И, наконец, что ещё оставалось Софи, когда её лучшая подруга целуется со своим принцем? Либо целоваться самой с хорьком, либо ложиться спать, уткнувшись лицом в верблюжью задницу.

Впрочем, это было ещё не всё, и не нужно лукавить.

Разве могла Софи забыть то, как Хорт ринулся спасать её?

Нет, дело даже не только в том, что он действительно спас её от смерти. Как он это сделал, вот что было незабываемо!

Сколько огня, сколько любви и страсти было в те минуты в Хорте, из похожего на хорька мальчишки превратившемся в настоящего мужчину, рыцаря! Софи всегда считала его слабаком, подкаблучником, слезливым Пьеро, а в душе Хорт, оказывается, был настоящим альфа-самцом, который добивается её любви и ни за что, никогда не отступит. Раньше Софи даже мысли не допускала о том, чтобы кто-то мог покорить её. Убила бы на месте любого парня или зверя, который посмел бы заявить на неё свои права. Но вот поди ж ты, сидит рядом с Хортом, которого раньше всегда презирала, и позволяет ему обнимать себя, трогать своими пропахшими рыбой и дымом костра пальцами…

– О чём вы разговаривали с Тедросом, когда летели на стимфе? – спросила она, повернув голову к Хорту. – Я, бывало, как ни взгляну, вы всё о чём-то беседуете, да так увлечённо…

Хорт с Тедросом переглянулись.

– О фитнесе, – сказал Хорт.

– О регби, – в один голос с ним сказал Тедрос.

– Ясненько, – сказала Софи.

Солгали. Причём неумело.

– А может, то, что мы имеем сейчас, и есть настоящий второй тест, – продолжала размышлять Агата, оторвавшись, наконец, от губ Тедроса. – Чем больше я думаю про этот Турнир королей, тем более странным он мне кажется.

– Опять она за своё, – сказал Тедрос. – Думает… Голову ломает.

– Какая неожиданность для тебя, что она думает! Какое открытие! – съехидничала Софи, а затем обратилась к своей подруге: – Что тебе кажется таким странным, Агги?

– Турнир. Это же гонка, так? Три теста, три этапа. Кто пришёл первым, тот победил, – ответила Агата. – Если бы Тедрос или Яфет проглотил жемчужину, он получал преимущество, потому что сразу приступил бы ко второму тесту, а не проглотившему жемчужину сначала пришлось бы долго выяснять, в чём вообще суть второго задания. Это называется гандикап. Но в данном случае никакого гандикапа нет, они оба сразу узнали, в чём заключается второй тест. Отсюда вопрос: как мог Артур заранее, да ещё с того света, знать, что в первом туре победителя не будет? Ну, то есть, вообще. И как он умудрился заготовить именно такой второй тест для них?

– Я не понял, – сказал Тедрос, выпрямляясь.

– Само собой, не понял, куда тебе, – хмыкнула Софи. – Но Агги права. Призрак Артура вещает с того света. И тем не менее он был заранее готов к тому, что ни ты, ни Яфет с первым тестом не справитесь.

– Мой папа был очень обстоятельным, дотошным, – встал на защиту Артура Тедрос. – Всегда готовился к любому развитию событий.

– Или всё-таки заранее знал, что вторым заданием станет убийство Агаты, – сказала Софи. – Поскольку запланировал, что именно она и станет победителем первого этапа.

– Ты полагаешь, мой папа хотел, чтобы я убил свою собственную королеву? – иронично спросил Тедрос.

Но Агата продолжала задумчиво смотреть на Софи, а затем медленно произнесла:

– Помните, что сказал Артур, когда объявлял о Турнире королей? «У будущего, которое я видел, есть много вариантов…»

– Значит, каким-то образом он сумел заглянуть в будущее, – закончила её мысль Софи.

– Мой отец не был магом, – фыркнул Тедрос. – Не мог он видеть будущее.

– И тем не менее он откуда-то знал, что мы побываем в его архиве, ища ответ на его первый тест. Потому же и Садер вставил в жемчужину как ключ к разгадке для нас, – сказала Агата. – Так что одно из двух: либо твой отец очень удачно строил догадки, либо действительно мог видеть будущее, чего, кстати, не умел даже Август Садер.

– Но кто тогда мог ему всё это рассказать? – недоумённо спросил Тедрос. – Кто помог ему заглянуть в будущее?

– Неправильно ставишь вопрос, – раздался голос Хорта, и все повернулись к нему. – На самом деле вопрос в том, на чьей стороне был тот, кто это сделал.

Софи и все остальные замолчали.

Все они смотрели на Мерлина, который, кажется, освоил, как управлять огнём, и сейчас лепил из языков пламени волшебные фигуры – дерево… пещера… меч…

– Мама, Мер-Мер маг! – сказал он, прыгая на одной ножке. – Смотри, смотри, мама!

– Я смотрю, Мерлин, смотрю, – ответила Агата. Она была обрадована тем, что Мерлин остался магом, но в то же время её несколько смущало то, насколько быстро он растёт. Буквально за последний день он сделался непредсказуемым, овладев азами магии. Но пройдёт ещё пара недель, и ему откроется весь его неисчерпаемый потенциал.

– Как много вещей, которых мы не знаем, – вздохнул Тедрос. – Почему папа спрятал в жемчужине ту загадку… каким образом связаны между собой Зелёный рыцарь и Змей… А моё собственное будущее – предсказано оно заранее или я могу им управлять? – Принц ласково погладил спящего верблюда. – Ты прав, сэр верблюд, доверие – это правильный выбор. Потому что это единственный путь, который нам остаётся.

– Сэр верблюд – это она, – сказала Агата.

Принцесса и принц задремали.

Хорт тоже начал позёвывать, оставив Софи в одиночестве любоваться тем, как восходит солнце, окрашивая промёрзшие причалы своим розовым светом. Вскоре с богатым уловом возвратилась Ума и тоже прилегла вместе с остальными, а стимф улетел назад в море. Мерлин же тем временем всё продолжал что-то лопотать и бросать в огонь различные предметы, создавая случайные, сотканные из пламени фигуры. Но со временем даже он утомился, и после того, как Софи скормила ему очередную порцию зелья, привалился между ней и Хортом. Софи же изо всех сил старалась не заснуть, всё смотрела в море, ожидая появления корабля. Но вскоре глаза её устали смотреть на однообразные катящиеся волны, и Софи перевела взгляд на костёр. Огонь, казалось, разгорался всё сильнее, как если бы Мерлин управлял им даже во сне. И мелькали создаваемые им из языков пламени фигуры. Вначале синяя бабочка… затем чёрная змея… за ней страшный зелёный человек с отрубленной головой. Он вставал из огня, и его шея напоминала окровавленный пенёк…

А затем Софи рассмотрела, что голова у зелёного человека всё-таки была, он нёс её под мышкой.

И была это голова… Тедроса!

– Ку-ку! – сказала отрубленная голова принца.

Софи проснулась и зажмурилась от солнца.

Костёр погас, даже угли давно остыли, подёрнулись сизой золой.

Мерлин крепко спал, положив голову на грудь Хорта. Агата с Тедросом тоже спали…

Но что-то изменилось, что-то стало не так.