Мила привыкла выходить из комнат серых и находить в коридоре перекошенное лицо Брима или Тарпа, привыкла к тому, что во дворе утром была всегда тренировка, привыкла видеть тренирующихся ферана, митара, бронара… привыкла видеть наблюдающую за ними Хэлу, сидящую на перекладинах внутреннего загона тоор.

А в последние дни всё шло кувырком в её жизни, и она начинала скучать по этому чему-то ставшим для неё привычным.

Ещё она стала замечать, что её больше не тянет домой, ей уже не хотелось оказаться утром в своей постели, дома, и чтобы за окнами шумел город. Точнее, она перестала удивляться, каждое утро открывая глаза и видя над собой огромный высокий каменный потолок с огромными деревянными балками. И Милена не понимала, как реагировать на это.

В один из достаточно погожих дней, все серые отправились на реку полоскать постиранное бельё. Кто-то из девочек забыл дома специальный хват, который здесь использовали для того, чтобы удерживать бельё, чтобы не уплыло и Милена вызвалась его принести.

Она бежала домой через поле, слыша как на реке поёт Хэла, а девочки ей подпевают, кто-то из них смеялся, а два светила так невероятно мягко дарили тепло, что хотелось, чтобы этот день не заканчивался. Вбежав радостно во двор, она влетела в коридор и вприпрыжку спустилась в подвал за палкой. Но влетев обратно на лестницу, она в прямом смысле со всего маха воткнулась в Шерга.

Подняв на него глаза, Мила поняла, что спастись не получится.

Он ухмыльнулся и это была самая жуткая ухмылка, которую она видела в жизни. Кажется она станет сейчас героиней фильма ужасов. Где-то там пели песни, где-то там было слышно бурлящую и яркую тёплую жизнь, а здесь в этой полутемном подвале ей преграждал путь этот жуткий мужчина, от которого становилось тяжело даже вздохнуть.

— Куда это ты так спешишь, белая? — прошептал он и этот голос уже не казался ей приятным, хотя был таковым, он заставлял кишечник заплестись в тугой узел.

— Пропустите меня, пожалуйста, — выдавила она из себя.

— Хм… знакомое словечко, — он ухмыльнулся и спустился на одну ступень ниже, надвигаясь на неё. — Мне показалось, что ты меня избегаешь, девочка?

Милена не могла ничего ответить, она почувствовала себя в ловушке, из которой выхода не будет, кажется всё, что она могла она уже выдавила из себя — на большее не было сил.

— Не показалось, — проговорил он, отвечая за неё и ухмыляясь.

Может, если она стукнет его палкой?.. Ведь она укусила Элгора и ничего ей за это не было. Он даже смотреть в её сторону перестал. А тут это… Но были ли у неё шансы?

Элгор был самонадеянным мальчишкой, а Шерга был уверенным хищником, даже Милена, так плохо разбирающаяся в людях, видела разницу между ними — Элгор дразнил, Шерга угрожал.

— Не бойся, сладкая, — он протянул к ней руку и она машинально опустила на неё хват для белья, который крепко держала в руках, но, как она и предположила, её ждал провал.

Мужчина легко перехватил палку и резким движением дернул её на себя, а Милена не успела палку отпустить и потому уже в следующее мгновение оказалась во власти страшных и жестоких рук.

Шерга прижал её к стене, обе руки, в одной из которых до сих пор был хват, были зафиксированы им над её головой и тоже прижаты к стене.

В голове пронеслось сотни сценариев происходящего дальше, в некоторых из них она даже умудрялась его победить и сбежать, но вот только тело предательски замерло, ужас сковал её, парализовал. Она смотрела в его страшные тёмные глаза, чувствовала, как его свободная рука легла сначала на её щёку, потом палец стал проводить линию и пошёл вниз:

— Гладкая какая, — шепнул он ей на ухо.

“Закричи!” — попросила сама себя Милена, но сил вдохнуть не было. Вот где она была несчастной мартышкой, которую сейчас сожрёт питон.

В голове ясно всплывала картина из мультфильма про Маугли, где Каа гипнотизировал бандерлогов… почему именно сейчас? Почему именно это она видит, пытаясь понять, как ей спастись или может она просто уже понимает, что спасения не будет?

А в голове всё мелькают картинки “танца Каа” и его голос шепчет “подойдите ближе” — она так боялась этой части мультфильма в детстве… так боялась.

Пальцы Шерга тем временем спустились к её груди, он нагло ощупал её и отправился дальше.

— У меня никогда не было ведьмы, — ухмыльнулся он. — Не бойся, крошка, я буду очень ласковым.

Его дыхание обжигало, в какой-то момент Милене показалось, что он сейчас попробует её поцеловать, она попыталась отвернуться, уткнуться в рукав платья — глупая попытка спрятаться… А рука уже опустилась к её бедру.

Он её изнасилует?

Мысль эта её так ударила, что показалось, что она сейчас потеряет сознание и наверное так лучше, правда. Зажмурившись, она стала молить внутри себя о спасении, о прощении, о пощаде… она уже сама не понимала кого она просит, о чём, она даже не могла заплакать!

— Шерга! — грубый голос теперь уже ставший знакомым выдернул её из транса и оцепенения.

Милена открыла глаза и глянула наверх, туда откуда слышала голос. В проёме, заслоняя его весь стоял Тёрк. Взгляд его был диким, полным ненависти и ярости. Шерга отпустил её мгновенно, ей даже показалось, что она на ногах-то не сможет устоять, когда его мерзкие руки оставили её.

— Тёрк, какого рваша тебе надо? — зашипел Шерга.

— Иди сюда, девочка, — позвал её мужчина и в голосе его она явно слышала сожаление и сочувствие.

Милена с трудом поднялась по ступеням, заставляя себя делать каждый шаг. Тёрк протянул ей свою огромную руку и помог преодолеть последние ступени.

— Беги-ка, детка, отсюда, поскорее, тебя на реке ведь ждут?

Милена задрала голову, чтобы увидеть его лицо. Здоровенный, бородатый, на вид она дала бы ему чуть меньше пятидесяти. Он был действительно огромным — насколько у неё получалось судить метра два, а то и больше, роста, он был больше, чем все здесь, самый большой. Рядом с ним она выглядела ребенком, даже не подростком, а словно пятиклассница.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Её ещё не начало трясти, она ещё не до конца поняла, что сейчас произошло и от чего её только что спас этот большой и, уже совершенно точно, невероятно добрый мужчина.

— Спасибо, — прошептала она.

Тёрк слегка нахмурился, но кивнул и пропустил её за свою спину, к спасительному выходу на улицу.

Она припустилась бежать, скорее туда, к серым, к Хэле… там