за жизнь доверился, и снова на те же грабли. Может, и не надо ни с кем сближаться, чтобы потом не разочаровываться? Оставить романтизьм для школьников, а взрослая жизнь, она именно такая. С предательством и болью от утрат близких людей. Кто-то из друзей уходит из жизни раньше тебя, кто-то просто уходит из твоей жизни. Как Томка, как Наталья… Да идите вы все! Один теперь буду, не хочу больше разочаровываться. У меня вон военные действия, не до девушек теперь!

Через час зазвонил мобильник, сильно удивив высветившимся контактом.

— Вас слушают, — ответил равнодушным тоном. Буря в душе уже улеглась, осталась лишь звенящая пустота.

— Привет, звонил? Увидела твой принятый вызов.

— Звонил. Услышал много нового. Про себя и вообще…

— А, это Димка, наверное, принял твой звонок. Я телефон на столе забыла. Он тебе, что, опять какую-то ерунду наговорил? — спросила беспокойным тоном. Хорошо притворяется, видать, долго тренировалась.

— Ну, я бы не назвал это ерундой, — я многозначительно замолчал.

— Может, поделишься? А то я не знаю, как реагировать. Молчишь, сердито сопишь. Опять чем-то недоволен?

— А чем мне быть довольным? — взорвался я. — Что меня поимели? Что мне тебе теперь надо жопу лизать?

— Так, стоп! — её голос заледенел. — Ты чё там, совсем одичал? Опять Ржевского включил? Оставь свои влажные фантазии при себе, извращенец! Я тут, как дура, нашими делами занимаюсь, а ты умотал и даже не звонил!

— Оказывается, дела-то не мои, а очень даже твои. Целиком и полностью. Натуль, я не хочу с тобой ругаться, выяснять отношения. Я хочу, чтобы ты и твоя долбанутая семейка оставила меня в покое!!! — в конце я не сдержался и опять перешёл на крик. Видать, её предательство задело сильнее, чем ожидал.

— Псих! — она сбросила вызов.

Ну и скатертью дорога! Надеюсь о ней больше никогда не услышать. Ложиться под Воронцовых не собираюсь, да и здесь теперь есть, чем заняться. Тот же отель на острове построить — не люблю неоконченных дел. Капитал есть, сначала стройкой займусь, потом ещё что-нибудь придумаю. Весёлое. Американцев вон буду развлекать.

* * *

— Уважаемый Серхио, таким образом, в казну вами было передано восемьсот одна тысяча пятьдесят пять килограмм и сто одиннадцать грамм золота, — я сижу в кабинете начальника военной базы и общаюсь с представителем казначейства. Чёрный сюртук, очки и худоба — он выглядит классическим клерком-бухгалтером под полтинник. Только острый взгляд выдаёт, что человек не так прост.

— А вы точно посчитали? Мне кажется, должно было быть сто двадцать грамм золота, а не сто одиннадцать! — я сижу и троллю казначея. А чего они? Вместо озвученной недели провозились целых десять дней, вынуждая меня жить на базе! А у меня тонкая душевная организация — не могу больше пить с моряками, которые взяли за правило напоить меня каждый вечер. Местное гостеприимство, чтоб его! Впрочем, я не сильно сопротивлялся, стараясь поскорее забыть о мажорке.

— Точно! У нас, как в аптеке!

— Сеньор, а давайте пересчитаем? Ну, а что? Я никуда не тороплюсь. Теперь уже точно.

Шутка не была оценена, и метнувший острый взгляд чиновник попросил не выёживаться, а подписать документ.

— И когда от вас ждать денег? — подписал, чё.

— Пока определим содержание золота в каждой монете, пока проведём транзакцию… Думаю, год ждать, не меньше.

— Как, год??? — я выпал в осадок.

Оказывается, чиновнику от казначейства всё человеческое не чуждо, и он тоже может шутить. Насладившись моим ошарашенным видом, казначей сдал назад. Пара недель, и деньги будут на счетах. Только мои компаньоны должны иметь свои личные счета, а от меня требуется процентное соотношение долей для зачисления денег за минусом налога. Цена золота сейчас 297 долларов и 11 центов за тройскую унцию, таким образом, нам причитается один миллиард восемьсот миллионов американских долларов в песо по текущему курсу Центрального банка Чили. Нет, в долларах нельзя. Да, можете потом спокойно купить валюту и перевести в любой другой банк мира. Но мы бы посоветовали присмотреться к добывающей промышленности вашей новой родины…

Наконец, меня до конца посвятили в тонкости предстоящих телодвижений казначейства, накидали ценных советов и отпустили. Вояки даже помогли отбуксировать лихтер к гражданскому причалу, на чём всё моё общение с властями закончилось.

Немного удивил ажиотаж каких-то людей, толпящихся на причале и с интересом наблюдавших за мной. И зачем им фотоаппараты? Наверное, какую-то шишку ждут. Выкинул их из головы и поехал домой — меня встретил Илья с Семёном на «Тахо».

* * *

— Серёж, а ты теперь национальный герой! — заявила Юлька. Девушки встретили меня праздничным ужином, приготовив лангустов по моему рецепту. Только сели, только выпили, даже есть ещё не начали, как меня ошарашила новостью нетерпеливая одноклассница.

— Конечно, герой! Столько времени выдержать твой характер! Да мне памятник поставить надо. С табличкой. Самому терпеливому мужчине в мире от благодарных потомков. Покойся с миром, брат, ты смог вынести все шутки Юлии Красновой, которая никогда не давала тебе спокойно поесть! — я с аппетитом принялся за креветку-переростка.

— Да ну тебя! Я серьёзно! Смотри, — она протянула мне ворох газет. На верхнем таблоиде красовался кричащий заголовок на испанском, под ним на фотографии хмурый человек с седыми висками занимался уборкой катера, стоящего на фоне военных кораблей.

— М-да, а я думал, что Хуан пошутил про славу. Надо скорее отсюда съезжать, пока папарацци не пронюхали, — озаботился я.

— Поздно пить боржоми, они уже здесь, — беззаботно отмахнулась супруга Ильи, бросив взгляд в окно. — Может, и нам, красавицам, часть славы перепадёт. Правда, Зин?

— Да я как-то не думала, — Зина посмотрела на Семёна. — Мне и без лишней известности нормально живётся.

— Нет, нам известность не нужна, — рубанул Сеня. — От неё лишь беспокойство.

— Поддерживаю, деньги любят тишину, — высказал своё мнение Илья. — А с известностью пусть Серёга за всех отдувается. Сам придумал, самому и ответственность нести, а меня вполне устроит цифра на банковском вкладе. Кстати, Серёг, когда?

— Сначала озвучили год, но я сражался, как лев, и выбил вменяемые сроки. Через пару недель обещали отправить деньги. Так что завтра пойдём в банк открывать вам счета. Я прикинул, каждому упадёт около четверти миллиарда баксов в местной валюте, ну, и мне пол ярда капнет. Вы потом смело можете подавать на местное гражданство, оформят вмиг.

Илья переглянулся с ребятами и начал:

— Знаешь, мы решили не получать гражданство. Зачем оно нам? Здесь люди беднее живут, и, в целом, у нас повеселее будет. Не, мы в Россию вернёмся. Денег дождёмся и полетим. Ты же с нами?

— Ребята и девчата, конечно вернусь.