— Зато я живу с чистой совестью. Я никогда не убивал людей, если только они не покушались на мою жизнь. Не важно, какими богатствами ты владеешь, ты никогда не будешь чувствовать себя счастливым и спокойным.

Красивое лицо Бо исказила уродливая гримаса.

— Покой — это сказка. Покоя нет ни у кого. В жизни все решает власть. Кто обладает властью — тот и счастлив.

— На какое-то время — возможно. Но даже Цезарь потерпел поражение, и Римская империя рухнула. В конце концов то же произойдет и с твоей маленькой империей. В твой дом придут несчастье и болезни.

— Это что — пророчество? — Голос Бо сделался ледяным.

— Нет, просто в истории все повторяется, и в этом нет никаких чудес. Как много людей ты собираешься принести в жертву, чтобы утолить свою жажду власти?

— Когда не станет тебя, — ухмыльнулся Бо, — вот тогда моя душа действительно успокоится.

Какой абсурд! Раф рассмеялся. Вразумлять Бо — только терять время. «Ник! Ну где же ты?»

— Бо, я не очень набожный человек, но я верю в милость Господню. Когда я лишился всего и ничего не помнил, Бог все же сохранил мне жизнь и обеспечил поддержку отзывчивых людей. Пока на свете есть милосердие, из любой ситуации можно найти выход.

— Я не признаю никакого милосердия. Волшебные феи и гномы бывают только в детских сказках.

— Думай как хочешь, — пожал плечами Раф. — Только знай: зло разрушает, а добро созидает.

Бо посмотрел на него долгим жестким взглядом, затем повернулся к алтарю, где его ждали, чтобы продолжить церемонию. Один из его сообщников держал в руке серебряный кинжал с инкрустированной рукояткой.

Раф замер, понимая, что в любой момент клинок может опуститься на неподвижное тело, распростертое на алтаре. «Боже, если ты слышишь меня, прошу тебя, помоги!» — взмолился он, уповая на милость Всевышнего.

Человек поднял руку с кинжалом, блеснувшим в свете факелов. Бо начал что-то вещать замогильным голосом. Раф прислушивался к непонятным монотонным звукам.

Мужчины снова медленно двинулись вокруг алтаря. Затем остановились и с пронзительным криком воздели руки к прокопченному каменному своду.

И в этот момент снаружи возник какой-то шум, и в пещеру с криками ворвались вооруженные люди.

— Ник, наконец-то, — простонал Раф, а затем громко крикнул: — Там, Ник! На каменной плите!

К его удивлению, прибывших оказалось всего трое: Ник, капитан Эмерсон и Дерек. Но где же полиция? Дерек с капитаном встали у стен — у каждого в руке пистолет, нацеленный на людей в балахонах.

— Брось кинжал, — приказал Эмерсон одному из мужчин, — или я буду стрелять.

Кинжал с лязгом упал на пол.

Бо разразился непристойной бранью.

Ник, держа пистолет наготове, шагнул к постаменту и, приказав всем отойти в сторону, сорвал покрывало. Раф увидел Андрию. Она выглядела мертвой.

Трудно передать обуявший его страх. Если он потеряет Андрию, ему незачем жить. Раф закричал. Ник подошел к нему и, вытащив из-за пояса нож, перерезал веревки.

— Ну что, дружище, туго тебе пришлось? — сочувственно проговорил он, похлопав Рафа по плечу.

Раф растер онемевшие руки и плечи. Как только к ним вернулась подвижность, он бросился к Андрии, по-прежнему не подававшей признаков жизни.

Раф приложил ухо к ее груди и, к неимоверному облегчению, услышал внятный и ровный стук сердца. Ее всего лишь обкурили усыпляющим снадобьем. Он поцеловал ее в лоб и присоединился к Нику, взяв у него шпагу, чтобы принять участие в задержании преступников.

— Я — капитан полиции, — трубным голосом объявил Эмерсон. — Я арестовываю вас за убийство юного Джулиана и Салли Вейн.

Наступила мертвая тишина. Все замерли на месте, и тогда Раф, подойдя к мужчинам в плащах, кончиком шпаги откинул их капюшоны. Он узнал их всех: вот Оливер Ярроу, Крисп и Купидон, а рядом — друг детства Каннингем и Бо, их предводитель.

К Бо Раф испытывал особую ненависть.

— Теперь ты не увидишь Бриджит живой, — процедил сквозь зубы Бо.

— Вот ты точно больше никогда ее не увидишь, — возразил Раф, чувствуя, однако, что ему становится не по себе от этих слов Бо.

Атмосфера накалялась. Капитан приказал мужчинам разделиться. Поначалу никто не подчинился, затем Крисп с Купидоном отошли в сторону.

— Мы не имеем никакого отношения к убийствам, — заныл Крисп. — Это все Бо.

— Возможно, — согласился Ник. — Тем не менее вы при этом присутствовали. Закон не сделает вам большой скидки за участие в кровавых преступлениях.

Ник выступил вперед с веревкой, которой до этого был связан Раф. Она была перерезана пополам, но этих кусков было достаточно, чтобы использовать их вместо наручников. Он протянул Рафу пистолет и подошел к Криспу. Быстрым движением связал ему руки за спиной и занялся Купидоном, который от страха начал скулить.

— Перестань ныть, трус! — зарычал на него Бо. — Я всегда знал, что на такое бесхребетное существо, как ты, нельзя положиться.

— Интересно, почему вы были так уверены, что вам все сойдет с рук? — спросил Раф, обращаясь к присутствующим. — Ведь на ваших руках кровь невинных людей.

Ему никто не ответил.

— Никакого страха перед наказанием, — удивился Ник. — Успех всегда расслабляет. — Связав Оливера Ярроу, он повернулся к другу:

— Раф, мистер Ярроу не один замешан в этом деле. Его жена и есть та самая женщина, которая отвезла Бриджит в приют. Моя супруга узнала это через работавшую там медсестру.

Раф изумленно уставился на Оливера, но не увидел на его лице ничего, кроме холодной ярости.

— Его жестокость не поддается разумному объяснению, — развел руками Ник.

— Это еще не все, — заявил Раф. — Ярроу присвоил себе ферму Бостоу, предварительно разорив Фебу.

Ник повернулся к Бо:

— И вы еще смеете… Впрочем, сейчас у нас нет времени перечислять все ваши преступления.

— Я могу это засвидетельствовать, — спокойно произнес Дерек. — Все знают, что Бо наделен даром внушения. Согласитесь, он способен убедить людей, что счастье — в могуществе и власти, и не имеет значения, сколько жизней будет загублено для достижения этой цели.

— Нытик, жалкий червяк! — крикнул Бо, а Ник подошел к нему сзади с куском веревки, чтобы связать ему руки.

— Во всяком случае, я порвал с вашим сообществом и начал новую жизнь. Хотя дорого заплатил за это. — Дерек поднял изуродованную руку. — И если потребуется, заплачу снова, потому что я наконец обрел покой.

Едва он произнес последние слова, как Бо вырвался из рук Ника и, сорвав со стены горящий факел, с силой швырнул его в большой сосуд с маслом, стоящий рядом с алтарем. Масло вспыхнуло. Бо взмахнул рукой, как дубиной, и ударил Ника в висок. Ник упал, и в ту же секунду прогремел выстрел.