– Но сразу хочу сказать: Испания и сама должна сражаться за свои земли. Чем больше будет ваш вклад в победу над Английским Сатаной, тем проще мне будет объяснить моему народу, почему я не подбираю отпавшие от вас колонии.

– Ваши требования? – Реплика от республиканца «Хосе Мартинеса» – тоже Гранда, как ни странно.

– Гибралтар – мой.

Несколько минут возмущенных возгласов – в рамках, испанцы вообще вежливы, а уж когда это аристократы[145] и перед ними сидит Первая Шпага Мира… Не страх, но уважение.

– Господа, – прервал Игорь гомон, – будем реалистами. По факту, Гибралтар нужен только затем, чтобы не выпускать какие-то европейские страны за пределы Средиземного моря. Не пропустить мои корабли… – Рюген пожал плечами, у окружающих его людей начало проступать понимание во взглядах.

– Для чего-то другого он просто не нужен, и будем честны, вы его не удержите. Стоп, господа, не шумите! Будьте честны перед собой: Испания стремится распасться на королевства, как и было раньше. Совсем недавно! В Империю ее вынудили собраться мавры, англичане и французы, от которых проще было отбиваться сообща. Французы сейчас… Ну, это не смешно, их могла бы одолеть одна только Кастилия или Арагон, прекрати вы гражданскую войну. Англичане – моя забота. Мавры перестали быть проблемой. Ах да, еще империи было проще захватывать новые земли! И ради чего жители провинций будут дальше терпеть друг друга? Сильных врагов почти не осталось, и скоро будет еще меньше, земель вы набрали столько, что удержать бы захваченное…

– По поводу распада страны на королевства хотел бы вас оспорить, но не могу, – с толикой грусти сказал «Дон Алехандро», – увы… Но кто даст нам гарантии, что испанские земли останутся испанскими?

Вопрос вроде как с подвохом – «А кто гарантирует, что нас не начнет захватывать Римская империя?» Игорь рассмеялся негромко…

– Я и так захватил уже больше, чем нужно! Не скажу, что остановлюсь на этом, но буду подбирать земли «про запас», если можно так выразиться. Ваши же… Соблазнительно, но нет. Земли в метрополии в принципе ваши, даже Чингисхан положил бы половину своего вой ска в попытках вас завоевать, а вторую половину – в попытках удержать их. А что касается Гибралтара и ряда других спорных земель… Поймите – большая часть проблем будет здесь не от меня или иного иностранного Государя, а от вас же самих. Ну хотя бы… Кто будет контролировать крепость? И учтите: чтобы Гибралтар стал крепостью и оставался таковой, расходы будут нешуточными. А доходы от него в нынешней ситуации не предполагаются. Молчу уже про то, что государство, владеющее крепостью, должно быть ОЧЕНЬ сильным, в противном случае его непременно начнут испытывать на прочность.

Снова шум, и снова император через несколько минут, давая выговориться, прерывает его.

– Не забывайте о том, что сейчас он находится во власти Англии.

На этом прения по Гибралтару и закончились, присутствующие признали за Померанским Домом право на его захват у врага.

– На какие еще земли вы претендуете? – осведомился «Дон Алехандро», которому как-то сама собой перешла роль вожака испанской делегации.

– Аргентина и Венесуэла.

От испанцев донесся отчетливый скрип зубов… Если Аргентина вполне резонно воспринималась как «чемодан без ручки»[146], то Венесуэла была «лакомым кусочком».

– Ффу, – выдохнул император, – ну должны же вы понимать, что мне неинтересно возвращать ваши колонии за «спасибо». Кто их у вас отобрал? Англичане, французы, голландцы, португальцы, даже итальянские княжества отметились! Венесуэла же мне нужна как база для флота в регионе, расширять свои владения в Южной Америке я не собираюсь – «переварить» не смогу.

Испанцы замолкли, концепция «переваривания» заставила их задуматься… Померанский обменялся взглядами с Богуславом и Святославом. Сыновья выглядели свежими, хотя переговоры шли шестой час, и на Игоря накатил приступ гордости – экие они у него получились!

Переговоры шли несколько дней, но в конце концов предложения Померанского Дома прошли в полной мере. Кое-чем пришлось поступиться, но так – заранее подготовленными мелочами. Испанская сторона прекрасно это понимала, но «мелочи» выглядели достаточно внушительно, теперь они могли почти честно сказать своим сторонникам: «Мы сражались, как львы!»

Насчет того, что ему не нужны другие испанские колонии, Померанский даже не лукавил – врал. СЕЙЧАС у него планы на Аргентину и Венесуэлу. В долгосрочной перспективе из испанских владений еще и Мексика, ибо полезных ископаемых очень уж много. Но это задача для детей, а скорее даже внуков. ПОТОМ – планы разрабатывались на Аляску, Калифорнию и прочие американские владения России…

Нет, никакой агрессии и никакого захвата – Павел уже едва ли не прямым текстом стал предлагать Игорю свои американские колонии. Ныне это были земли с весьма неявными перспективами на ближайшие лет этак сто. Земли требовали притока людей, оружия, кораблей, денег, дипломатических усилий… И была недавно захваченная Персия, отдача от которой была на порядки больше – уже сейчас, а не через несколько десятков лет. Поэтому американскую программу русский самодержец потихонечку сворачивал.

– Ох и утомился! – протянул Святослав, когда переговорщики вышли. – Все все понимают, но из-за каких-то запятых столько копий наломали!

– Копий! – хмыкнул Богуслав. – Это еще цветочки.

– Да знаю-знаю, – замахал руками Адмирал Флота, – просто не мое.

– Не мое, – передразнил его отец, – как же! Сколько сам переговоров провел?

– Когда на вражеский город наставлены пушки моих кораблей, дипломатия резко ускоряется.

– Хм. Вся суть дипломатии…

«Подожгли» Канаду, теперь вот Испанию и испанские колонии… Осталось «поджечь» несостоявшиеся Штаты, и желательно бы – французские колонии, захваченные англичанами.

Особого «выхлопа» в виде отвлечения солдат на их «тушение» Рюген не ждал, но нарушение торговли можно было практически гарантировать. Англия в некоторых вопросах очень уязвима, и «сломанное» судоходство будет сильным ударом.

Достаточно неожиданным стал тот факт, что канадские индейцы выступили на стороне профранцузских канадцев. Не то чтобы англичане были сильно хуже… Но все-таки хуже.

Разница была во множестве мелочей. Так, французская колониальная администрация, даже если некоторые ее представители были протестантами, оглядывалась на Католическую церковь. А между прочим, «Права Человека» придумали как раз иезуиты… Да и сами канадцы: пусть они состояли по большей части из ссыльных, потомков ссыльных и вынужденных переселенцев, но Франция никогда их не бросала, тень Королевства всегда висела над колонией. Французские законы, равные… ну почти равные права индейцам…