Анциферов замолчал, собираясь с мыслями. Прошлое захлестнуло его высокой волной, в которой он стал задыхаться и тонуть. Никита встал и по-хозяйски прошелся по кабинету, что-то выискивая. Удовлетворенно хмыкнул, когда заметил в одном из шкафов на стеклянной полке небольшую батарею бутылок.

— Что предпочтете, сударь? — мальчишка упрямо не называл Анциферова по имени. — Здесь коньяк, херес, бренди.

— Я к чаче привык, — усмехнулся мужчина.

— Тогда бренди, — проявил осведомленность Никита и достал бутылку вместе с парой пузатых хрустальных стаканов. Самолично скрутил пробку, разлил соломенного цвета жидкость в посуду. Потом отдал один стакан Анциферову, а со вторым вернулся в свое кресло.

— К тому времени вокруг предприятий Назаровых происходили не самые приятные дела. Кто-то скупал обрушившиеся акции, ценных работников «Изумруда» шантажировали, пытались перекупить. Ведь там трудился целый штат опытных волхвов, разрабатывавших для армии полезные новинки. Ладно бы это. Но и до нас добрались. Пару раз я замечал, что возле «Гнезда» крутились какие-то странные типы, которым хотелось всадить пулю в лоб за одну их внешность. Честно, так и было. Я предлагал Патриарху помощь своей семьи. Да, у меня были противоречия с родителями из-за своего характера, слишком вольного и буйного. Но братья и дядья точно бы согласились встать на защиту Назаровых. Старик же хотел спрятать Валентину в каком-то укромном месте.

«У Селезня, — мелькнула вполне разумная мысль у Никиты. Он слушал отца с противоречивыми чувствами. Вроде бы и не врал, но в то же время что-то недоговаривал. Возможно, какие-то трения с прадедом повлияли на конечный исход трагедии. — Почему Патриарх не воспользовался шансом спрятать маму у вологодских потайников? В чем причина опрометчивого шага? Чего я еще не знаю? Что ушло со смертью деда в могилу?»

— Почему он этого не сделал? — не удержался от вопроса Никита, не особо ожидая правды. Так и случилось.

— Не знаю, Никита, — огорченно произнес Анциферов. — Мы очень сильно повздорили друг с другом. Ведь старик отверг все приемлемые варианты защиты и выбрал самый неудачный на мой взгляд. Он захотел, чтобы я сымитировал побег куда-то на юг, в Царицын, например, а потом дальше — на Каспий. То есть все мои передвижения должны были попасть в поле зрения агентуры вражеского клана. Я покупал билеты на двух человек, прыгал как блоха из одного города в другой, даже пытался сбить со следа ищеек с помощью мнимой смерти.

— Я слышал, вас сочли утонувшим, — мрачно сказал Никита, мучительно пытаясь понять логику Патриарха. Где-то была отгадка, почему все пошло по иному пути. Если только истина не лежала на видно месте! И опять в висках стучал противный ответ: кто-то врал. Или дед, или… отец. Незначительно, с легкой завуалированностью реальной ситуации.

— Было дело, — горько усмехнулся мужчина и потер выбритый подбородок. — Мне удалось увести «хвост» до Каспия, но там я угодил в настоящий переплет. Поработал и контрабандистом, и боевым магом при дворе одного богатого торгаша, а потом попал в лапы к горцам. Вся моя жизнь, Никита, оказалась одним сплошным бегством. Я наивно предполагал, что Патриарх смог уберечь Валентину, а мою душу грела мысль, что-где растет мой ребенок. Мечтал вернуться к своей любимой женщине, но какое-то проклятие мешало сделать один шаг, разорвать круг бесконечных скитаний. В конечном итоге я снова стал пленником; теперь моими хозяевами стали князья Маршани — одна из влиятельных и мощных семей Абхазии. Завоевал доверие, был принят в клан. Живя в специфических условиях, нельзя оставаться прежним, Никита. Я взял в жены черкесскую девушку, сейчас у меня растет дочь и трое сыновей. Так что, противься ты этому, проклинай, но у тебя есть единокровные братья и сестра. Ты не одинок.

