Как зачарованный смотрел Антон на это чудо, понимая, что прикасается к чему-то абсолютно фантастическому, нереальному, возможному лишь только в снах да в сказках. Казалось, пройдет еще секунда-другая, и он увидит послание из Космоса, нечто, не имеющее пока земного определения…

Антон еще долго всматривался в тексты на металле… Вдруг он почувствовал, что ему некомфортно находиться рядом с табличками. Изучая дневник Плукшина с переводами, зная при этом, что тунгусские таблички находятся где-то рядом, он чувствовал сопричастность с Божественным откровением. Здесь же, на горе Мауна-Кеа, когда таблички должны были вот-вот предстать не в качестве носителей вечных мудростей, а в виде фантастического источника информации, они показались ему чуждыми и очень опасными.

Антон порылся в брошенной на землю сумке и извлек оттуда небольшой квадратный предмет. Это была купленная им когда-то в Донском монастыре иконка Божьей матери. Антон взглянул на нее, улыбнулся и поцеловал.

— Думаю, как-нибудь справимся мы и без этих железок, правда?

Повинуясь странному чувству, скорее инстинкту, который велел Антону поскорее прекратить начатый эксперимент, он смешал таблички. Вынул из кармана записку Куликова, прочтенную накануне в отеле, и порвал ее на мельчайшие кусочки.

— Все правильно, — произнес он, и от окружающей тишины ему показалось, будто голос его прозвучал громко, словно говорил он в микрофон. — Все правильно, и другого решения быть не может… Какое же здесь красивое небо!

Антон лег на спину и зажмурился. Он удивлялся, насколько хорошо себя чувствовал на этой высоте и как уверен теперь в собственных силах. Что предлагал ему американец? Деньги. Но разве можно променять на все деньги в мире это близкое к эйфории ощущение от принятого тобой правильного решения?

Решения, которое, быть может, одобрил бы сам Бог…

Здесь, на горе, сотворенной посреди бескрайнего океана, Антон впервые понял… нет, скорее, он впервые почувствовал себя хозяином Земли. Он удивлялся, отчего простые мысли чаще всего кажутся многим людям бредовыми? Кто отнимет у него это небо, эти горы, эти моря и каньоны? Кто заберет у него ветра, дожди и скрип снега под ногами? Человек изначально является самым богатым существом во Вселенной. Отчего же он стремится замкнуть себя в хрупком пространстве, обнести себя стенами, обставить свою жизнь предметами, застилающими свет небесных тел, отгородиться от собственного мира?

Решительно спрятав таблички в сумку, Антон направился к машине.

Рядом с его джипом припарковался Wrangler, как две капли похожий на арендованную Антоном машину. Капот его был приоткрыт. Над мотором машины склонилась девушка. Она с любопытством разглядывала автомобильные внутренности.

— Здравствуйте, — приветствовал девушку Антон, открывая свою машину и бросая сумку на заднее сиденье. — Мне кажется, вы видите внутренности этого чудовища впервые?

Девушка рассмеялась звонко и искренне.

— О, привет! — воскликнула она. — Вы абсолютно правы. Понятия не имею, как это все работает, и не знаю, почему она не заводится.

Антон подошел ближе.

— Вы позволите взглянуть? — спросил он тактично.

— Буду признательна, — ответила девушка.

Антон углубился в изучение устройства двигателя джипа.

Он мало что понимал в устройстве автомобилей, но очень уж ему хотелось помочь незнакомке. Ведь сделать это сейчас больше некому. Ну, быть может, они здесь и не в абсолютном одиночестве, ведь в обсерваториях Мауна-Кеа всегда работают люди. В этой тишине они, наверное, сами становились тихими, невидимыми, хотя Антону кто-то рассказывал, будто здешние сотрудники держат при себе самые обширные в мире коллекции хард-рока и включают его время от времени на всю катушку внутри своих герметичных телескопов, дабы не свихнуться от величественного безмолвия и одиночества.

Неисправность оказалась элементарной — отошел контакт на аккумуляторе. Антон поразился новому чуду, ведь из всех вариантов возможных поломок под капотом машины это была единственная, с которой он сумел справиться легко и непринужденно. Антон соединил контакт, сел в кабину, повернул ключ зажигания, и мотор тут же послушно откликнулся веселым рокотом.

— Большое спасибо, вы так добры! — сказала американка.

— На здоровье, помогать людям приятно, — ответил Антон.

— Я тоже так думаю. Разрешите представиться, — девушка протянула Антону руку. — Меня зовут Лиза. Учусь в Калифорнийском университете, в Лос-Анджелесе, сюда приехала в гости к папе.

— А я Антон.

Он с интересом разглядывал девушку. Не то чтобы красивая, скорее просто симпатичная. Но ему она отчего-то в эту секунду показалась близкой, своей, словно знакомы они очень хорошо. Более того, ему ни с того ни с сего привиделось, что они давно женаты и уже ездили вместе отдыхать на море и в горы, кататься на лыжах, вместе ужинали, грелись у камина, ходили в гости к ее родителям, смотрели по вечерам любимые фильмы. Антон подивился причудам сознания — не иначе, фантазия разбушевалась по причине недостатка кислорода.

— Лиза… — пробормотал тихо Антон.

— Так вот, — произнесла она, глядя в глаза Антона, и на щеках ее выступил чуть заметный румянец, — я приехала в гости к папе. Он работает здесь, в обсерватории. Между прочим, мой папа занимается изучением небесных тел: комет, метеоритов, разных там астероидов!

— Астероидов? — переспросил Антон. — Да что вы? Это, должно быть, очень увлекательно — изучать астероиды.

Они стояли одни на вершине еще несколько минут. В ушах звенело от абсолютной тишины. Такая тишина может быть только на крыше мира.

Наконец девушка произнесла с легким вздохом:

— Ну, мне пора, еще раз благодарю вас…

— Хорошо.

Однако она не спешила уходить. Видя, что девушка медлит, Антон решился:

— Извините, как вы смотрите на то, чтобы сегодня вечером поговорить о небесных телах в каком-нибудь подходящем теплом месте там, внизу?

Девушка задумалась.

— В общем, я смотрю на это положительно, — наконец ответила она. — Давайте встретимся в восемь вечера у входа в гостиницу «Мауна-Кеа». Идет?

— Идет.

— О’кей… Интересный у вас акцент… Вы ведь немец, я угадала?

— Нет, я не немец. Я — русский.

Плукшину понравился этот пытливый молодой человек — Антон Ушаков. Да и рекомендация старого товарища Саши Тихонова сыграла свою роль. Но сомнения не покинули профессора окончательно. Оно и понятно: он доверил первому встречному великую тайну. Оттого расставание с Антоном получилось скомканным. На пороге профессор проворчал еще нечто напоминающее совет быть осмотрительным и, пообещав держать в курсе, «если чего будет интересного», закрыл за Антоном дверь своей квартиры. Потом отправился на кухню ставить чайник на плиту.