— Звучит сложно, но я доверюсь твоему чутью, — Кеннет встал со стула, собираясь прощаться. — Медлить ни к чему, Хельда приедет вечером. Амелия, я ещё раз повторю, как мне жаль, что всё так случилось, но ситуация чем дальше, тем хуже выглядит. Я могу задать не самый деликатный вопрос? Ты ведь общалась с Франко Гвидичи. Должна была чувствовать его эмоции. Цепной пёс Плиния действительно влюблён или врёт нам?  

Я смутилась, но взгляд не отвела. Глава клана не из любопытства спрашивал о чувствах Франко.

— Я никогда не ощущала запаха влюблённости сильнее. Если иномирцы не научились подделывать чувства, то обман исключён.

— Бездна, — простонал Кеннет. — Пекло и все кары богов. Родные братья! Нашли поле битвы... Так всё, работай. Не буду больше отвлекать. Тёмных ночей, лина Амелия. 

— Тёмных ночей, лин Делири, — ответила я, разрывая приказ об увольнении Малии.

Проклятые интересы клана!

Глава 37. Шпионские игры

Мне пришлось составить график смен для посудомоек. Теперь у нас их было целых две. Каждый третий день для Малии я сделала выходным, чтобы Доротея втягивалась в работу. Расследование закончится, и она останется на полную ставку. Видят боги, я ждала этот день больше, чем когда-то своё совершеннолетие!

Мелкие дела закружили меня, отодвинув тревоги на второй план. Я поиграла с малышами в кубики-буквы, радуясь каждому новому слову, изученному воспитанниками. Поговорила с Невилом о его успехах. Мальчик стеснялся внимания, прятал взгляд, но улыбался, рассказывая, что никому не сделал больно за весь день.

— Голова гудит, — вздохнул он. — Но лин Ксанир сказал, что первое время всегда так. Когда начну заниматься на полигоне, станет легче.

— Ты молодец, — искренне похвалила я. — Немного терпения, стараний — и ты сможешь заниматься с остальными ребятами. Играть в салочки, по-мужски здороваться рукопожатием. Будем водить с тобой хоровод на празднике инициации?

— Я постараюсь, — ответственно кивнул Невил. — Буду много заниматься, чтобы успеть.

Я улыбнулась. Руки чесались от желания прикоснуться к нему, но я понимала, что пока рано. Он ещё плохо себя контролирует. Сегодня — первый день, когда он не применил свой дар ни к кому. Если сорвётся из-за меня, мотивация снова упадёт на ноль.

“Я ничего не могу, у меня ничего не получается!”

Нет, секундное объятие того не стоило.

— Знаю, — серьёзно ответила я воспитаннику.

Невил убежал читать свои конспекты, а я осталась играть с детьми.

Время до вечера пролетело незаметно. Я не пряталась в душном кабинете и старалась наслаждаться своей работой. Когда пришла к лине Делири за должностью директрисы, хотела именно так проводить дни.

“Да-да, — иронично отзывался внутренний голос. — Ты абсолютно не боишься оставаться одна в комнате, конечно. Просто давно не общалась с детьми и теперь наслаждаешься запахами радости, гордости и любопытства”.

Ароматы в классных и игровой комнатах действительно были гораздо приятнее, чем мой собственный. Гранат и перезрелая слива душили. Стоило только один раз принюхаться, и я потеряла возможность отгородиться от собственных чувств.

“Потерпи до отбоя, Амелия, — просила я себя. — Нужно быть в форме к приезду лины Хельды”.

И я держалась за самый мощный источник эмоций — детей. Слушала их смех, с удовольствием отвечала на самые глупые вопросы и объясняла на пальцах принципы работы заклинаний. Потому что “мастер Хорс сто-о-о-о-олько задал, а ничего не понятно”.

— Лина Амелия, — отвлекла меня от чтения сказки малышам Елена. — Охрана просила передать о прибытии лины Хельды. Проводить её в кабинет или сюда?

— В кабинет, — кивнула я, спуская Дэвида с колен. — Я сейчас подойду.

Воспитательница поспешила к жене главы клана, а я вздохнула полной грудью.

“Последний рывок на сегодня, — пообещала себе. — Поговорю с линой Делири и позволю себе пару бокалов сливового бессалийского на ночь, чтобы быстрее уснуть”.

Елена предложила жене главы клана чай с пирожными и убежала на кухню добывать “картошку”. Лина Хельда ждала меня, сидя в кресле и осматривая картину на стене. Тысячу раз её видела, но газет в моём кабинете не было, так что больше заняться оказалось нечем.

— Ясного неба, лина Делири, — поприветствовала я. — Простите за ожидание. Я была с детьми.

— Тёмных ночей, — ответила основательница школы. — С Мисой?

— Нет, с малышами, — вздохнула я. — К Мисе я решила пока не подходить. Если вы согласны на предложенный мной вариант, то нам нужно определиться, как именно лин Делири меня “накажет”. Не в угол же меня глава поставит за сокрытие важной информации.

— Разумеется вам нельзя терять авторитет перед детьми, — согласилась лина Хельда, — поэтому я предлагаю сказать Мисе, что вас поставили на испытательный срок. Ещё один прокол в течении трёх месяцев, и отставка. Так наказание звучит достаточно грозно, но дальше кабинета легенду можно не выпускать.

— Хорошо, — я кивнула и села в своё кресло. — Вы хотите поговорить с воспитанницей наедине или мне стоит присутствовать при разговоре?

— Ваш дар будет полезен, — жена главы склонила голову на бок. — Предлагаю поступить, как в разговоре с Бесо. Вы запишите эмоции Мисы на листе бумаге и передадите мне под видом жутко важных таблиц.

— Как скажете, — ответила я без особого энтузиазма.

Усталость никуда не делась. Обещанный самой себе последний рывок несколько затянулся, но я ещё держала себя в руках и старалась не сутулиться.

Елена привела Мису и оставила на столе поднос с травяным чаем. Воспитанница обрадовалась и пирожным, и возможности поговорить со своим кумиром. Дети безумно скучали по лине Хельде, и первые десять минут в кабинете царили ароматы искренней радости и гордости. Жена главы не скупилась на похвалу, с удовольствием обсуждала дела трактира. “Медвежий угол” становился всё более известным среди путешественников по тракту.

— Мы дали скидку каждому купцу, что расскажет о нас троим друзьям, — щебетала Миса.

Но скоро разговор стих. Лина Делири скорбно поджала губы и призналась, что приехала в школу не только для обсуждения бизнеса.

— Кеннету доложили о неподобающем поведении Тахиса, — вздохнула она. — Неизвестно, кто именно рассказал о твоей ночной отлучке, но командира нашей охраны ожидает наказание. Как и лину Амелию.

Я слушала оправдания воспитанницы и едва не задыхалась от запаха аммиака, быстро перерастающего в аромат разогретого масла. Страх сменился паникой, и девочка тараторила без остановки.