ты... Фу, Енисей! Сиди смирно, не скалься... Дурак ты, Горец! Вместо того чтоб угрожать, сказал бы Кешеньке спасибо. Раз Кеша отрекся от Чумакова и второго... Какой вы с Полковником присвоили ему рабочий псевдоним, я забыла?

– Бульдозер.

– Метко... – Ее толстые губы скривила улыбка. – И смешно. Похож соратник Чумакова на бульдозер. Сильный и тупой дяденька... Раз Кеша от Чумакова и Бульдозера отрекся, следовательно, рассказал им про спортклуб на Чистых прудах и про Полковника. Моя уловка сработала – не зря возили Кешу вербовать. А ты, дурачок, предлагал устроить засаду на Кешиной квартире, помнишь? Бульдозер туп, но опасен. Пускай уж лучше сам пожалует в ловушку, уверенный, что идет на штурм неприятельской цитадели... Спасибо вам, Кеша. Оправдали мой тонкий психологический расчет сверх ожидаемого. Я-то, дура, думала, Бульдозер догадается, что кроется за вашей вербовкой, и начнется длинная, будоражащая кровь игра, война нервов, когда жертва понимает, что охотник заманивает ее в капкан, но прикидывается непонятливой и пытается перехитрить охотника. Немного грустно выигрывать партию с первого хода. Ах, Кеша, скажи вы, взглянув на фотографию: «Я их знаю! Они раскрыли мне глаза на истинную сущность жены Марины и помогли выжить. Но мой страх перед вами больше, чем признательность Чумакову с соратником. Не убивайте меня, пожалуйста, я буду одних вас слушаться»... Выскажись вы в подобном роде, и я бы притворилась, что поверила, и попросила вас передать Бульдозеру дезинформацию, объяснив, как вам, двойному агенту, следует себя вести. Жаль, что вы получили от Бульдозера инструкцию не признаваться в контактах с ним и с Чумаковым. Тупица Бульдозер надеется сегодня же нас победить с помощью грубой силы. Наивный дурачок! Не понимает – без мозгов сила ничто!.. Ах, Кеша, зачем Бульдозер приходил к вам сегодня? Потерпи он сутки, уже завтра Полковник познакомил бы вас с миллионершей, больной раком. Роль медленно умирающей богатой леди я придумала специально для себя. Надеялась переспать с вами, Кеша. Маринка рапортовала – вы умелый любовник... Испугались?!. Ах-ха-ха-ха!.. Успокойтесь, трахать меня не придется, не судьба... Рядом, Енисей! Фу! Не выносит пес, когда я начинаю смеяться, нервничает. За мной Енисей! Ангара! Рядом! Вы, собачки, уходите вместе с мамочкой. Кеша останется наедине с гордым кавказским мужчиной. Горец, делай с ним, чего заблагорассудится. Кеша нам больше не нужен, он отыграл свою партию, я дарю его тебе, пользуйся...