Аликс решила вернуть мужика в столицу, хотя понимала, что Ники будет упрямиться. Но пока она уговаривала мужа, телеграф принес в Царское Село весть, ее потрясшую, – в далеком Покровском неизвестная подошла к Распутину и пырнула его ножом в живот. Не прошло и двух недель после сараевского выстрела, как пал под ножом человек, который, возможно, мог остановить вмешательство России в события на Балканах, следовательно, предотвратить войну. Так странно совпали два кровавых события, необходимых, чтобы начать мировую бойню...

Действительно ли Распутин мог остановить войну? Об этом будут много писать и говорить. Певица Беллинг рассказала в своих воспоминаниях; «Однажды за обедом он сказал: „Кабы не эта проклятая баба-злодейка, что мои кишки перерезала, то не бывать войне... А пока мои кишки заживали, немец стал драться!“

В «Том Деле» Сазонов показывает: «Распутин сам мне подтвердил: если бы он был в Петрограде, войны бы не было».

Мужик имел право так говорить, потому что знал: не он в этом деле был главным, а она. Он лишь должен был исполнить свою роль – приехать в Петербург и пророчествовать. Чтобы она с его пророчествами могла сломить волю царя, не допустить войны.

Но двор и общество верили, что главный – он. Как показал Гучков: «Распутин к войне относился отрицательно. Одна итальянская корреспондентка спрашивала его еще перед войной – будет война или нет? Он ответил: „Да, они затевают... Но Бог даст, войны не будет, и я об этом позабочусь“.

Так что, скорее всего, «позаботились» о нем самом...

РАССКАЗЫВАЕТ УБИЙЦА

Это случилось, когда Распутин возвращался из церкви. У ворот дома его поджидала женщина. Она попросила милостыню и, пока Распутин доставал деньги, выхватила нож и ударила его в живот.

Все газеты России написали о происшедшем на первых полосах.

В Тобольском архиве находятся три тома следственного дела – «О покушении на убийство крестьянина Григория Ефимовича Распутина». Там есть показания покушавшейся: «29 июня после обеда... увидела идущего... Григория Распутина... Кинжал с ножнами у меня был привязан под юбкой... и я его вытащила через отверстие в кофточке... Один раз его этим кинжалом ударила в живот. После чего Распутин отбежал от меня, я за ним бросилась... чтобы нанести ему смертельный удар».

Так они бежали вдоль домов, мимо оцепеневшей толпы – маленькая женщина, размахивая кинжалом, и Распутин, зажимая рану рубашкой. Но ударить второй раз ей не удалось... «Он схватил лежащую на земле оглоблю и ударил меня один раз по голове, отчего я тотчас упала на землю... Это было днем, и сбежался народ, который говорил: „Убьем ее“... и взяли ту же оглоблю. Я быстро поднялась и сказала толпе: „Отдайте меня полицейскому. Не убивайте меня“... Мне связали руки, повели в волостное правление, по дороге... пинали, но не били».

Она назвалась Хионией Гусевой, жительницей Царицына. У этой еще нестарой женщины было страшное лицо с провалившимся носом. Хиония объяснила: «Я – девушка, у меня никогда не было детей, сифилисом я не страдала... меня испортили лекарствами, от них с 13 лет у меня провалился нос».

Несколько дней Распутин был между жизнью и смертью. И все почитательницы, и Царская Семья посылали ему телеграммы с пожеланием выздоровления.

Придя в себя и узнав, что Хиония приехала из Царицына, Распутин объявил: это царицынский монах Илиодор послал ему смертельный привет. Но Гусева участие Илиодора в деле отрицала, объясняла свой поступок «собственным решением»: «Я считаю Григория Ефимовича Распутина ложным пророком и даже антихристом... я решила убить Распутина, подражая святому пророку... который заколол ножом 400 ложных пророков».

