– Парадоксальное затруднительное положение кажется смешным потому… – со знанием дела начал Александр, но Кэлдерон с отвращением удалился в спальню, где к нему присоединилась Майра.

– Он снова загадывает мне загадки, – пожаловалась она. – Давай посмотрим, что там сделали Катценджаммеры.

– Ты выглядишь несчастной. Простудилась?

– Я не накрашена. Александр сказал, что его тошнит от запаха косметики.

– И что? Не растает, не сахарный.

– Ну, – ответила Майра, – его и правда тошнит. Но конечно, он делает это нарочно.

– Послушай… Вот опять начинает. Ну, что же это с ним?

Но Александр просто нуждался в слушателях. Он изобрел новый способ издавать дурацкие звуки с помощью пальцев и губ. Иногда его нормальные детские этапы развития раздражали больше, чем демонстрация суперспособностей.

Тем не менее по прошествии месяца Кэлдерон почувствовал, что худшее еще впереди. Александр достиг областей знаний, в которые пока не ступала нога гомо сапиенса, и приобрел вампирскую привычку высасывать из мозга своего несчастного отца все знания до капли.

То же происходило с Майрой. Мир действительно лежал у ног Александра. Мальчик испытывал ненасытное любопытство ко всему, и в квартире теперь невозможно было уединиться. Кэлдерон стал запирать по ночам дверь спальни – кроватка Александра теперь стояла в другой комнате, – но яростные вопли могли разбудить родителей в любое время.

Посреди приготовления ужина Майре приходилось останавливаться и объяснять таинство работы плиты Александру. Узнав все, что было известно матери на ту или иную тему, он переходил к более глубоким аспектам и насмехался над ее невежеством. Он выяснил, что Кэлдерон физик, каковой факт тот тщательно хранил в тайне, и высосал отца досуха. Он задавал вопросы о геодезии и геополитике. Спрашивал о моносахаридах и монорельсах. Интересовался биномами и бинокулярным зрением. И был полон скептицизма, подвергая сомнению глубину познаний Джо.

– Но вы с Майрой Кэлдерон, – рассуждал он, – пока мои ближайшие знакомые гомо сапиенсы. Надо же с чего-то начинать. И убери сигарету: дым вреден для моих легких.

– Ладно, – сказал Кэлдерон.

Он устало поднялся, уже привыкнув к тому, что его гоняют из комнаты в комнату, и отправился на поиски Майры.

– Бордент и компания скоро придут. Мы можем куда-нибудь сходить. Хочешь?

– Конечно. – Она бросилась к зеркалу, поправляя волосы. – Мне нужно сделать завивку. Если бы у меня было время!..

– Завтра возьму отгул и посижу дома. Тебе нужно отдохнуть.

– Нет, милый. Ты просто не можешь себе это позволить – экзамены на носу.

Александр завопил. Оказалось, что он хочет послушать пение матери. Его интересовал тональный диапазон гомо сапиенсов и эмоциональный и успокоительный эффект колыбельных. Кэлдерон смешал себе коктейль, сел на кухне и закурил, думая о блестящей будущности сына. Когда Майра умолкла, он напрягся в ожидании криков Александра, но было тихо, пока жена с широко распахнутыми глазами не влетела в кухню.

– Джо! – Она бросилась в объятия Кэлдерона. – Скорее дай мне выпить, или… или обними покрепче, или еще что-нибудь сделай.

– Что случилось?

Он сунул бутылку ей в руки, подошел к двери и выглянул.

– Александр? Все тихо. Он ест конфету.

Майра даже не взяла стакан. Горлышко бутылки звякало о ее зубы.

– Посмотри на меня. Просто посмотри на меня. Я развалина.

– Что случилось?

– Да ничего. Совершенно ничего. Александр превратился в черного мага, только и всего. – Она упала в кресло и провела ладонью по лбу. – Знаешь, что сейчас натворил этот маленький гений?

– Укусил тебя, – предположил Кэлдерон.

– Хуже, намного хуже. Он попросил конфету. Я сказала, что в доме нет ни одной. Тогда он велел пойти за конфетами в лавку. Я сказала, что мне надо сначала одеться и я слишком устала.

– Почему не попросила меня сходить?

– Не было такой возможности. Не успела я и глазом моргнуть, как этот юный Мерлин взмахнул волшебной палочкой или сделал что-то еще. Я… я оказалась в лавке! Рядом со стойкой с конфетами!

Кэлдерон растерянно заморгал:

– Наведенная амнезия?

– Не было никакого скачка во времени. Фьють – и я в лавке. В этих лохмотьях, без капли косметики, с гнездом на голове. Миссис Бушерман тоже там была, покупала курицу. Ну знаешь, эта фифа из квартиры напротив. Она любезно посоветовала мне получше следить за собой. Пфф! – яростно закончила Майра.

– Господи боже!

– Телепортация. Так Александр это называет. Новый фокус, который он выучил. Я не потерплю этого, Джо! Я ему не тряпичная кукла!

Она была на полпути к истерике.

Кэлдерон прошел в соседнюю комнату и стал, глядя на своего ребенка. Губы Александра были вымазаны шоколадом.

– Вот что, умник, – сказал он. – Оставь мать в покое, слышишь?

– Я не причинил ей вреда, – невнятно пробормотал чудо-ребенок. – Я просто поступил рационально.

– В таком случае не будь настолько рациональным. Кстати, откуда ты узнал этот трюк?

– Телепортацию? Кват показал вчера вечером. Он сам не умеет его делать, но я же дезиксовый супер. Хотя еще не отточил навыки. Если бы я попытался телепортировать Майру Кэлдерон в Джерси, то мог бы уронить ее в Гудзон.

Кэлдерон пробормотал что-то нелестное.

– Это из англосаксонского? – спросил Александр.

– Не важно. Тебе в любом случае не стоило есть столько шоколада. Плохо же станет. Твоей матери уже плохо. И меня от тебя тошнит.

– Уходи! – приказал Александр. – Я хочу сосредоточиться на вкусе.

– Нет. Я же сказал: станет плохо. Шоколад для тебя слишком жирный. Давай его сюда.

Кэлдерон протянул руку за бумажным пакетом. Александр исчез. Майра завопила на кухне.

Кэлдерон мрачно застонал и обернулся. Как он и предполагал, Александр был на кухне, сидел на плите и жадно запихивал конфеты в рот. Майра не отрывалась от бутылки.

– Настоящий дурдом, – сказал Кэлдерон. – Ребенок телепортируется по всей квартире, ты надираешься на кухне, а я нахожусь на грани нервного срыва. – Он засмеялся. – Ладно, Александр, оставь конфеты себе. Я знаю, когда лучше отступить, чтобы выиграть битву.

– Майра Кэлдерон, – произнес Александр, – я хочу обратно в ту комнату.

– А ты перелети, – предложил Кэлдерон. – Ну или давай я тебя отнесу.

– Не ты. Она шагает ритмичнее.

– Ты хотел сказать, шатается, – проворчала Майра, но послушно отставила бутылку и взяла Александра на руки.

Кэлдерон не слишком удивился, услышав через секунду ее вопли. Когда он воссоединился с семейством в соседней комнате, Майра сидела на полу, терла руки и кусала губы. Александр заливался смехом.

– Что на этот раз?

– Он уд-дарил меня т-током, – тоненьким голоском пожаловалась Майра. – Как электрический угорь. Он специально это сд-делал. Александр, хватит ржать!

– Ты упала! – ликовал ребенок. – Ты закричала и упала.

Кэлдерон посмотрел на Майру и скрипнул зубами.

– Ты специально это сделал? – спросил он.

– Да. Она упала.