Когда он вызвался ехать с ре Вальфом, никто не возразил, а в поселке Порядочного Кретильфа шуту отвели место в бараке для редаров. На то, что он не посещал храм и пренебрегал обязательными для других правилами, никто не обращал внимания.

Часовые крошечную фигурку в ярком одеянии будто не замечали…

Гомон стих, едва на площадь выехал магистр. Он выглядел чудовищно старым, бледное лицо прорезали глубокие морщины, а ветер шевелил редкие волосы на непокрытой голове.

— Мир вам, братья, во имя Владыки-Порядка. — Сухая рука поднялась в благословляющем жесте.

Сотня, начиная с командора, опустилась на колено.

— Встаньте. — Магистр спрыгнул с лошади.

— Недолго ему осталось, — проговорил Авти с каким-то странным сочувствием, — Ордену служат долго, но всякая служба когда-нибудь заканчивается…

Хорст хотел возразить, что магистр протянет еще не один год. Но, посмотрев на посуровевшее лицо шута, на котором застыла скорбная мина, более приличествующая для похоронной процессии, передумал. Молча глядел, как командор, магистр и несколько старших редаров один за другим проходят в дверь храма.

— Куда это они? Молиться?

— Совещаться будут. — Авти со значительным видом поднял указательный палец. — Заведено так, принимать важные решения пред ликом Порядка. И опять же там негде присесть. А стоя долго не потреплешься.

Понукаемые десятниками, послушники и оруженосцы принялись расходиться. Хорста пока никто не трогал, но он прекрасно понимал, что вскоре его заставят вернуться к «любимому» навозу. Оглядевшись и убедившись, что их никто не слушает, он негромко сказал:

— Слушай, за все время, что я тут, мне ни разу не довелось побывать на Стене. А ведь…

— И нечего тебе там делать!.. — перебил его Авти. — Если оруженосцев зовут на Стену, значит, дело настолько скверно, что деваться некуда.

— Ну, а как же я туда попаду? Не рыть же мне подкоп, чтобы добраться до Хаоса?

— Тише ты, — шут помрачнел. — Я помню, что мы тут не просто так. Придумаю чего-нибудь. А сам не дергайся.

— Брат Хорст, — басистый, мягкий голос заставил Хорста вздрогнуть, — во имя Владыки-Порядка, не желаете ли вернуться к работе?

— Конечно, — ответил он, поворачиваясь к десятнику. — Уже иду.

За спиной негромко, но очень выразительно хмыкнул Авти.

Ночное небо было истыкано сотнями звезд, будто кто-то не пожалел сотни драгоценных камней и размолотил их, а осколки раскидал по дну громадной чаши из черного бархата. Самые яркие складывались в созвездия, некоторые мерцали, словно там, в вышине, дул сильный ветер.

На все, расположенное ниже неба — на заснеженное поле, чернеющий вдалеке лес, — глядеть было не интересно.

— Чего ты вверх пялишься? Чего там не видел? — пробурчал брат Ситольф, в толстом тулупе похожий на медведя.

— Красиво, — ответил Хорст.

— Ну-ну, — голос брата Ситольфа звучал уныло. Если Стену охраняли редары и послушники, то сам поселок сторожили оруженосцы. Вряд ли кто-нибудь мог угрожать воинам Порядка, кроме врага, которого ожидали с востока. Но по уставу положено запирать ворота и выставлять на стенах стражу.

Командор ре Вальф всегда и во всем подчинялся требованиям устава, неукоснительно соблюдая их вплоть до мелочей.

Им двоим предстояло топтаться на крошечной площадке над западными воротами до самого рассвета. Хотя не прошло и трети ночи, Хорст чувствовал, что мороз потихоньку забирается под одежду. Одновременно где-то в глубине тела зарождалась теплая волна сонливости.

Пока две эти силы успешно уравновешивали друг друга, но рано или поздно одна из них победит, и тогда он либо замерзнет, либо заснет. Первое лучше, поскольку во сне легче застыть насмерть.

— Вот, помню, — сказал брат Ситольф, — как-то сумели мы протащить на пост бутылку самогона… Хррр… xppp…

Хорст не сразу сообразил, что его напарник храпит. Удивленно глянул в его сторону, заметил бессильно обвисшие руки и закрытые глаза, и тут же на доски, ограждающие сторожевую площадку, легла крылатая тень.

Крупная хищная птица раскрыла клюв, хрипло крикнула, и тут же словно растеклась в темную кляксу. Через мгновение напротив Хорста возник невысокий полный человек. Он тяжело дышал, а выбившаяся из-под шапки прядь волос была мокрой от пота.

— Что, не ждал? — спросил Родрик, когда грудь его перестала ходить ходуном. — Я же обещал, что доберусь!

— Нет, — честно ответил Хорст. — Это ты его?

— Конечно. — Маг обтер рукавицей лицо, шумно высморкался. — Не хватало еще свидетелей нашей беседы! Ну что, вы придумали, как перебраться через Стену?

— Нет… — Хорст смутился. — А ты не мог бы подсобить?

— Вряд ли, — Родрик бросил взгляд на Стену, и лицо его сморщилось. — Эти Священные Кубы… рядом с ними любая магия теряет силу. Так что давайте сами.

— Ладно. Авти обещал что-нибудь придумать. А откуда ты узнал, что я сегодня в карауле?

— Я каждый день летаю над поселком. — Маг тяжело вздохнул. — Скоро разучусь ходить. Так что лучше поспешите.

Его фигура смазалась, обратилась в черное бесформенное пятно, которое сжалось в птицу. Ястреб заклекотал, гневно покосился на Хорста, после чего спрыгнул с перил и бесшумно пропал во тьме.

Хорст осенил себя знаком Куба. Так, на всякий случай.

— Хррр… хррр… — брат Ситольф зачмокал, — я это… что… заснул?

— Ага, но ненадолго, — утешил напарника Хорст.

— Да. — Старший оруженосец завозился внутри тулупа. — А снилась мне большая хищная птица. Она кружилась вокруг нас… Странно, правда? Ведь орлы и коршуны не летают по ночам!

— Это точно, — согласился Хорст.

Спать больше не хотелось, да и холод перестал донимать. Ночь выдалась тихой, безмятежной, из ближайшей конюшни доносилось фырканье лошади, которая никак не могла успокоиться. Слышно было, как в лесу, до которого сотня размахов по прямой, с веток сыплется снег.

Уловив со стороны храма протяжное, заунывное пение, Хорст поначалу решил, что у него просто звенит в ушах или ветер потихоньку начинает задувать. Прислушался и различил даже звон церемониальных колокольчиков.

— Чего это там?

— А?.. Что?.. — Брат Ситольф опять задремал, на этот раз безо всякой магии, так что пришлось чувствительно пихнуть его локтем в бок. — А, это?.. Ну, Посвящение там у них…

— Какое?

— Делают из послушников редаров, — не очень уверенно ответил Ситольф. — Ритуал такой.

— А почему ночью? — удивился Хорст.

— Кто же его знает. — Брат Ситольф тяжко закряхтел. — И чего ты ко мне привязался? Нам с тобой это все равно не грозит!