Никита не знал, радоваться ему или вообще проигнорировать подобное заявление отца. Эти люди жили в другом мире, он их никогда не видел, не ощущал сплетение родственных аур, подобные эмоции были для него чужды. В станице Раздольная жили его сводные братья и сестры, но уже тогда Никита ощущал свою отчужденность. Для одаренного родство крови очень важно, оно дает смысл существованию Рода, Семьи, преемственности поколений, дисциплинирует и призывает к ответственности за своих близких.

— Ваша жена имеет Дар? — все же спросил Никита, ополовинив стакан.

— Слабенький. Вся моя Сила по крови перешла к дочери. Ее зовут Амра. Она ментат с прекрасным музыкальным слухом. Девочка должна учиться, но в горах нет консерватории…

Анциферов резко оборвал рассказ о своей дочери, увидев черноту в глазах Никиты. Слишком быстро он начал сближение с сыном, который сопротивлялся этому всей душой. Насильно мил не будешь, как ни крути.

— Поэтому и не искали мою маму? Другая семья, зачем напрягаться и ломать свою устоявшуюся жизнь?

Анциферов пожал плечами.

— Мне нечего сказать. Не буду оправдываться. Так бывает, Никита. И гораздо чаще, чем ты думаешь. Но я рад встрече с тобой, каким бы ни было твое отношение ко мне. Наверное, Балахнин оказался прав, что сломал мое сопротивление и заставил поехать в Петербург.

Никита медленно поднялся, покрутил в руках стакан и поставил его на стол. Хозяин не обидится на подобную вольность, когда гости самолично распоряжаются его алкогольными запасами. Молодой волхв не знал, кто был большим виновником двадцать лет назад: Патриарх или Анциферов. Никита не выгораживал прадеда, который самолично расписался в своем бессилии что-то сделать для сохранения семьи, но еще больше возмущала позиция отца. Да хоть пять, десять лет прошло с тех пор, почему не попытался разыскать мать, узнать о ее судьбе? Сломался или с облегчением сбросил с себя обузу? Но ведь знал, что у него будет ребенок! Знал — и ничего не сделал!

Не проще ли оставаться одному? Что ему Михаил Федорович Анциферов может дать сейчас? От для своих-то родных уже давно мертв, живя где-то на задворках империи.

— Надо бы что-то сказать, — Никита не дошел до двери, оглянулся на смотрящего ему в спину Анциферова. — А я не знаю. Просто не знаю, как реагировать на ваше появление в своей жизни, сударь. Встреться мы пару лет назад, я бы не сдержался, и неизвестно, чем все могло закончиться. Скорее всего, дал бы в морду и вызвал на дуэль. Но теперь на мне большая ответственность, да и переосмыслил многое.

— Ты можешь приехать ко мне в гости, — неожиданно ответил мужчина, нисколько не обижаясь на услышанное. — Моя жена обрадовалась, что у меня есть взрослый сын, и очень хочет увидеть тебя. Я не давлю на твои принципы и не собираюсь их изменять. Ты не обязан прощать меня — понимаю. Но все-таки надеюсь увидеть тебя в Цабале.

— Прах мамы я привез из Албазина в «Гнездо», — сам не понимая, зачем сказал это, Никита взялся за ручку двери. — Я не буду против, если ты скажешь ей последнее «прости».

Анциферов кивнул уже в спину вышедшего Никиты, и дрожащей рукой опрокинул в себя остатки бренди. Как бы он сам повел себя, будь на месте парня? Да что лукавить? Так же, если не хуже, зная свой чертовски непростой характер. Тем не менее, сын проявил благородство и подсказал, что нужно сделать. Несомненно, Михаил Анциферов съездит в Вологду после окончания Коловорота, посетит «Гнездо» и поклонится праху Валеньки. Балахнин предоставил ему комнату в своем дворце, и вряд ли обрадуется, если Михаил покинет Петербург сразу после встречи с Никитой. Какие-то отношения между князем и сыном, несомненно, были. Не самые лучшие, судя по реакции мальчишки, и все же Алексей Изотович следует какой-то своей цели, и сможет помочь с проживанием в столице и поездкой к Назаровым.