«На допросе, – писала газета „Новое время“, – Гусева выразила сожаление, что не убила старца... Хиония Гусева, по профессии шапошница... познакомилась с Распутиным в 1910 году, когда он посещал Балашевское подворье в Царицыне, где жила монахиня Ксения, подруга Гусевой».

Газеты захлебывались от романтических версий. По одной из них Распутин соблазнил Гусеву, когда она была молода и прекрасна. По другой – Распутин растлил во время «радения» ее подругу, юную красавицу – монахиню Ксению, а Гусева отомстила за нее... И хотя вскоре выяснилось, что Ксения лишь издали видела Распутина (и, кстати, была весьма немолода), никто ничего не опровергал. Читатели жаждали «распутинских историй», и как только мужику стало лучше, в тюменскую больницу, где он лежал, прорвались журналисты.

Несчастье на какое-то время примирило с ним часть прессы. Тон газет на короткий период стал почти сочувственный. «Биржевые ведомости» писали: «Он сидел изможденный болезнью, в больничной рубашке, и рассказывал свои переживания... Широкой публике неизвестны его размышления, которые он заносит в тетрадку почти каждый день...» И корреспондент цитировал: «Великое дело быть при последнем часе больного. Получишь две награды – посетишь больного, и в это время все земное покажется тебе обман и сеть беса»...

Гусеву отправили в Томск, в лечебницу для душевнобольных. Это было единственно возможное решение – чтобы не допустить скандального судебного процесса, который мог вновь поднять волну ненависти к Распутину.

Н. Веревкин, тогдашний товарищ министра юстиции, показал в «Том Деле»: «Гусева была признана сумасшедшей... но эта женщина кричала: „Я в здравом уме и твердой памяти, я сознательно ударила его ножом“... Она была помещена в психиатрическую больницу... Потом родственники ходатайствовали о ее освобождении ввиду ее выздоровления. Но министр юстиции написал резолюцию: „Освобождение должно последовать не ранее, чем опасность больной для окружающих будет совершенно устранена“.

Так что Гусевой предстояло сгнить в «психушке». Ее освободит революция.

КТО УБИВАЛ?

Покушение на Распутина вызвало шок у несчастной Лохтиной, которая в то время была на хуторе у Илиодора. «Санкт-Петербургский курьер» писал: «Лохтина, узнав об убийстве Распутина, прибежала к дому Илиодора и кричала: „Судный день пришел! Покайтесь, пока не поздно!“... Полдня провела она, стуча и крича под дверью, пока сподвижники Илиодора не передали ей повеление „Христа“ – убираться вон.

В Покровское Лохтина идти побоялась – она была изгоем и для почитателей Распутина. «В этот год, когда Гусева покушалась на Распутина, все его почитатели отвернулись от Лохтиной ввиду ее близости к Илиодору... Лохтина по-прежнему не верила в причастность Илиодора. Распутин же в этом не сомневался», – показала Мария Головина.

Действительно, Распутин упорно указывал на своего царицынского врага. Корреспондент газеты «Камско-Волжская речь» взял у мужика интервью, где он говорил о Гусевой: «Царицынская она... почитала Илиодора. Баба – она на все пойдет, если чужим умом живет. Подтолкнул-то ее Илиодор, она не свое дело делала. Она только молотком ударила, а наковальня чужая была».

В своей книге «Святой черт» Илиодор подтвердил близкое знакомство с Гусевой: «Хионию Гусеву я знаю хорошо; она – моя духовная дочь... До 18 лет она была очень красива лицом, а потом сделалась уродом: у нее отпал нос. Сама она объясняет это тем, что она молила Бога отнять у нее красоту. И Он отнял. Просто она во время паломничества по святым местам, ночуя по ночлежным домам в больших городах, заразилась скверною болезнью, сифилисом, и сделалась уродом». Но свое участие в подготовке покушения Илиодор категорически отрицал: «Я несправедливо обвинен Распутиным в подсылке к нему убийцы».