Она вручила брату коробочку, тот смущенно положил ее рядом с тарелкой, пробормотал:

– Я не хотел тебя расстраивать. В смысле, еще больше расстраивать. К тому же до конца ничего не известно…

– Что неизвестно? – повысила голос Наташа. – Ленчик сказал мне, что отцовскую машину взорвали. Это правда?

– Правда, конечно, но…

– А можно без вводных слов? – продолжала кипятиться Наташа.

– Успокойтесь, пожалуйста, – вдруг встрял в разговор незнакомый толстяк (и Денис с нескрываемым облегчением вздохнул). – Я вам все расскажу. Да. Это правда.

Пауза. Полковник явно собирается с мыслями, и Наталья уже приготовилась наброситься и на него. Но тот взмахом руки остановил девушку:

– Факты таковы. Девятнадцатого июля ваш отец возвращался с работы. На своем автомобиле «Лексус». За рулем был сам. На подъездной дороге к поселку Теляево его машина была взорвана. Мощность взрыва – примерно пять килограммов в тротиловом эквиваленте. Тип взрывного устройства – дистанционное управляемое по радиоканалу. Преступление квалифицировано как теракт, исполнители и заказчики пока не установлены. Примите мои соболезнования.

В гостиной повисло молчание. Наташа гнала из головы картинку: окруженная лесом дорога… черный «Лексус», отец за рулем… и вдруг сноп пламени, грохот, и умирающие папины глаза…

– Но кто это мог сделать?! – наконец тихо спросила она. – Зачем?!! Это… из-за его бизнеса?

И снова ей ответил толстяк – ответил «никак», по-службистски обтекаемо:

– Следствие отрабатывает все версии, в том числе и эту.

Наташа была готова в очередной раз вспыхнуть – и снова полковник упредил ее гнев. Сочувственно взглянул на девушку и произнес:

– Могу сказать пока только одно. В случае с вашим отцом была заминирована не машина, но – дорога. Не самое типичное преступление.

– Может, хотели убить не его? И он попал – случайно?

– И эта версия тоже сейчас отрабатывается, – кивнул полковник.

Мачеха достала черный платочек с черными же кружевами и демонстративно промокала им глаза. Денис беспокойно заерзал на стуле, прокашлялся, поднял рюмку:

– Друзья… господа… я хотел бы напомнить, зачем мы здесь все собрались…

– Успеется, Денис, – перебила Наташа.

Она совсем не боялась показаться невежливой – здесь все свои, переживут, а на чужих, толстяка с Инковым, ей плевать с высоченной колокольни. И подчеркнуто холодно обратилась к Инкову:

– Михаил Вячеславович! А у вас есть идеи – кто это мог сделать?

Инков нападения не ожидал. Поперхнулся, закашлялся, закраснелся… «До чего же жалкая личность!» – подумала Наташа.

– Я… я весь тот день провел в офисе… – невпопад проблеял заместитель отца.

Наташа в этот момент смотрела на Валерия Петровича – и увидела, как сверкнули глаза толстяка.

– Ну что вы! – усмехнулась Наталья. – Я совсем не имела в виду, что дорогу минировали вы… Но отцовский бизнес… Кому как не вам знать его от и до? На вашей фирме что-то случилось? У вас были неприятности? Вы кому-то перешли дорогу? Задолжали?

Инков совсем сник:

– Я уже рассказывал Валерию Петровичу… Нет, ничего такого… Были, конечно, небольшие проблемы, но мы их решали в рабочем порядке… – Он, как и Тамара, опасливо покосился на толстяка.

«Серьезный фрукт этот Валерий Петрович, – оценила Наташа. – Как его все опасаются!»

Лично ей толстяк страшным не казался. Вполне адекватный дядька. Глаза умные… Наташа обратилась к нему:

– А вы, простите, здесь находитесь, как, э-э, официальное лицо?

Толстяк ответил уклончиво:

– Я здесь по просьбе Дениса.

И тут вдруг встряла Ритка. Со звоном опустила на тарелочку вилку:

– Наташ… Может, хватит, а?

Наталья удивленно взглянула на сестру.

– В каком смысле – хватит?

Сестра пожала плечами:

– Ну… Денис вон давно предлагает за отца выпить… Так давайте и выпьем.

– Что, выпить хочется? – вымученно улыбнулась Наталья. – Трубы горят?

Но сестра шутки не приняла – ответила ей всерьез:

– Да, мне хочется выпить. И потом: сейчас уже нотариус придет, – она взглянула на часы, – а мы отца даже толком не помянули. Сначала тебя ждали, а теперь ждем, пока ты в мисс Марпл наиграешься.

Наташа тревожно взглянула на сестру. Та выглядела неважно: бледная, под глазами темные тени, на черной блузке – пятно от сметанного соуса. «Безутешная вдова» Тамара рядом с ней – как мисс Вселенная подле мисс Урюпинск. Лакированное горе рядом с горем настоящим. Или Ритка переживает вовсе не из-за отца?

Что ж, не будем спорить с сестрой. И обижаться на младшенькую – тоже не будем.

Наташа подняла рюмку:

– За тебя, папа. Пусть земля тебе будет пухом.

* * *

Нотариус явился около девяти вечера. Сначала во дворе затормозила машина, потом – и очень нескоро! – за дверью столовой раздалось шарканье…

– Я хочу вас предупредить… – начала Тамара.

Но договорить не успела – на пороге показался нотариус.

Наташа не была знакома с отцовским нотариусом и теперь, увидев его, просто опешила: тот оказался таким стареньким, что удивительно: неужели эта груда костей, обтянутых желтой пергаментной кожей, еще способна на разумные действия?

«Замшелый… словно гриб-дождевик, – растерянно подумала она. – Причем очень старый гриб: обычно-то дождевики прохожие сразу давят, как только они вырастут, а этот будто два сезона в лесу под снегом просидел. Где отец только такого выкопал?»

Похоже, никто из присутствующих не ожидал, что нотариус будет настолько «антикварным»: сестренкины брови выстроились в насмешливый домик, брат переглянулся с женой, толстяк Валерий Петрович с трудом погасил в глазах удивленные искорки, а Инков – совсем невежливо хмыкнул. И только мачеха держалась хладнокровно и вежливо – похоже, она с нотариусом встречалась и раньше.

– Здравствуйте, Иннокентий Ильич. Мы рады, что вы приехали. Проходите, пожалуйста, к столу.

Говорила она подчеркнуто громко – значит, гриб не только замшелый, но еще и глухой.

– Да-да, проходите, – подхватил Денис. И невпопад предложил: – Хотите выпить?

Наташа не удержалась: фыркнула. Нотариус – он оказался не совсем уж глухим – наградил обоих неодобрительным взглядом.

– Иннокентий Ильич не пьет, – укоризненно пропела мачеха. И светски добавила: – Но от чашечки чаю, конечно, не откажется.

– Спасибо, Тамарочка, – прокряхтел гриб.

В глазах Риты промелькнул ужас, а Майечка, бессловесная Денисова женушка, уставилась на нотариуса с таким неприкрытым любопытством, что аж ротик от удивления распахнулся.